- Что?.. Что?..
Она учащенно дышит.
- Я с тобой совсем уже… и стыд… и разум потеряла…
Аня обвивает мою шею руками, а я покрываю поцелуями ее лицо.
- Аннушка… - шепчу.
Она позволяет себя раздеть полностью. Цепкими пальчиками стаскивает с меня рубашку.
- Давай, как в детстве, - шепчет она возбужденно, - поиграй со мной… Поиграй…
Белая простынь… Ее прекрасное тело…. Я перед нею на коленях, и она, вцепившись руками в мои волосы, прижимает меня к себе. Целую ее бедра, плоский живот и влажную сладкую щелочку.
- Боже, как хорошо… - стонет она.
Никому тебя не отдам, моя феечка…
Нинель заявила Аню на взрослый чемпионат России. Наконец-то.
О том, что это решение готовится, мы поняли уже на контрольных прокатах в сентябре. Потом, уже в начале октября, видя, как Нинель наседает на Аньку, можно было сделать вывод о том, что это все не просто так, и для Анечки наступают новые, веселые времена. Также своим настойчивым вниманием ее активно начали облагодетельствовать дядя Ваня и Артур, каждый по своему направлению. А Клей, помимо всего прочего, еще и приобнимать ее стал крепче, и за ручку брать чаще. Выглядело это так себе и Аньку, явно, не радовало. Но она стоически терпела и не жаловалась. Даже мне.
Ноябрь же вообще выдался для нас всех довольно тяжелым. Унылый снег, мороз и ветер на улице не настраивали на радостный лад. А усиленные тренировки и обкатки новых программ забирали все силы. Ну и как-то так само по себе получилось, что изможденные морально и физически, мы несколько отдалились друг от друга. Девчонки занимались теперь практически все время вдвоем, под руководством тренеров, и у нас все реже получалось пересечься в зале или в раздевалке. По вечерам и Аню, и Таню домой забирали родители…
Ну а я, по старой привычке, засиживался в «Зеркальном» допоздна, ожидая пока меня заберет Нинель и посвящая свободное время различным упражнениям и экспериментам на льду. Например, два раза попробовал изобразить что-то похожее на четверной аксель. Но, чуть не убившись, попался за этим занятием на глаза Муракову и, огребя подзатыльников, был изгнан в раздевалку с напутствием «мал еще…» Правда на следующий день вечером он сам, после всех тренировок, взял свою удочку, вытянул меня перед заминкой на лед, обрядил в сбрую из ремней и сосредоточенно кивнул.
- Давай…
Но то ли день выдался не самый удачный, то ли я был не в том настроении, как бы там ни было, ничего у меня не получилось даже с его помощью. То слишком высоко, и я падаю, бабочкой, растеряв группировку… То слишком медленно, и мне не хватает времени на раскрутку… И главное, я не чувствую, как нужно. Изначально, заходя в прыжок, понимаю, что не получится… Это никуда не годится.
- Рано еще, Сереж, - утирает лоб дядя Ваня, перехватывая удочку левой рукой. – Тут работать и работать. Не забивай голову… Все равно этот элемент ты в программу не поставишь… Ни в эту, ни в следующую…
- А на олимпиаду?.. – робко спрашиваю я.
- Ланской, дай дожить, а? Два сезона еще…
Понимаю, что он прав…
И… Перестаю заморачиваться. Моя задача сейчас – пройти отбор в сборную на чемпионат Европы и потом на чемпионат мира. Для этого нужно попасть в тройку призеров на чемпионате России. У нас квота – три места, поэтому на домашнем чемпионате меня вполне устроит бронза. Как говорит Леша Жигудин, зачем выеживаться на чемпионате России, если достаточно просто отобраться. И он где-то прав. Помимо всего прочего, результаты на внутренних чемпионатах не идут в зачет и не отражаются на твоем мировом рейтинге, что начисто лишает спортсменов мотивации на победу. Лишний титул к уже имеющемуся шлейфу. Лишняя медалька дома на полочке…
Кошмар какой-то. За такие крамольные мысли Нинель меня живьем съест… Вот уж где мотивация на победу. Хоть ты убейся, а на старте выложись по полной. Будь это хоть олимпиада, хоть финал Гран-при, хоть первенство твоей подворотни…
Вот поэтому «Зеркальный» и является общепризнанной фабрикой по производству чемпионов. Нас тут очень качественно… шлифуют.
Дни проходят однообразной чередой. Утром - здравствуй, «Зеркальный», коридоры раздевалка… Хореография, утренний лед, раскатка, прогон короткой, раздевалка – хрен с ним с обедом - поспать бы хоть часок… ОФП, снова хореография или танцы, или просто разминка, потом опять раскатка отработка полученных вчера заданий и прогон произвольной. В конце дня – самое интересное – разбор полетов с раздачей люлей и указаний на завтра. Заминка – полчаса на тренажерах – и ползком домой, не раздеваясь на кровать, и даже не спать – просто лежать в тишине и без движения… Будильник… Утро… Что сегодня? Нет, не день недели – это вообще не имеет значения. Что я сегодня катаю? Вчера произвольная была целиковая, значит сегодня – только прыжки и вращения… Завтрак – гречневая каша с чаем… Такси – Нинель так рано не встает, она обычно приезжает к полудню, прямо к прогону… Снова здравствуй, «Зеркальный»… Скорее бы уже старт. Потому что в таком режиме жить – можно сойти с ума…
В редкие минуты отдыха - скучаю по девчонкам. По обеим. По Аньке и по Таньке. Невыносимо просто. Как будто что-то оторвали от меня, живьем, с мясом и кровью. Не могу выкинуть из головы мысли о них. О моей Анечке-феечке… И о Таньке - ракете термоядерной. Чистая физиология, скажете? Ну, да… А может и нет?.. Не знаю. Хочу обнять обеих… Мы – фигуристы. Мы живем в замкнутом мире, в который вход – рубль, а выход – два. И спим мы все друг с другом, некоторые по очереди, а некоторые так… И никто никого не ревнует. Потому что все понимают – живем лишь раз и очень недолго… Если есть у вас кто-то знакомый из наших – поинтересуйтесь, наслушаетесь много интересного.
Мы видимся только на льду, на прокатах и на тренировках. Как правило, успеваем лишь кивнуть друг другу да переброситься парой слов. Иногда, когда тренеры отвлекаются на какие-то свои разговоры, у нас возникает пауза, и тогда мы просто съезжаемся втроем и молча стоим рядышком, обнявшись. Поглаживаю ладонями две круглые тугие попки, чувствую, как четыре упругих грудки жмутся ко мне с двух сторон, а две пары изящных рук подрагивают на моей груди и спине. И никакого возбуждения. Ни одной мысли о сексе. Хотя бы так постоять… Хоть минуточку… Хоть еще одну…
По команде тренеров разъезжаемся каждый в свою часть льда…
А ведь это пока только отборочный чемпионат…
Тулим в Екатеринбург на первенство России.
Федра расщедрилась на авиабилеты, поэтому вместо целого дня в поезде у нас всего лишь несколько часов на сборы в аэропорту и собственно сам полет.
Поездки я люблю. Особенно длительные перелеты. В Австралию, в Канаду, в Японию… Когда можно безнаказанно и долго спать, зная, что никто тебя не тронет и не выгонит на тренировку, или еще куда. Екатеринбург – это конечно не Япония, но после нескольких потогонных недель, когда для меня уже день начал сливаться с ночью, и эти два с половиной часа покоя сошли за великое благо.
Поселили нас в гостинице, не далеко от «Уральца» - ледового дворца, в котором нам предстояло соревноваться. Дело было вечером, тренировок на сегодня не намечалось.
Соседом по комнате у меня оказался, как и всегда, Мишка Щедрик, мой ровесник и земляк, тоже питерский. Как и водится для питерских пацанов, учился он в академии Афанасия Ивановича Федина, патриарха нашего фигурного катания, натаскивавшего еще Шиповенко с Жигудиным. С Мишкой мы не сказать чтобы дружили, но были в приятельских отношениях. Часто играли в шахматы, в которые он меня безбожно обыгрывал, а я, в отместку, всегда побеждал его на льду, каждый раз обходя на балл или полтора.
А еще Мишка одно время отчаянно подбивал клинья к Таньке… И эта рыжая зараза бессовестно строила ему глазки, всячески поощряя парня. Мне до них дела не было. Ну… Почти. В нашем кругу ревности как таковой не существовало, как не было и чувства собственности по отношению к кому-либо. Но, честно, не знаю, как бы я себя вел, если бы он попробовал положить глаз на Аню. На мою феечку… Стекла толченого в ботинки бы ему насыпал и рожу бы набил по какому-нибудь поводу… Не смешно…
