Скорее всего, многие после этого приёма обнаружат, что их родовые проклятия ослабли и что они чувствуют себя лучше. А там связать два и два не составит труда.

Музыкотерапия в полной красе, чтоб её.

— Вау! — Вскрикнул один из детей, кажется, Сельвин МакДуглас. Я от этого вскрика рассеял струны и растерянно прижал руки к груди. — Это было потрясающе!

— Мой отец так сильно просто так не колдует, — Заметил другой ребёнок, Агата Юстас, если я не ошибаюсь. — Это было невероятно.

— Давай ещё! Пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — Зачастили дети.

Я удивлённо переводил взгляд с одно на другого. Ведь это было моё первое целенаправленное использование Дара. Я, конечно, ожидал, что песня многим понравится, но точно не ожидал такого восторга.

— Правда было так хорошо? — Неуверенно спросил я.

— Конечно! — Теперь Драко отошёл от эйфории (всё же, целебный эффект был направлен именно на него). — Покажи мне того, кто говорит по другому! Я ему мигом всё объясню.

Я улыбнулся. Это всё же благородный Гриффиндор, просто в зелёных тонах.

— Ну ладно, — На этот раз я попросил Мир сделать мне несколько клавиш. — Ещё, так ещё. Мне не трудно.

Не знаю, почему, но чувствую себя закулисным злодеем. А я не злодей. Просто осадок небольшой. Всё из-за Ринальди, точно вам говорю.

***

— Правда было так хорошо? — Люциус поднял бровь, всеми силами желая, чтобы его догадки не оказались правдой. Нельзя ведь так с Даром. Нельзя так с ребёнком. — Что, Мордред побери?

Не престало аристократу ругаться, но Леди Пруэтт его не осудила. Лишь попыталась спрятать свой взгляд за бокалом, взгляд, полный гнева, даже ярости.

— Зачем переспрашивать, если уже догадались сами, Лорд Малфой?

Люциус похолодел от этих слов. Кто-то пытался выжечь из ребёнка его Дар. Кто-то. Пытался. Выжечь. Дар. Кто вообще мог додуматься до такого, сделать это?!

— Кто? — Голос был хриплым, в горле резко пересохло, так что Люциус поспешил смочить горло. — Кто это был?

Леди Пруэтт поджала губы, наблюдая за тем, как её внук играет для других детей. Казалось, от каждой ноты всем вокруг становится лучше, спокойнее на душе, но она не могла быть спокойна. Не тогда, когда думала о своей неблагодарной племяннице.

— Молли Уизли, — Буквально выплюнула она. — По наставлению Дамблдора.

Статические пальцы крепче сжали бокал, как мантру, она повторяла про себя, что не имеет права взбеситься. Не имеет право уподобляться Блэкам в своей безумной ярости. Хотя, видит Мерлин, ей очень этого хотелось.

— Дамблдор сказал им, что его Дар — «Тёмная Магия», — Леди буквально шипела. — «Зло во плоти». Сказал им, что его надо уничтожить.

По интонации Леди Пруэтт, Люциус понял, что единственного, кого она хотела уничтожить, так этого самого Дамблдора.

Он поставил бокал на ближайший поднос. Мастера мелодий просто так не поют, а даже если и поют, то они не складывают свои песни из ничего, не берут сюжеты из головы. А если и поют, то обычно правду. Магия не позволит им сделать по-другому. И посыл этой песни Люциус понял более чем ясно. Необходимо вернуть разум Тёмному Лорду. Необходимо быть готовым противостоять Дамблдору. Необходимо понять, кто является Чертополохом из трёх царей, и сделать его своим союзником.

И всё это раньше ноября.

Аристократы, которые слышали этот диалог, аристократы, которые не слышали, — всё едино. Нужные мысли были посеяны. Выводы сделаны. Запасные планы приведены в действие.

Великая Сестра одобрительно улыбнулась. Такими темпами этот Мир сможет избежать того ужасающего конца.

Кое-где звонко рассмеялась юная Пифия. Её небольшая шутка увенчалась успехом.

***

Мне подарили кота. У меня обнаружилась небольшая аллергия на совиные перья. Ничего смертельного, однако неприятно, согласитесь. Так что мне подарили кота.

Кот был чёрный с белой манишкой и носочками на передних лапках и с большими, ярко-жёлтыми глазами. Кто был шебутным и весёлым, однако мог сесть и состроить из себя саму невинность, так что я, недолго думая, назвал кота Хведрунг{?}[хейти Локи, также как и Лофт, Лодур ]. Кот против не был. Письма он, конечно, носить не будет, но и заскучать не даст.

Приближалось время обучения в Хогвартсе.

Год обещал быть весёлым, потому что из своих нор вылезли те, кто во время Магической войны ушёл в глубокое подполье.

========== Глава Третья ==========

Комментарий к Глава Третья

В тексте присутствует куски из оригинала, права на них принадлежат автору (или кому там сейчас по закону).

Палочку мне сделали на заказ, только под меня. Все аристократы и волшебники, которые могут себе позволить, предпочитают палочки на заказ, ведь так ты точно будешь уверен, что палочка тебе подойдёт, а не надеяться на мифическую удачу. Моя была одиннадцать с половиной дюймов{?}[29,20 см] из светлого дуба с сердцевиной из уса вампуса. Довольно редко в палочках используется именно усы вампуса, а не шерсть, но это сочетание по расчётам подходило мне идеально. Душевное спокойствие и внутренняя сила, прям комплимент.

Вместе с палочкой тётушка купила мне несколько музыкальных инструментов, из которых больше всего мне понравилась свирель. Инструмент, не самый известный среди английских магов, но я в него буквально влюбился и отказывался расставаться с ним хоть на минуту. Я играл и на других инструментах (часто это была гитара), особенно когда накатывало, но свирель мне даже больше всего прочего просто нравилось держать в руках.

Так что да, свою свирель я теперь всегда носил с собой.

На платформу 9¾ мы с тётушкой Мюриэль прибыли камином за десять минут до отправки поезда. Простились мы быстро, и я мышкой зашмыгнул в ближайший вагон. Мой чемодан, конечно же, был с чарами облегчения веса, с чарами незримого расширения и многими другими чарами, которые имел в своём чемодане любой аристократ. Чары кровной привязки, например. Никакой уважающий себя волшебник не отпустит своё чадо в школу без этого минимального набора в чемодане, не то, что каких-нибудь хитровеб… кхм, дополнительных.

Садиться в вагон сейчас мне категорически не хотелось, а хотелось ходить и исследовать. А, поскольку никаких сложностей у меня с этим нет (в конце концов, кто мне запрещает?), я позволил себе эту маленькую прихоть.

К кому я иду, я не имел ни малейшего поняти, но Дар пробуждал во мне любопытство, так что я шёл. И таки дошёл.

На одном из купе стояли достаточно мощные чары отвлечения, такие, чтобы ты даже не думал зайти туда, такие, что тебе хотелось пройти мимо, хотелось не знать, что это купе вообще существует. Так что я понял, что туда-то мне и нужно.

Я постучался.

В купе сидел какой-то замызганный худющий очкарик, всем своим видом показывающий, где он это ваше волшебство видел. Нет, это конечно здорово, сказка и всё такое, но во взгляде ясно читалось, что сказке место в сказке, вот он оклемается от всех потрясений и всем обязательно разъяснит.

Хотя, возможно, очкарик выглядел по-другому, но суть в том, что я видел его именно так. Маглорождённый? Ничего с ним не ясно.

— Привет, — Очкарик глядел волчонком, однако всё же поздоровался. — Я присяду?

Очкарик кивнул, и я зашёл в купе.

— Я Рональд Пруэтт, — Представился я и протянул руку. — А тебя как зовут?

Очкарик уставился на протянутую руку с недоумением, как будто не знал, что у волшебников тоже есть рукопожатия. Однако всё же руку в ответ протянул.

— Гарри Поттер, — Представился он и как-то странно замер, как будто ожидал, что сейчас я наброшусь на него и растерзаю на много маленьких Гарри Поттеров.

— Очень приятно, — Я улыбнулся, потому что понятия не имел, кто такой Гарри Поттер. Нет, может быть, где-то в памяти у меня и есть сведения, однако мне откровенно лень сейчас этим заниматься. — На какой факультет ты собираешься поступать? Я планирую на Слизерин. Моя тётушка училась там и очень тепло отзывалась об этом доме.

— Но, — Гарри выглядел действительно растерянно. — Разве Слизерин — это же факультет Тёмных магов, разве нет?