— Она же задохнётся! — бросилась выручать фею, Агни.

— Пф, тоже мне проблема, — закончив грабить запасы ведьмы, фыркнул Демиург. — Никогда не любил этих малявок. Мелкие, назойливые, с самомнением, будто вокруг них крутится вселенная. Затем только было создавать их?

— Да я тебя… — пытаясь отдышаться, крикнула Хродгейр. — Да ты…

— Мнэ-мнэ, — неприятно покривлялся мужчина. — Уймись, мелочь — мы с тобой в разных весовых категориях.

«Мелочь», понятное дело, уняться не пожелала, а напротив, решительно схватившись за мешочек на поясе, устремилась к этому наглецу. Она намеревалась повторить тот же трюк, что и со Стивом — посыпать мужчине пыльцой фей в глаза, но ничего не вышло. Точнее, сделать это Хродгейр сделала, но результата не было. Демиург даже не моргнул.

— Сама напросилась, — холодно начал он.

Но прежде, чем успел что-то сделать, Агнесса отвесила ему звонкую пощёчину. Ведьме изрядно надоело его нахальство и самоуправство, а уж угроз и тем более насилия в её доме она терпеть вовсе не собиралась.

Мужчина, явно не ожидавший такого поворота, замер в растерянности и удивлённо погладил щеку. Затем, несколько мгновений спустя, на его лице появилась злость, однако более ничего не последовало. Предотвращая конфликт, из комнаты раздался тихий, но властный голос Изельды:

— Прекратить! Явился ко мне как гость, так веди себя соответствующе!

К удивлению Агни, Демиург принял вид нашкодившего котёнка и вправду безропотно угомонился.

— А ты, Агнесска, делом займись — а то дури больно много! — добавила старая ведьма. — Толпу зевак разгоните и мальчишку унесите отсюда с этим твоим поклонником для начала.

— Каких ещё зевак? — не поняла ведьма. — Каким поклонником?

Ответом послужил очень настойчивый стук в дверь.

— Войдите.

Внутрь, размахивая руками, не вошёл, а ворвался перевозбуждённый донельзя Ликон, несущий какую-то околесицу:

— Ты это, ну это, видела, да? Это, там, оно…

— Что-то горит? — ничего не поняв из этого набора слов, уточнила Агни.

Дикий маг решительно затряс головой, показывая, что не в этом дело.

— Кто-то тонет или потерялся? — продолжила расспросы ведьма.

И снова отрицательное мотание головой, на этот раз дополненное какой-никакой информацией:

— Там, снаружи, у тебя над домом ТАКОЕ… Ты не видела?

— Я только проснулась, — спокойно ответила Агнесса, выходя на улицу.

Там, на некотором расстоянии от дома и вправду обнаружилась целая толпа — добрая половина всего Любятова, которая, возбуждённо перешептываясь, недоумённо взирала на что-то в районе крыши дома. Это нечто в свою очередь бросало на них тень, почему-то бордовую. Агни тоже посмотрела туда и ясно поняла эмоции как Ликона, так и остальных.

У неё над домом, на небольшой высоте, завис гигантский, красного цвета кристалл, мерно вращавшийся вокруг своей оси. Тоже знакомая, по разговору с маленькой Изельдой, картина.

— А-а-а, вот в чём дело! — вышел наружу Демиург с самодовольной ухмылкой наперевес. — Прошу, не надо паниковать. Разрешаю только восторгаться!

— Что это? — осведомилась у него Агни.

— Это-то? — удивляясь вопросу, развёл руками мужчина. — Пустяки! Мой космический корабль — всего-то, — он лукаво ухмыльнулся, — не смущайтесь размерами: внутри он куда больше, чем снаружи!

К счастью, оказалось, что этот «корабль», хотя Агнесса категорически не понимала, почему он так называется, достаточно легко, буквально после одного движения руки, исчез. Демиург просто махнул, и кристалл мгновенно взлетел высоко в небо, скрывшись из вида за считанные секунды.

Разобраться с толпой оказалось куда сложнее. Суеверный народ Любятова был категорически против подобных фокусов. Часть уже заранее твёрдо была уверена, что «корабль» испортил им урожай. Причём ещё в прошлом году. Другие, не менее уверенно заявляли, что теперь они все прокляты на веки вечные. А если не прокляты, то точно чем-нибудь заболеют. Кто-то даже успел пожаловаться, что у него начинает расти хвост и выпадать волосы. Но подавляющее большинство банально боялось.

И тот факт, что не успел народ, возбуждённо перешёптываясь, разойтись по домам, как Агни вместе с Ликоном взялись переносить Кадма, который очевидно был серьёзно ранен, — совсем не помогли успокоить народонаселение.

— Сгубили хлопца! — надрывался Тортогон — дед мальчика. — Кто ж мне теперь в поле помогать-то будет?!

— Соседи и помогут, — пытаясь успокоить его, сказала Агни. — В прошлом году ведь помогли?

— Ну, помогли…

Он насупился. Ещё один гордец, который скорее помрёт, чем сам о чём-то попросит, просто случай ещё не такой запущенный.

— Вот и сейчас придут на помощь.

— Но кровушка-то пролилась! — стоял на своём упрямец.

— Поверьте, вы не хотите столкнуться с тем, по чьей вине она пролилась, — ответила ведьма.

— Как мне его лечить-то?! У него ж дыра насквозь и волосы…

С волосами Кадма и вправду происходили метаморфозы, и Агнесса очень хорошо понимала понимала, какие именно. Они теряли цвет, причём быстро и не как положено — от корней, а все и сразу. Печать Карен вступала в силу.

— Я буду вас навещать, — даже не пытаясь объяснить эти изменения, пообещала ведьма. — Постараюсь каждый день, и по мере возможного буду помогать.

— Хорошо, — триумфуя, будто он это вытребовал, кивнул Тортогон.

Агнесса косо на него посмотрела, уже предчувствуя каким боком ей выйдет это обещание. Неважно, что формулировка была насколько это возможно размытой — её будут донимать каждый день.

— Но кормить и ухаживать, пока Кадм не придём в себя, придётся вам, — перечислила она.

Эту новость старик воспринял куда менее радостно, но спорить не стал, хотя явно хотел. На его лице прямо написано было всё его отношение к подобным занятиям:

«Бабье это дело — с ложечки кормить!»

Уточнив ещё пару незначительных моментов, Агни распрощалась и вышла на улицу, где её, конечно же, уже поджидал Ликон. Погода стояла не по настроению прекрасная: солнечная, тёплая, словом — весенняя. К полудню от снега и следа не осталось.

«Где ж ты была ещё вчера?» — так и хотелось спросить Агнессе, глядя на всё это.

— Что теперь? — жизнерадостно поинтересовался дикий маг.

Его подруга косо посмотрела на его широченную улыбку и безвольно махнула рукой в сторону дома:

— К бабушке.

У той наверняка были новые поручения и задания. Сил же думать у самой ведьмы откровенно не было. Она и ногами-то передвигала не без труда.

— Кстати, а что это за… эм, хмырь у тебя дома? — спросил вдруг Ликон на середине пути.

— Какой-то бабушкин родственник или вроде того, — показывая, что и сама не знает, ответила Агни.

— Он приехал, эм, ну, из-за случившегося? — постарался угадать дикий маг.

Агнесса только сейчас сообразила, что он вообще не в курсе происходящего. Вообще никто не в курсе, кроме неё, Хродгейр, Демиурга и самой Изельды.

— В каком-то смысле, — ведьма вдруг остановилась, собираясь с силами для признания.

Вдруг Агни, что называется, «накрыло»: эмоции, до того сдерживаемые внутри, вырвались наружу потоком слёз.

— Эм? — не понял её слов, юноша. — Почему ты плачешь? Я что-то не то…

— Ликон… моя бабушка… умрёт через три дня, — давясь слезами, сообщила Агнесса.

— Оу, — только и смог сказать дикий маг.

Помявшись пару секунд, он заключил ведьму в неловкие объятия. Та хотела было отстраниться, но всё, что у неё получилось, — это разреветься ещё больше ему в плечо.

Самого Ликона эти новости не то чтобы шокировали, скорее просто удивили и воплотили в жизнь его худшие предположения насчёт происходящего. Ещё с того дня, как ему на голову упал феникс, он понял, что творится что-то очень плохое, но что именно до этого момента мог лишь гадать.

— Это никак нельзя предотвратить, да? — спросил дикий маг без особой надежды.

Агни, чей эмоциональный прорыв постепенно сходил на нет, безмолвно покачала головой.