– Доброе утро, – произнес я, ослепив девушку своей лучшей улыбкой.

– Встаньте, расставьте ноги и вытяните руки в стороны, – скомандовала она с невозмутимым выражением лица. Я подчинился, и она провела по мне ручным металлоискателем. От этого волоски на руках и шее встали дыбом. Затем она сняла с моего плеча сумку и стала рыться в ней в поисках контрабанды.

Девушка вскинула темную бровь.

– Причина визита в Вардин?

Я протянул ей красный жетон.

– Я из Правовой Помощи Эдема.

– Не слишком ли вы молоды для адвоката? – На лице девушки мелькнуло озорство, на щеках появились ямочки.

– Я ученик Греймонда Тойера, общественного защитника номер один в Телине.

Она рассмеялась.

– Ненадолго.

Я несколько раз моргнул, гадая, правильно ли ее расслышал.

Девушка не стала уточнять и нажала на кнопку возле ворот.

– Посетитель к Греймонду Тойеру, – произнесла она в микрофон. Девушка вставила жетон в специальное отверстие, и ворота разъехались в стороны.

– Заберешь жетон, когда отправишься домой, Чудо-мальчик.

– Спасибо, эм… Как вас зовут?

Она прервала меня взмахом руки.

– Это имеет значение? Ты меня больше не увидишь.

Почему она намекнула, что я задержусь здесь всего лишь на день?

– Ну? – протянула она, когда я не сдвинулся с места. – Иди уже. – Девушка указала на открытые ворота. – Кыш.

Я прошел по узкому коридору, ведущему в переполненную комнату. Несколько проходов тянулись от центрального фойе к залам суда, комнатам для допросов и юридическим кабинетам, а крайний правый коридор вел к исправительной школе. Мимо в суете пробегали люди со стопками бумаг под мышкой. В их лицах я видел то же, что и в зеркале каждое утро, – решимость.

Впервые я вошел в это фойе, когда мне было десять лет. Меня окружали дети моего возраста, каждый из которых совершил незначительные преступления с использованием эдема. В то время как все остальные тряслись от страха, странное чувство спокойствия накрыло меня с головой. Так же, как и сейчас. Это было место, где все имело смысл. Это был мир, где торжествовала справедливость. Это был мир, который я понимал.

– Кайдер, – раздался позади меня низкий голос.

Я подпрыгнул на месте, узнав его обладателя. Нет, это не было злобное рычание моего отца.

– Мистер Тойер. – Я повернулся к нему с улыбкой.

У Греймонда Тойера была теплая смуглая кожа и аккуратная бородка. Его сшитый на заказ костюм-тройка ярко-синего цвета облегал широкие плечи. Рядом с ним я чувствовал себя неуютно, одетый в бежевый жилет, белую рубашку и коричневые брюки. Если бы я знал, что сегодня окажусь в Вардине, то оделся бы поприличнее.

– Прошу прощения за опоздание, – сказал я. – На трамвайной остановке произошел инцидент. Я добрался сюда так быстро, как только мог, мистер Тойер.

– Не волнуйся, сынок, – произнес он, похлопав меня по спине. – И я просил тебя звать меня Греймонд. Мистер Тойер – это мой старик.

Я кивнул. Я знал Греймонда с самого детства. Он был частым гостем в поместье Бродак, работал с моим отцом в его кабинете или помогал моей матери в саду. Родители отца умерли еще до моего рождения, а семья моей матери жила за границей, так что Греймонд стал нам с Летой как дядя. Так было до тех пор, пока не умерла моя мать. С тех пор Греймонд больше не приезжал. То ли что-то вбило клин между ним и моим отцом, то ли отец просто отгородился от Греймонда, словно у того были свои собственные дети, я даже не знаю.

– Что я здесь делаю? – спросил я. – То есть я рад оказаться в этом месте, не поймите меня неправильно. Но… зачем?

Греймонд рассмеялся и провел меня на середину комнаты. Вокруг его рта и карих глаз появились тонкие морщинки. Он просто указал вверх.

Теперь, когда я стоял в центре комнаты, я мог рассмотреть круглое отверстие в каменном потолке. Металлический лифт медленно спустился вниз. Щелк, щелк, щелк.

– Я подумал, что ты, возможно, захочешь принять участие в моем новом деле, – ответил он.

Я покачнулся на пятках.

– Правда?

– Ты провел за бумажной работой в офисе многие часы, но я хочу, чтобы ты своими глазами увидел, что из себя представляет закон.

– Вардин. – Я всегда хотел увидеть тюремный сектор. В студенческие годы это было запрещено.

– Нет, – нахмурился Греймонд. – Помощь нашим клиентам.

Мои щеки вспыхнули – мне показалось, что я провалил какую-то скрытую проверку.

Греймонд толкнул ржавую дверь лифта.

– Добро пожаловать в Вардин, Кайдер.

Кабина поднималась все выше к отверстию в потолке, и мое сердце стучало в такт перезвону цепи лифта.

– Во-первых, я хочу тебя предупредить. – Греймонд прислонился спиной к стенке лифта, скрестив руки на груди. – Я знаю, что ты планируешь стать прокурором, как только закончишь юридическую школу. Но я ожидаю, что ты непредвзято отнесешься к попавшим сюда людям. Очень легко делать поспешные выводы и осуждать заключенных.

– Конечно, сэр.

Он резко и коротко кивнул.

– Хорошо.

Лифт въехал в отверстие в потолке, и мгновение я видел лишь окружающий нас яркий ореол света.

– Для наших клиентов важнее всего то, что мы прислушиваемся к тому, о чем они нам рассказывают, – сказал Греймонд. – Я знаю, что ты трудолюбивый, Кайдер, но умеешь ли ты слушать?

Да, если мне не приходится выслушивать настойчивые теории сестры о завесе.

– Конечно.

– Слушать, но не осуждать. Ты понимаешь смысл?

– Да-а-а, – отвечаю я, растягивая слово.

– Я прошу тебя слушать, потому что их рассказ – это все, что у нас есть. Да, это просто истории. Их точка зрения. То, что они видели. То, какой запах они почувствовали. То, что они услышали. То, что они сделали и чего не сделали. Так ли это? Правда ли? – Он сделал паузу, и я не был уверен, хочет ли он, чтобы я ответил. – Мы не знаем.

– Но, если…

– Мы не знаем, Кайдер. Моя работа как общественного защитника состоит в том, чтобы представить дело так, словно я знаю, что это правда. Бремя доказательств лежит на прокуроре – он обязан доказать, вне всяких разумных сомнений, что мой клиент виновен.

– Что, если ваш клиент захочет признать себя виновным?

– Занимательно, что ты упомянул об этом. – Греймонд почесал бороду, которая гармонировала с его подстриженными серебристыми волосами. – Мой новый клиент утверждает, что он действительно виновен.

– И вы ему не верите?

Мистер Тойер неопределенно покачал головой.

– Давай посмотрим, что ты об этом думаешь.

Лифт выехал из недр скалы в тюремный сектор. Здание было похоже на большую птичью клетку с рядами камер вдоль стен. Потолок был выполнен из стеклянных призм, преломляющих сотни лучей света и предотвращающих любое появление теней. Вардин – единственное здание, где можно было контролировать присутствие теней и днем, и ночью. Единственное место, где нельзя изменить время или совершить преступление.

Хотя я был свидетелем случайных драк и ночных ссор в общежитии, они не шли ни в какое сравнение с тем хаосом, который развернулся перед моими глазами. Преступники кричали, плакали, плевались и – судя по запаху – мочились, а то и того хуже. Руки и ноги высовывались из-за решеток, отчаянно желая прикосновения или просто быть узнанными.

Крики усилились, когда мы вышли из лифта.

– У каждого из них своя история, – произнес Греймонд, взмахнув руками и повысив голос, чтобы его было лучше слышно. – Ты готов слушать?

Теперь я понял, о чем ранее говорила стражница. Часть меня, разумная часть, хотела вернуться в лифт и спуститься в фойе, сесть в ближайшую кабинку и больше никогда не возвращаться.

Другая часть – та, что жаждала справедливости для таких семей, как моя, – упивалась зрелищем.

Моя грудь расширилась. В голове появилось ощущение легкости и уверенности.

Я вернулся.

Джей несся по улицам, в одной руке удерживая курицу, а в другой сжимая нож. Во время бега птица билась о его бок; члены Королевской гвардии, обеспечивающие мир и порядок в Телине, мчались позади, с криками преследуя парнишку.