— Уэйт, это правда? Ты внук Филиппа Вернанта, ты обманывал нас?

Пьер не смотрел на неё. Ему не позволяла совесть.

— Да, Я Пьер Лоре, внук Филиппа Вернанта.

Слёзы брызнули из её глаз.

— Как ты мог… — пошептала она.

Пьер воскликнул, он взял её руку.

— Мне пришлось. Мне пришлось сбежать из дому. Мне пришлось вас обмануть, чтобы вы приняли меня. Мне некуда было бежать, — дрожал и его голос.

Токи толкнула Пьера в грудь.

— А я считала тебя своим другом! — она кричала так громко, как могла. Она задыхалась. — Считала другом моего отца! Значит, ты врал мне про отца всегда!

— Прости меня!

Пьер упал перед ней на колени. Он извивался в извинениях, умолял о прощении. Но Токи даже не взглянула на Пьера. Она прижалась к дяде и рыдала. В глазах Азубуика мелькнула искра ненависти. В руках у него был лук со стрелами. Он сжал его сильнее. Вождю хотел пристрелить предателя. Но тут заговорил снова Экене:

— Пьер Лоре мог бы спасти мою семью, но отказался. Ведь для этого пришлось бы идти за помощью к его родному отцу, Луи Лоре. Он не только предатель и лжец, но и убийца.

Пьер встал с колен. Он во весь голос завопил Экене и всему племени:

— Я не знал, что так получиться! Если бы я знал, что Джек решил отомстил Анне через нас, то непременно бы побежал к отцу! Я не знал, что так случиться! Мне очень жаль, я любил твоих родителей, любил твою се…

— Заткнись! — прервал его Экене. — Меня не волнует, что ты знал, а что не знал. Я верил тебе, а ты всю жизнь мне врал. Но ладно бы враньё, может быть я простил бы тебя. Но смерть родителей и сестры я никогда тебе не прощу.

Экене схватил Пьера за рубашку.

— Я бы тебя сейчас убил и не пожалел об этом никогда. Но я сохраню тебе жизнь только ради памяти Мейкны, которая не чаяла в тебе, мерзавце, души.

Тинуваку смотрели на бывшего соплеменника, которого они так ждали, с презрением, отвращением и ненавистью. Никто не хотел пытаться понять, почему он так поступил. Для них Пьер Лоре, бывший Уэйт Дельфур, стал предателем, чужим. Только Бохлейн и его жена Шониирида с жалостью и сочувствием смотрели на него. Взгляд Бохлейна как бы говорил Пьеру: “Я ведь предупреждал”.

Экене подошёл к вождю. Он имел привычку никогда никому не подчиняться, что вождю Тинуваку, что госпоже Анне, и поэтому Экене смело сказал Азубуику:

— Вождь Азубуик, решай, что делать с ним.

Убить — вот было решением вождя. Однако Пьер был не простым тинуваку. Он был приёмным сыном Шарля Барре. В отличие от соплеменников, вождь просто так не мог отдать приказ убить юнца.

Азубуик вышел в середину и промолвил:

— Тебе полагается смерть. Но я пощажу тебя. Изгнание — вот моё решение. Забирай свои вещи и никогда больше не возвращайся. Отныне ты здесь чужой, Пьер Лоре.

— Никогда не приближайся ко мне, моему брату и сёстрам. Иначе я тебя убью! — бросил вслед Экене. — Шониирида, пожалуйста, собери вещи это мерзавца, я не хочу чтобы он даже ногой не входил в мой дом.

Это означало конец. Пьер прекрасно понимал: ни на что другое он не может надеяться. Он сам своими действиями, вернее бездействием, всё разрушил.

— Да, Экене, я уйду, — сказал удручающе Пьер. — Позволь мне только попрощаться с детьми.

— Нет. Я сказал, что ты их никогда не увидишь. И не заставляй меня повторять.

— Пожалуйста, Экене, разреши мне попрощаться хотя бы с Марани! — взмолился Пьер.

— Нет! — гаркнул Экене. — Я не дам увидеть тебе детей, пусть это станет для тебя наказанием!

Экене был жесток и беспощаден. Злоба к названному брату затмевала всё, но не только она заставила принять такое решение. Он не хотел потерять ещё одного близкого человека — Марани, которая не мыслила жизни без Пьера.

Однако прятать детей было невозможным. Играя в конце деревни, они заметили, что все взрослые куда-то ушли, и решили узнать, что же такое важное произошло. Любопытные детишки побежали в центр деревню. Оказалось, старшие братья наконец-то вернулись! Дети бросились на шею к Пьеру и Экене. Юноши едва успели всех пере обнять и перецеловать, как дети забросали их вопросами:

— А где мама? Где папа? Скоро мы увидим Мейкну?

Ребята сильно выросли за эти семь месяцев. Шестилетнюю Эми и пятилетнюю Инату, аж, узнать было нельзя.

Тинуваку замолчали. Наступил самый тяжёлый момент — сказать детям о смерти их старшей сестры и папы с мамой. Экене обнял всех ребят. Он не знал, как лучше, как помягче им об этом сказать. Он с трудом проглотил застрявший в горле комок и сказал:

— Папа, мама и Мейкна умерли. Они никогда не вернуться.

Визг и смех среди детей мгновенно прекратился. Ребята молчаливо уставились на старшего брата. Эми и Ината пытались понять, что значит “умерли”. Малышки ещё не могли понимать истинное значение этого слова. Через сколько наши папа, мама и сестра вернуться? Нам ещё столько же долго их ждать? Мысленно спрашивали они у Экене и боялись задать этот вопрос вслух.

Старшие, в отличие от малышей, всё понимали. В глазах Коу промелькнула маленькая искорка гнева, но она была ужасна. Те, кто её заметил, в страхе охнули. Коу смотрел то на Экене, то на Пьера. И внезапно воскликнул:

— Ты обещал, что спасёшь их! Ты же обещал нам!

Коу сильно пнул Пьера, а затем обрушился на него с кулаками. Он становился похожим на старшего брата, он готов был забить Пьера до смерти. Марани и Мики насилу оттащили Коу от Пьера.

— Уэйт пытался спаси папу, маму и Мейкну, — они обняли брата и пытались успокоить его. Несмотря на боль, тоску по родителям, они старались не расплакаться. — Не вини Уэйта, — говорили они Коу. — Экене, скажи, что Уэйт ни в чём не виноват.

Никто не мог спокойно смотреть на эту сцену. На глазах у женщин выступали слёзы. Но Экене было тяжелее всего. Он обязан был оставаться самым сильным, не предаваться чувствам, сохранять самообладание ради детей. Экене повернул малышей спиной к Пьеру, прижал их к себе и сказал:

— Забудьте про Уэйта. Он нам никто. Он нас обманывал всю жизнь. Его имя не Уэйт, а Пьер. Пойдёмте домой.

Дети от изумления пораскрывали рты. Это новость была последней в переполненной чаши. Поверить и справиться с предательством брата они не могли.

— Уэйт, Экене говорит неправду? Ты нас ведь никогда не обманывал? — взмолилась Мики. Девочка, которая только что узнала про смерть мамы, папы и старшей сестры, вся затряслась, думая и о том, что она потеряла и брата, который оказался страшным предателем. — Пожалуйста, скажи, что это неправда, что ты нас любишь.

Сердце Пьера разрывалось от боли. Но лгать он больше не мог.

— Мики, прости, пожалуйста, меня! Простите все меня! Я не знал, что так получиться! Я вас всех очень люблю!

Пьер умолял детей о прощении. Он стоял у них на коленях, в который раз за день. Пьер был на последней ступени отчаяния. Он встал с колен, пытался подойти к каждому из ребят, объяснить всё, но Экене закрыл собой детей. Пьер взял Экене за руку.

— Экене, брат, выслушай хотя бы ты меня. Да, я врал тебе всегда. Но я не хотел, чтобы погибли Мейкна, Ноуза и Тейю. Я ничего не знал про Фикса и Джека! Если бы я знал, я бы обязательно…

— Замолчи, — прервал его Экене. — Слишком поздно о чём-то размышлять. Самое ужасное свершилось: твои оправдания никогда не смогут вернуть мне родителей и сестру.

— Экене, пожалуйста… — не терял попытки отчаявшийся Пьер.

Но Экене и слушать не хотел бывшего друга и брата.

— Так, парень, оставь ты их уже наконец, — вмешался один из соплеменников. — Если не хочешь их больше мучить, то просто уйди навсегда.

Как же Пьеру хотелось всё объяснить Экене, чтобы друг понял — он не хотел смерти его родителей и сестры. Но Экене отказывался слышать его. Самый лучший способ помочь ему — уйти.

— Хорошо, я ухожу. Прощайте все, — дрогнувшим голосом сказал Пьер.

Пьер взял свою сумку, собранную Шонииридой, он старался не оглядываться. Но не смог этого сделать и оглянулся. Экене зло и гордо взирал на Пьера, одной рукой он обнимал младших детей, второй — старших. Этот Экене не был похож на того Экене, которого знал Пьер. Он был сильным, ответственным, рассудительным.