– Я? – рассмеялся он. – Нет, я нет. Я только по парням, – сказал Никита и смутился. – Давай не будем, если тебе такие разговоры неприятны.
– Почему мне они должны быть неприятны?
– Глеб говорил…
Никита не стал пояснять, что именно говорил Глеб, но я как-то достроил сам. Я не был каким-то уродом, который унижает других людей. Но некоторые мои шуточки были… скажем так, они несколько морально устарели. Да, в то время, когда мы учились в универе, я мог позволить себе отпускать довольно грубые замечания. Про геев в том числе. Не скажу, что со зла. Скорее уверенный, что никто из моих друзей, никто из тех, кто слышал мои шутки, никакого отношения к геям не имели. В общем, туповат я был в университете. А кто нет? Уверен, что Никита в свои… в своем возрасте, сколько бы ему там лет ни было, тоже был битком набит всякими предубеждениями и глупостями.
– Сколько тебе лет? – спросил я, так и не прокомментировав то, что Глеб что-то там обо мне говорил. – Ты учишься?
– Заканчиваю учиться скоро. Двадцать один мне. А тебе тридцать два, да? Вы же ровесники.
Я кивнул. Десять лет разницы. То есть, по сути, Глеб завел себе молодого любовника. Я бросил долгий взгляд на Никиту. Почему-то к нему не лип такой ярлык.
– Что? Что-то не так? – спросил он в ответ на мой пристальный взгляд.
Я отрицательно помотал головой.
– На кого учишься?
– Дизайнер.
Конечно. Дизайнер. Видимо, мое отношение к вопросу отразилось на моем лице, потому что Никита вдруг покраснел, – еще сильнее, чем тогда, в первый раз, – и возмущенно протянул:
– Не-е-ет! Все не так! Это не из-за того, что это такая… гейская профессия.
– Да я ни слова не сказал!
– Но ты посмотрел! Я тебе покажу свои рисунки, и ты все поймешь, – запальчиво заявил Никита.
Затем он обошел мой стол, встал рядом со мной и достал свой телефон. Полистал там что-то и сунул мне под нос экран, на котором была фотография рисунка.
– Ты нарисовал авокадо? – уточнил я.
– Да, например…
– Дай посмотрю, что еще.
И, не дожидаясь разрешения Никиты, я пару раз провел пальцем.
– Нет, не… Да нельзя же так! – возмутился он.
Авокадо. Незатейливый скетч с участием пекарни на первом этаже. Мужской профиль. Мой профиль?.. Никита успел отобрать у меня свой телефон раньше, чем я успел рассмотреть достаточно внимательно. Я хотел спросить, действительно ли он нарисовал меня, но в этот момент в офис вернулся Глеб.
– Чем заняты? – спросил он.
Мы с Никитой нестройным хором ответили, что ничем.
***
Кроме меня и Глеба в нашем стартапе работали еще менеджеры по продажам, девушка-аккаунт и Леся, которая заказывала воду в офис и следила за тем, чтобы принтер печатал. У меня было три сотрудника преимущественно на удаленке, которые приезжали к нам редко. И никто из них не знал о Никите. Не знаю, почему эта мысль мне казалась такой нереальной и забавной разом.
Мы с Глебом все еще не говорили об этом. Казалось бы, какая разница? Если бы Глеб меня застукал с моей девушкой в офисе, то тут и обсуждать было бы нечего. Однако какая-то разница была. Между нами повисло напряжение. В комнате завелся слон, если вы понимаете о чем я.
В итоге Глеб пригласил меня на обед. Это потребовало от меня некоторой выдержки, но я справился с тем, чтобы не отпустить резкой шуточки.
– Как у нас дела с сайтом? – спросил он, когда мы уселись за столик в углу и принялись разглядывать меню.
– Ждем разрешения разместить логотипы. Ты сказал, что до конца недели тебе должны ответить на письма.
– А с…
Я вздохнул и перевел взгляд с меню на Глеба. Не выбрать мне спокойно из плова и жюльена.
– Глеб, прости, но мы это обсуждали буквально вчера вечером. Помнишь? Ты о чем-то другом по ходу дела хотел поговорить.
Он осекся и пожал плечами.
– Никита сказал, что ты забавный, – вздохнул Глеб. – Он считает, что мне повезло с другом. И я хотел спросить у тебя. Мне повезло или не очень?
Я понял, что хочу заказать жюльен. Только к нему надо обязательно что-то еще взять, а то не наемся.
– Это же тебе решать, верно? – хмыкнул я. – Слушай, я знаю… Вспомнил тут на досуге… Что порой позволял так себе высказывания. Но, как мне кажется, их все себе в том возрасте позволяли.
– Так себе оправдание.
– А я и не оправдываюсь, – поднял бровь я. – Еще скажи, что я должен извиниться сейчас за все, что когда-либо нес, – зачем-то огрызнулся я вдобавок. – Но мое отношение к тебе не изменилось. Никита… просто чувак. Мне все равно Никита или Андрей. Ты их, наверное, меняешь время от времени и…
– У нас не такие отношения, – отрезал Глеб, и я осекся.
Все это время Глеб делал вид, что встречается с девушками. То с одной, то с другой и в ход щедро шли шутки о том, что он меняет подруг как перчатки. Я привык считать его немного бабником, и, кажется, еще не успел переосмыслить этот образ.
– Так всегда было? – спросил я. – Парни.
Глеб кивнул.
– И все твои подруги?..
– Выдумка, – хмыкнул он. – Иногда просил кого-нибудь подыграть.
– Я бы так не смог.
– Ты просто не пробовал, – хмыкнул Глеб. – Не надо говорить о том, о чем понятия не имеешь. Может, ты сейчас думаешь, что был бы таким смелым и открытым, но уверен, что парочка пиздецовых ситуаций – и ты бы засунул голову в жопу.
Мне захотелось ему вломить, а я такого желания уже много лет не испытывал. Вот же засранец. Ладно, черт с ним. Еду к тому же принесли.
– То есть, у вас все серьезно? – съехал я с неприятной темы.
– Да.
– Здорово…
Я был не специалист по серьезным отношениям. Я часто влюблялся, любил хорошо проводить время, но дальше все становилось слишком сложно.
– А ты? Вы все еще встречаетесь с Аней?
– Не думаю, – отозвался я. – А что?
– Хотел вас пригласить на дачу в эти выходные. У нас с Никитой не так много друзей, которых можно позвать, ну, когда мы вдвоем. Хочется хорошо провести время и расслабиться.
– Ты приглашаешь меня на оргию? – с наигранным возмущением спросил я.
– Ты что, совсем боль… – начал было отчитывать меня Глеб, а потом заметил, что я откровенно ржу. – Сука, – буркнул он.
Я привстал, дотянулся до него через стол и похлопал Глеба по плечу.
– Не напрягайся так, – посоветовал я ему. – Давай приеду к вам в гости. Кто-то еще будет?
– Другие наши друзья.
– Отлично. Зажжем.
Я уже представлял это мероприятие. Вечеринка в компании геев. Глеб и Никита, положим, будут заняты друг другом, но никто мне не обещал, что там не будет одиноких любителей мужиков. Да-да, понятное дело, что не все геи на свете мечтают переспать со мной. Может быть, очень даже маленький процент. Глеб вот никогда никого интереса не проявлял. Но тут нужно учитывать нюансы. Во-первых, на дворе весна и всем в голову ударили гормоны. В голову и головку, ясное дело. Во-вторых, мы будем пить. Алкоголь всегда делает людей вокруг красивыми. И, наконец, мы будем находиться в замкнутом пространстве.
Это как поездка на дачу в студенческие годы, но уровень посложнее. Десять лет назад считалось верхом мастерства трахнуть кого-нибудь на вечеринке. Теперь левел-ап. Успехом будет считаться, если никто не трахнет меня.
***
– Я помню, как мы тут бухали, когда в институте учились, – хмыкнул я, разглядывая участок и дом Глеба. – Хотя теперь кажется, что и не тут вовсе.
Он хлопнул меня по плечу.
– Да нет, тут. Ты вон там блевал. Тогда это было за сортиром.
– А теперь там какой-то куст.
– Это жасмин, – просветил меня Глеба, за что ему большое спасибо, конечно же.
Участок и правда изменился до неузнаваемости. Пресловутые шесть соток превратились в двадцать четыре, потому что Глеб за это время выкупил три соседних участка (слева, по диагонали и сзади). Расширил свой квадрат, так сказать. Затем построил другой дом, а тот, где мы пили и курили дешевые сигареты, исчез. Все удобства были внутри и, видимо, теперь не нужно было морозить себе зад, чтобы отлить в ночи. Но самым шокирующим было то, что исчезли грядки и парник. Вот так. Никакого летнего рабства на даче, ура магазинам с фермерскими продуктами и безумными ценами.
