© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2023

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2023

Автор исторической хроники «Шпионаж по-советски», выпущенной издательством Йельского университета, – известный американский советолог Дэвид Даллин, долгие годы преподававший в этом учебном заведении и скончавшийся за два года до выхода в свет своего труда. Но главное было сделано: он оставил после себя солидную рукопись, над которой работал более десяти лет.

Те немногие книги о советской разведке, которые были написаны ранее, не могут идти ни в какое сравнение с этим произведением Даллина. Автор использовал огромное количество документов, хранящихся в архивах США, Франции, Германии, Великобритании, Бельгии. Проштудировал серию мемуаров кадровых сотрудников западных спецслужб и их агентов, воспоминания переметнувшихся в «свободный мир» оперативников советской разведки и кремлевских дипломатов всех рангов, а также тайных соглядатаев московских разведцентров, порвавших по разным причинам со своими хозяевами. Даллин переворошил груды западных и советских периодических изданий со статьями о деятельности тайных служб Кремля. Он взял интервью у десятков свидетелей описываемых событий, среди которых были и политические деятели, и государственные чиновники, и бывшие руководители Коминтерна.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что автору удалось собрать обширный, изобилующий конкретными фактами и реальными эпизодами материал о деятельности советской разведки в двадцатых-пятидесятых годах XX века. В этом отношении труд Дэвида Даллина превосходит нашумевшую у нас и за рубежом книгу английского историка Кристофера Эндрю и бывшего полковника советской внешней разведки Олега Гордиевского «КГБ: разведывательные операции от Ленина до Горбачева». Особенно выигрышно выглядит в изложении американского советолога период двадцатых-тридцатых годов.

Автор так сформулировал основную цель своей книги: дать точное описание событий, а не изложение отдельных «шпионских историй». Он уверял, что в ходе работы отбрасывал все материалы сомнительной достоверности, и выразил уверенность в том, что ему удалось рассказать об операциях советской разведки за рубежом настолько объективно и точно, насколько это было возможно в существовавших условиях. Однако, как мы можем убедиться, обстоятельства оказались сильнее его благих намерений. Атмосфера «холодной войны», распространившаяся на отношения между Западом и Востоком, сильно подействовала на автора. Влиятельные структуры натовских государств, в первую очередь спецслужбы США, оказавшие большую помощь советологу в сборе материалов, также предъявили свой счет. В итоге «Шпионаж по-советски» превратился в острое пропагандистское орудие для изображения Советского Союза как «империи зла» с «длинными щупальцами» – политической и военной разведслужбами, охватившими весь земной шар. Для запугивания обывателей западных государств нужно было сотворить некую «страшилку», и Даллин ловко справился с этим заказом.

Идеологические шоры привели к тому, что в книгу сознательно либо ненамеренно вкрался ряд неточностей, ошибок и несуразиц, которые может обнаружить нынешний читатель, в чьем распоряжении сейчас есть немало достаточно качественной и объективной литературы, посвященной истории советских разведслужб. Так, автор утверждает, что Иностранный отдел (ИНО) ВЧК был организован в 1921 году. На самом деле точная дата создания внешней разведки ВЧК 20 декабря 1920 года. Первым начальником ИНО, по Даллину, якобы стал Михаил Трилиссер. Но его назначили на эту должность только в мае 1922 года, а до этого времени разведкой руководили Яков Давыдов (Давтян), Рубен Катанян и Соломон Могилевский.

Такая же путаница на страницах книги произошла и с Комитетом информации (КИ). Этот центральный орган советской внешней разведки появился не сразу после войны, как пишет Даллин, а в мае 1947 года. И не «под контролем Министерства иностранных дел», а при Совете Министров СССР. Сотрудники ГРУ были выведены из КИ не в 1948 году, как это дает автор, а в феврале 1949 года. Неверно также упоминание о Центральном отделе информации Политбюро Компартии – такого отдела вообще не существовало.

Далее, в разделе, посвященном нелегальной резидентуре советской военной разведки в Бельгии, говорится об оперативном сотруднике лейтенанте Михаиле Макарове, нелегально работавшем под видом уругвайского гражданина Аламо. Автор утверждает, будто Макаров был племянником второго лица в советском государстве Вячеслава Молотова. Это выдумка – Макаров в родстве с Молотовым не состоял. Сообщается и о другом нелегале – полковнике Константине Ефремове, который якобы прибыл в Бельгию непосредственно перед нападением Германии на Советский Союз. В действительности Ефремов носил звание капитана и был выведен за рубеж задолго до начала войны.

Подобных несоответствий и очевидных ошибок в труде Даллина хватает, однако это отнюдь не умаляет ценности самого произведения. Некоторые описываемые автором детали и подробности носят поистине уникальный характер и никогда не предавались гласности.

Хотелось бы в связи с этим предупредить читателя о том, что в книге Дэвида Даллина, как на минном поле, оставшемся со времен «холодной войны», могут таиться «сюрпризы», к которым следует относиться если не скептически, так предельно осторожно.

Хотя разведывательная сеть, созданная в старой России перед началом и во время Первой мировой войны, почти не уступала системам ее западных союзников и противников, советский режим был вынужден создавать свою секретную службу на голом месте. Скорее по причине революционных настроений, чем из практических соображений «царская государственная машина» была разрушена до самого основания, и старые агенты использовались только в виде исключения. Полиция и служба разведки не входили в число институтов, к которым новая власть относилась достаточно терпимо.

Техника, методы и персонал новой секретной службы были заимствованы скорее из подпольного опыта русских революционных партий, чем из старой тайной полиции и разведки. Два поколения революционеров до 1917 года довели подпольную технику до беспрецедентного уровня. «Конспирация», которая в русском понимании означала свод правил тайной политической деятельности, вошла в кровь революционеров. Искусство подделывания паспортов достигло совершенства, широко применялись шифры, хотя зачастую и примитивные, симпатические чернила, телеграфные коды. Нелегальную литературу и оружие доставляли на место, используя технику «двойного дна». Многие термины, применяемые и сейчас в советских секретных службах, пришли из предреволюционного подполья: явка – дом или квартира, куда агент является с донесением, дубок – место, где прячутся сообщения, нелегал – человек с фальшивым паспортом, больница – тюрьма, болезнь – арест и т. д. Руководство секретной службы за границей набиралось из рядов старых коммунистов. Прошло целое десятилетие, прежде чем за границу были посланы молодые выпускники разведывательных школ.

Первой советской организацией, которая начала систематическую разведывательную работу за границей, была ЧК[1] под руководством Феликса Дзержинского, ее иностранный отдел (ИНО) был организован в 1921 году. Примерно в это же время приступили к работе и другие службы. Военный комиссариат под руководством Льва Троцкого создал собственный разведывательный орган. Комиссариат иностранных дел во главе с Чичериным и Литвиновым собирал секретную политическую информацию с помощью своих официальных и полуофициальных представителей за границей. Коммунистический Интернационал, которым руководил Зиновьев, обладал развитой сетью в зарубежных странах и стал центром, куда стекалась обильная информация изо всех важных столиц. Народный комиссариат внешней торговли, руководимый Красиным, собирал через свои легальные торговые связи сведения главным образом по экономическим вопросам. Центральный Комитет Коммунистической партии имел агентов, которые доносили о жизни в советских колониях за рубежом и событиях в коммунистическом движении.