– Карс… – Мой голос меня подвел и начал дрожать. – Это жестоко.

– Что именно? Мое признание?

– Как ты догадался? – притворно удивилась я.

– Я не догадываюсь – я просто знаю твои мысли.

– Ты телепат?

– Нет, это слишком банально. Я – админ.

– Что? Ты еще и причастен к этой вакханалии?!

– Да. И не вакханалии, а чьей-то возможности попробовать изменить свою жизнь без негативных последствий. А для кого-то – вообще пережить состояние, близкое к смерти. Да, я один из администраторов СОН и, если честно, горжусь этим. Мне не нужно быть телепатом, чтобы читать твои мысли, так как ты сейчас и есть одна большая мысль. Ты подключена к программе, и любая твоя мозговая активность является составляющей кода. Будь я даже самым мелким представителем техподдержки, и то увидел бы твоих «мармеладных единорожков».

– Ну раз ты умеешь так легко определять чужие мысли, то тогда объясни, зачем приходить и рушить мою такую ненастоящую, по твоим же словам, жизнь? Ты хоть представил, что я буду чувствовать, зная, что все вокруг – всего лишь фальшивые образы? Что мои друзья – программа? Что человек, которого я думала, что люблю, – какой-то кодик? – Я была зла. Очень зла. Глаза обожгло. Черт, я же не хотела плакать.

Я резко встала из-за стола, подхватила куртку и направилась к выходу.

Руку схватили – не крепко, но настойчиво.

– Подожди. Дай мне закончить, – мягко произнес Карс. – Мне нужно десять минут. Пожалуйста.

– Хорошо. Не более. Только десять минут. – Я села за стол, обхватив пустую кружку из-под кофе – руки было необходимо чем-то занять.

– Лия, ты не могла попасть в холл СОН просто так. Пойми, это как страница, с которой начинается игра, меню загрузки. Человек только дважды попадает туда – при первоначальной загрузке программы и при выходе из нее.

– То есть ты хочешь сказать…

– Что, когда мы встретились в холле с харитами, после нашего разговора ты должна была выйти из СОН, проснуться. Но этого не произошло.

– Сбой? – предположила я. Пока я не могла представить последствия. Или не хотела?

– Лия, сбоя быть не может. Есть только две причины – ты или умерла в реальности и твой мозг сейчас видит свои последние «кадры», или тебя насильно ввели обратно в СОН.

Пустой стаканчик гулко упал на пол. За ним последовало мое ослабевшее тело.

Гул, смешанные голоса и доносящаяся как будто бы издалека музыка. «Наверное, рай», – подумала я. В аду вряд ли бы ставили музыку – в этом я почему-то была уверена. Как минимум не попсу, которая начинала доходить до моего сознания все более отчетливо.

– Голову поддержите… – женский голос.

– Бедняжка… Мужчина, да как же так можно? Совсем девушку не бережете! – женский голос номер два.

– Да я-то тут при чем? Принесите воды, пожалуйста! – мужской голос. Слишком знакомый…

– Эй, ну ты чего? Взрослая девочка, кушаешь вроде хорошо… Что же падаешь-то тогда, а? – Карс мягко, но укоризненно смотрел на меня. – Сейчас не пугаемся – поднимать тебя буду. Пол холодный и грязный, еще простудишься…

– Но не умру же… – слабо усмехнулась я. – Второй раз вроде не умирают.

– А с чего ты решила, что у тебя первый уже был?

– Так ты же сам сказал, что умерла…

– Но я же не утверждал! Я рассказал тебе о причинах, более того – о возможных причинах. И более-более того, даже не закончил свою мысль. А ты в обморок сразу. Эх ты, совсем как впечатлительный ребенок!

– Сам ребенок! Тебе бы только страшилки рассказывать в детских лагерях. – Сил пререкаться не было. Точнее, сил не было ни на что.

В обмороки я не падала, и сегодня у меня был в своем роде некий «почин».

«С чего бы это вдруг я?» – маленькими глотками отпивая холодную воду из бутылки, которую Карс купил у девушки-продавщицы, я потихоньку раскладывала мысли по полочкам. Впечатлительным человеком меня нельзя было назвать, и даже наоборот – друзья и коллеги считали меня спокойной и рассудительной. С чего бы сейчас такая реакция?

Удивиться, расстроиться, испытать шок – да, но вот обморок – это уже слишком для моей натуры.

Пока я мысленно рассуждала обо всем, Карс сходил купить мне шоколадку.

– Ешь, это поможет восстановить уровень сахара. – Ко мне придвинули лакомство в бумажной обертке. – Лия, прости, если напугал тебя своими рассуждениями. Успокойся – ты не умерла. С момента нашей встречи прошло сколько? Часов одиннадцать, верно? Я знаю свою программу, и поверь – если бы ты была мертва, мы бы сейчас не разговаривали. На полное отключение системы хватит и шести часов, которые давно прошли, – а значит, ты жива.

– Тогда остается вариант два, верно? Мою программу продлили?

– Скорее всего. – Карс потер подбородок, помолчал и спустя пару минут продолжил: – И меня это очень беспокоит. Это значит, что кто-то имеет доступ к системе. Если это так, то у него, в теории, есть возможность контролировать еще и миллионы чужих сознаний в своих корыстных целях.

– Это мог быть кто-то из ваших? Например, какой-то еще админ?

– Очень маловероятно – мы сами находимся в СОН, то есть спим. Иначе как ты представляла себе возможность контролировать весь процесс и проводить тест программ?

– Но как так получается? Как ты можешь находиться в моем сне и при этом контролировать программу других людей?

– Очень просто – по расписанию. Например, в твоем СОН я нахожусь каждый вторник, четверг и пятницу, с 8:00 до 12:00. Остальное время я курирую другие системы, и в момент моего отсутствия за твоей программой следит искусственный интеллект. Сейчас – исключение, мне нужно решить внештатную ситуацию, ошибку. Как только я закрою этот инцидент, ты окажешься дома, а я продолжу свою работу, но уже в другой системе.

– То есть ты проживаешь всю свою жизнь в программе? И тебе не грустно, не скучно?

– Мне положен отпуск, выходные и так далее. Но нет, мне не скучно.

– А как же семья, друзья? Отношения, в конце концов.

– Это конфиденциальная информация. – Карс поднял руку, давая понять, что эту тему он продолжать не собирается. – Вернемся к инциденту. Ты была в метро, когда попала в холл, верно?

– Верно, – кивнула в ответ я.

– Значит, по расписанию, которое было согласовано для тебя, ты должна была проснуться сегодня, ровно в 8:27 утра. – Мужчина помолчал, думая над чем-то. – Лия, план действий будет таким: я проверю код твоей программы, а также посмотрю, какие были внесены изменения – если, конечно, они были внесены. Мне нужно оповестить руководство о произошедшем инциденте, а также собрать информацию о тебе, твоем профайле – если атака направлена только на тебя, это одно, но если кто-то играет с сознаниями и жизнями других пользователей, то это угроза планетарного масштаба. А с учетом того, что СОН пользуются представители соседних галактик, то и вселенского тоже.

Я поняла, что мозг закипает и протестует против информации, в которую заставлял меня поверить Карс. Конечно, история у него красивая, продуманная и очень даже логичная – но только для сюжета какого-нибудь фантастического фильма. Будь я ребенком, то, возможно, поверила бы в услышанную сказку, но мне уже двадцать пять, и свою жизнь я помню очень отчетливо – настолько, что назвать ее иллюзией точно никто бы не смог. А «считывание мыслей» и прочие фокусы – кто знает, может, он иллюзионист или действительно маньяк. Тогда дела мои плохи… Бежать! «Сматывайся, Лия! А то влезешь в такой клубок, который распутать не сможешь…» – кричал разум.

– Карс, стоп! Остановись! Планетарные угрозы, СОН, кодики – тут или скрытая камера, а ты – пранкер, или ты просто шизик. Если последнее – то уходи сейчас же, или я вызываю полицию!

Карс минуты две молча смотрел на меня, а потом неожиданно спросил:

– Лия, давно ты была в Париже? Хочешь на смотровую площадку Эйфелевой башни?

– Что?

– Говорю: хочешь сейчас оказаться на Эйфелевой башне? Французский круассан тоже обеспечу.

«Шизик. Точно больной на голову», – подумала я и вытащила из сумки телефон, чтобы позвонить маме и попросить меня встретить вместе с папой у кафе.