— Я закажу несколько пицц на ужин, но завтра мы отправляемся за продуктами. — Он достает телефон, я предполагаю, чтобы позвонить в пиццерию.

Когда он возвращается в гостиную, я свирепо смотрю на него.

— Мне не нужно, чтобы ты водил меня за продуктами.

Он смеется, прежде чем посмотреть на меня.

— Хотя это может быть правдой, я мужчина, милая, и мне нужна еда.

— Тогда иди нахуй домой. — Я скрещиваю руки на груди и смотрю на него в ответ.

— Видишь, это то, чего ты не получаешь. — Я бросаю на него взгляд, давая понять, что понятия не имею, о чем он говорит. — Я дома. Это будет весело, соседка.

Джейкоб встает и уходит от меня в моем ошеломленном состоянии. Он открывает дверь и уходит. О чем он говорит? И куда, черт возьми, он делся? Когда он возвращается в дом с чемоданом, я вскакиваю с дивана.

— Нет! Убери это отсюда! Если ты хоть на секунду подумаешь, что останешься здесь, то ты еще более сумасшедший, чем я себе представляла. — Джейкоб поднимается по ступенькам, не обращая никакого внимания на то, что я говорю. Я иду за ним, топая всю дорогу, пытаясь хоть немного унять свой гнев. Добравшись до верхней ступеньки, он поворачивает налево, направляясь в гостевую комнату. — Не смей входить в эту комнату! — Я добираюсь до лестничной площадки. — Ты здесь не останешься! — кричу я, когда он кладет свой чемодан на кровать.

Он все еще притворяется, что не слышит меня, и это сводит меня с ума.

— Послушай. — Он смотрит на меня совершенно спокойно, как будто я не нападала на него с тех пор, как он вошел в дверь. — Я дал тебе время собраться с мыслями, и это не сработало. Ты можешь думать, что можешь покорить мир в одиночку и что тебе никто не нужен, но это так. Просто посмотри на себя, Шей, посмотри на свою жизнь за последние четыре месяца. Ты действительно думаешь, что это то, чего Кэм хотел бы для тебя? — Он смотрит на меня с жалостью, и это бесит меня еще больше.

— Если бы ты забрал его с собой, я бы такой не была. — Я хлопаю дверью и выхожу из комнаты, не заботясь о его реакции. Не могу поверить, что у него хватило наглости сказать это дерьмо и что он думает, что останется здесь.

Мне никто не нужен, особенно Джейкоб Кларк.

Когда я слышу дверной звонок, я не двигаюсь, чтобы открыть. С тех пор, как я поссорилась с Джейкобом, я отсиживалась в своей комнате. Не хочу его видеть или общаться с ним. Может быть, тогда он получит сообщение и уберется к черту из моего дома.

Кто он такой, чтобы говорить мне, чего хотел бы Кэм. Джейкоб не имеет права говорить о нем, использовать его против меня. Думаю ли я, что Кэм хотел бы видеть меня такой, какая я сейчас? Нет. Но тогда он не должен был оставлять меня. Он всегда обещал, что вернется. Что ж, очевидно, это было обещание, которое он не смог сдержать, потому что теперь его нет. Я всегда говорила ему, что, если он оставит меня, я пропаду. Я предупредила его, что его потеря уничтожит меня. Так Кэм счастлив, если он может видеть меня сейчас? Нет. Однако он был предупрежден.

Раздается стук в дверь спальни, но я не отвечаю. Я знаю, кто это, и мне абсолютно нечего ему сказать. Стук раздается снова. Пошел он. Еще один стук. Я не буду открывать эту чертову дверь. Еще один стук. Тупой мудак должен уйти. Еще один стук. Ублюдок!

Я топаю к двери и распахиваю ее.

— Что?

— Эй, Шей, хочешь пиццу? — Он улыбается мне, как чертов чеширский кот. Этот ублюдок знает, что делает, и получает от этого слишком много удовольствия.

— Я не хочу от тебя ничего, кроме того, чтобы ты ушел! — Мои руки сжимаются в кулаки, и мне требуется все мое самообладание, чтобы не придушить его чертову счастливую задницу.

— Значит, отказываешься от пиццы?

Я захлопываю дверь, не заботясь о том, ударит она ему по лицу или нет. Почему он так поступает со мной? Он — постоянное напоминание о Кэме, о моей жизни до того, как она была разрушена. Я не хочу, чтобы он был здесь. Я не хочу чувствовать себя лучше. И я не хочу двигаться дальше. Двигаться дальше — это как пощечина для Кэма. Этим я показываю ему, что могу забыть его, а как ты можешь забыть потерю того, кто был частью тебя? Джейкоб может не понять этого дерьма, потому что, насколько я знаю, ему не по кому скучать, рядом нет никого, кто мог бы занять частичку его души.

Иногда я задаюсь вопросом, как поживают все остальные. Как дела у мафии. Вот почему я никогда не хотела детей от Кэма, из-за вероятности того, что однажды он может не вернуться. Я не могла себе представить, что придется говорить своим детям, что их отец не вернется. Я даже не могу произнести эти слова вслух, а прошло уже четыре месяца.

Я слышу звук, доносящийся из-за моей двери, и оглядываюсь, чтобы увидеть что-то на полу. Это кусок пиццы на бумажной тарелке, а сверху еще одна бумажная тарелка. На той, что сверху, записка.

Может быть, еда сделает тебя менее раздражительной.

Я собираюсь убить его. Я хватаю тарелку с пола и спускаюсь вниз, чтобы увидеть Джейкоба, который сидит на моем диване и ест пиццу, положив ноги на мой чертов стол. Я подхожу так, чтобы оказаться в поле его зрения. Он притворяется, что не видит меня, но я знаю, что это так. Он просто пытается сделать меня еще более сумасшедшей, чем я уже есть! Я беру кусок пиццы с тарелки и, не заботясь о последствиях, бросаю его в его самодовольное лицо.

— Это сделало меня менее раздражительной! — Я кричу на него. Его рот приоткрывается от удивления, и внутри я подпрыгиваю от восторга. Я поворачиваюсь и иду наверх, не желая больше иметь с ним дело. Я полностью ожидаю, что он последует за мной и накричит на меня. Может быть, я смогу разозлить его настолько, что он действительно уйдет. Я стою в своей комнате и жду, готовясь к предстоящему спору. Но он не приходит. Может быть, он убирается, а потом собирается подняться наверх. Подождав еще несколько минут и по-прежнему ничего не получив, я начинаю спускаться обратно вниз.

Я на цыпочках спускаюсь по ступенькам, надеясь подглядеть за тем, что он делает, и понять, почему, черт возьми, он не пришел за мной. Когда я заглядываю в гостиную, я вижу ублюдка в том же положении, в котором я его оставила. Он смотрит какой-то фильм и смеется вместе с ним, как будто я ничего не делала. Его отсутствие реакции бесит меня больше, чем я могла бы подумать. Как ему может быть все равно, что я только что швырнула пиццу ему в лицо?

Я вхожу в гостиную, и снова он не замечает моего присутствия. Я хватаю одну из подушек рядом с ним, размахиваюсь и бью его прямо по затылку. На этот раз я не собираюсь убегать. Он медленно смотрит на меня, наклоняет голову и поднимает брови, затем снова смотрит на телевизор. Серьёзно? Что мне нужно сделать, чтобы вывести его из себя?

Я смотрю на телевизор и разрабатываю новый план атаки. Я подхожу к нему, выключаю его, затем решаю встать перед ним. Я скрещиваю руки на груди, показывая ему, что не двигаюсь. Получаю ли я какую-нибудь реакцию? Нет. Он продолжает сидеть там, поедая свою пиццу и уставившись на меня, как будто я фильм, который он смотрит. Мне становится не по себе под его пристальным взглядом, я медленно теряю свою напряженную позу и начинаю ерзать от неловкости всего этого.

— В чем твоя проблема? — Я кричу на него. Я так эмоционально измучена горем по Кэму и тем, что он здесь без приглашения.

— Моя проблема? Принцесса, ты швырнула пиццу мне в лицо, ударила меня подушкой по голове и выключила один из моих любимых фильмов. В чем твоя проблема? — Говоря это, он расслабляется на диване, показывая мне, насколько я на него совершенно не влияю.

— Ты! Ты — моя проблема! Все твое существование — это моя проблема! — Он смеется, когда я говорю это. — И это! Прекрати, блядь, смеяться надо мной! Просто уходи! Убирайся из моего дома! — Мой голос срывается на последнем предложении.