– Это да, но все равно, – покачал головой Вадим, – нужно все держать в голове.

– Всего не удержишь, – не согласилась, – я вот веду дневник. Там делаю записи, и нужные идеи, которые всплывают в голове, сразу же записываю.

– Нужно попробовать твой метод, – задумчиво пробормотал друг, – дом этот?

– Вроде он, – посмотрела на двухэтажное строение, – второй подъезд, второй этаж…

Мы неспешно пересекли тихий и безлюдный двор с поваленными деревьями. Тут полностью отсутствовали лавочки и не было даже намека на детскую площадку. Двор оказался загажен мусором и окурками. Даже плечами повела от омерзения.

Ко второму подъезду подходили крайне осторожно, а уж по лестнице на второй этаж поднимались аккуратно. Шаткая деревянная лестница скрипела так, что закладывало уши.

– Тут уже давно никого нет, – проговорил Вадим, сканируя своим взглядом этаж и подходя к нужной нам двери. – И тут тоже до нас никто не присутствовал.

Выделенным ключом мы открыли дверь и так же быстро за своими спинами закрыли.

Квартира у Пашки была маленькой – не развернуться. Крохотная кухня с тусклым окном привела меня в отчаяние. А ведь у парня-то талант! А тут что? Электрическая плита, которая стоит на табуретке. Раковина, над которой висит одинокий шкафчик с минимальным количеством посуды, да холодильник, который был маленьким и стареньким. Зато имелся стол, за который садиться было страшно.

В комнате тоже оказалось очень печально. Шкаф, кровать и тумбочка у окна.

– Вот и все богатство, – покачал головой Вадим, – возьмем его под свою опеку.

Тут я, конечно же, закивала и, открыв шкаф, стала сгребать с полок вещи в сумку. Вещей оказалось ничтожно мало, зато среди них я даже отыскала документы, которые аккуратно сложила в боковой карман сумки.

– Вроде все, – еще раз осмотрела комнату и залезла везде, где только было можно.

– Не все, – тихо проговорил Вадим и прижал палец к своим губам. Тогда-то я и различила отчетливые скрипы, которые доносились от входной двери.

Переглянувшись, осторожно подошла к окну, чтобы увидеть под окнами у самого подъезда большой черный минивен.

Скосила глаза на товарища по несчастью, который понял все без лишних слов. Отодвинул меня в сторону и сплел в руках тонкую сеть. Я такой еще ни разу не видела, поэтому за движениями Вадима следила ооочень внимательно.

– Постарайся под нее не попасть, – попросил он перед тем, как дверь в маленькую квартирку выбили. Она с грохотом упала на пол, а к нам в наши распростертые объятья зашла группа из трех человек, на которых лекарь сетку-то и накинул. Парни рухнули на пол как подкошенные.

– Давай проверим у них документы? – спросила, но Вадим уже закидывал себе на плечо сумку, а свободной рукой взял меня за кисть.

– В другой раз Зина, в другой.

На лестничной клетке было тихо, а окно между этажами так удачно выходило на другую сторону дома. В это окно мы и полезли, ловко спрыгнув на землю и уйдя в тень деревьев. Вадим крепко держал меня за руку до тех самых пор, пока мы не вернулись к оставленному автомобилю, только после этого позволил мне сесть, а вещи Паши закинул в багажник. Он что, думал – я сбегу?!

В полной тишине и под моё тихие сопение лекарь завел мотор машины и тихо произнес:

– Перед Андреем оправдываться будешь сама, – предупредил он, уезжая подальше от дома.

Кстати сказать, оправдываться не пришлось! Мой мужчина понял все сразу и без лишних вопросов (с моей стороны) прочитал все мои мысли и запомнил образы мужчин. Даже нотации не прочитал, просто ушел в дом.

Обиделся, что ли?

Вещи, кстати, Павлу мы отдали почти сразу. Мальчишка даже подпрыгнул от радости, прижимая к себе свои пожитки, а мне вот захотелось подарить ему нормальный спортивный костюм и кроссовки, но пока в город не выберешься, а рисковать жизнью и здоровьем нового товарища совершенно не хотелось.

Нет, я не поняла, он что, действительно обиделся?

В управление сегодня было тихо. Вроде время обеденное, а на этажах никого заметить не удалось. Но это я так, отвлекалась от грустных мыслей. Виной всему Андрей, который разговаривал со мной предельно строго, даже обидно стало. Я тут для общего дела стараюсь, а он? Переживает, скажите вы, так вот, отвечу так: со мной справиться можно, но это должен быть профессионал, знаток, профессор, а может быть и академик! Таких смельчаков не было, поэтому о своей безопасности я не волновалась, а вот Андрей придавал ей огромное значение.

– Да выдохните вы! – потребовал Корнеев, – от вас искрит! Мне даже тошно!

Еще ниже опустила голову и сложила перед собой документы. Все, я обиделась!

Рядом раздался тяжелый вздох, потом со скипом по полу отодвинулся стул, и уже совсем скоро такие родные и надежные руки меня крепко обнимали.

– Вот почему ты меня никуда с собой не берешь? – тихо спросил Андрей.

– С Борисом прикольно, – пожала плечами, – он меня поддерживает.

Парень, что сидел напротив меня, закивал и поднял указательный палец перед своим лицом, подтверждая, что дело говорю.

– Ладно, – снова вздохнул Андрей, – а Вадима почему с собой взяла?

– Это месть чистой воды, – отозвался лекарь, – я этим двоим прошлую вылазку испортил, вот меня и решили рано утром поднять.

Тут уж я закивала, а что – правду человек говорит!

– А меня когда с собой возьмешь? – снова вопрос.

– Ты ж работаешь за семерых! – ужаснулась, – как тебя будить, если я потом буду переживать, что ты не выспался?!

Тут меня еще теснее к себе прижали и попросили, настоятельно так:

– А ты буди и не бойся! – тут я, конечно, посмотрела на Бориса, который лично меня понял безо всяких слов.

Да-да, я буду будить, честное слово, но не факт, что добужусь. И вот тогда!..

– Ты забыла, что у нас связь? – уточнил на ухо Андрей, а я даже покраснела. – Вот-вот! – добавил маг, явно развеселившись.

Дальше работа пошла в привычном русле – мы копались в бумажках, но из кабинета периодически выходил Борис, на котором числились следилки. Вот их он и собирал, считывал и менял на новые, а с нами делились ну очень интересной информацией.

– Петрова, – нахмурился друг, – все слова только о тебе и про тебя! Даже не интересно!

– А о чем вещают? – даже вперед подалась, наблюдая за тем, как одна из записей сгорает прямо в руках парня.

– Ну, – замялся он, – там не очень приличные слова. Больше негодования и возмущения, а еще!..

Тут Борис и сам подался вперед, заставив замереть и Вадима, и Андрея.

– А еще, – добавил огневик тихо и покосился на дверь, – они разрабатывают план, как от тебя избавиться!

– Да ты что! – восхитилась, – ну! Что за план?!

Тут Борис выдержал долгую паузу, прослушивая очередную запись, посмеялся в голос и передал:

– Они будут искать смельчака, который начнет за тобой ухаживать! Ну, как от некроманта они избавиться не могут, поэтому решили сменить тактику и перейти на хитрость.

Вот это действительно было страшно, так что я даже скривилась.

– Может, ты им намекнешь, что на меня лучше нападать? Я честно даже не буду поначалу отбиваться! – взмолилась.

– Ничем не могу помочь, – вздохнул Корнеев и покосился на Андрея, – ты чего ворчишь, сам же сказал, никто не должен знать!

– Я об этом Зине говорил! – рыкнул мой оборотень.

– Как будто сложно догадаться, – проворчал Вадим и стал давать ценные указания. – Зина, ни конфет, ни пирожных не ешь от этих людей!

Тут парень замолчал, посмотрел на мою скривившуюся физиономию и покачал головой.

– Ну, они же не знают, что ты любишь шашлыки и мясо слабой прожарки. Так что терпи, может, что и узнаешь от первых лиц.

Было горько и обидно до слез, так что Андрею пришлось еще раз вздыхать и повторно идти ко мне, чтобы обнимать и успокаивать.

Все вечернее дежурство я страдала. Со мной страдал Андрей, так как наша связь крепла с каждым днем, и он как никто другой понимал мои огорченные чувства. Нам дружно сочувствовали друзья и так же тихо страдали, потому что сложно выдержать ауру огорченного некроманта.