— Уходим.

Они пробежали через весь склад к метровому грузовому порталу, принимавшему продукцию с главной фабрики Клаузена. Сама дверь портала была темной, запутанность активна, но перекрыта. Рядом с порталом имелась обычная дверь в узкий переулок за зданием. Петр дернул рычаг аварийного выхода, и дверь легко открылась.

Они вывалились в темный переулок. Ап–такси уже ждало. Шестерым непросто было уместиться на круговой скамье, зато все были пьяны от всплеска адреналина. Как только такси отъехало, Петр велел:

— Подрывай.

Олли кивнул, и его Тай послал сигнал бомбодронам. Все, щурясь через прозрачный колпак такси, полюбовались на синхронный подрыв паучков — непримечательный, как они и рассчитывали. Короткая неяркая желтая вспышка внутри склада, пожарный выход выносит взрывной волной, но и не более того. Стеллажи внутри должны были рухнуть, потому что их опоры перебило крошечными, точно расположенными зарядами — повалились гигантские костяшки домино, драгоценные сосуды ударились друг о друга и об пол, содержимое погибло.

— Ого, — буркнул Тронд, — да мы герои.

Олли взглянул на довольного собой друга — его машинки отменно сделали свое дело — и показал ему большой палец:

— Отличная работа.

— Мои ребятки! — с гордостью отозвался Тронд.

Ап–такси вывернуло из проезда и стало набирать скорость.

— Не доходит до меня, — заговорил Ларс. — Нет, поймите, такая работа мне по вкусу. Но какой смысл просто все там перебить? За что Джад нам платит?

— Она тут держит крышу, Ларс, — объяснил Олли. — Клаузен не расплатился с Джад и Николаи, как положено, а они же, черт побери, из…

— Одной из крупнейших семей Северного Лондона, — быстро подхватил Аднан. — Как же иначе? У них столько контрактов.

— Ну, вот. Понимаешь, этот рейд — намек. Эта ночь дорого обошлась Клаузену. Не настолько, чтобы обрушить весь бизнес, но чтобы задуматься, ему хватит. В следующий раз, когда Джад или кто еще предложит ему недорогую страховку, будут знать, что эти не шутят, и мигом выложат денежки.

— А еще, — гладко вклинился Петр, — мы показали Джад, что дело знаем, что мы — люди надежные. В этом суть.

Ларс пососал нижнюю губу.

— Ага, ладно, дошло.

— И нашу компанию это сплотило, — сказал Петр. — Такое провернуть не всякой команде под силу. Большие дяди нас заметят.

Олли улыбнулся другу — такси сейчас было полно счастливых улыбок. «Вот почему Петр у нас командует; он умеет скрепить команду».

— А вы как думаете, Джад теперь даст нам работу со станцией энергопередачи? — спросил Аднан, стягивая с головы куфию. На его слипшихся иссиня–черных локонах блестел пот.

— Может, и даст, — ответил Петр. — Ей больше нет смысла нас мариновать.

В улыбке Олли было не так уж много горечи. «Крупное дело» на передаточной станции больше года болталось перед Легионом, как морковка на ниточке. Джад с Николаи не раз говорили, какие большие дела ждут Легион, когда они покажут, на что способны, — но что–то таких дел все никак не подворачивалось. В воображении Олли маячили легендарные образы предков, выносивших миллионы из сейфов и грабивших торговцев бриллиантами. Такого не бывало сотни лет, с тех пор как начали разработку астероидов, а звездные перелеты превратили редкие металлы в самые обыкновенные.

— Это не мне решать, — сказал Петр, — но я ей объясню, как мы рвемся в дело.

— Только не перебирай, — посоветовал Гарет. — Чтобы не выглядело, будто мы на краю.

— Ты меня будешь учить торговаться по контракту? — огрызнулся Петр.

Олли с ухмылкой откинулся на закругленную спинку сидения, наслаждаясь мыслью, что ушли чисто. Кайф понемногу отходил. Но оставались они: Легион, друзья; оставались пирушки, знойная ночная жизнь, мальчики, девочки, пляжи… Он возьмет от жизни все, что она может предложить.

За десять минут ап–такси, нырнув в большой портал государственного и коммерческого хаба и вынырнув в таком же на Чадвик–роуд, доставило их в Саутарк. Оттуда — еще две минуты параллельно старой надземной железной дороге.

Легион занимал старый кирпичный тоннель под путями, чуть в сторону от Консорт–роуд, где заброшенные торговые площади на несколько сот метров протянулись между обветшавшими жилыми домами и железнодорожным виадуком. Внутрь вели двойные металлические ворота, сплошь и в несколько слоев разукрашенные граффити — из них только самые свежие слабо фосфоресцировали зеленым и пурпурным. Местная пацанва гоняла на стареньких ап–бордах по заросшей мостовой, толпилась в подворотнях, перекидывала друг другу наркофайлы и иммерсивную порнуху, сплетничала о звездах игровых программ. Одевались в то, что по карману: распечатанная одежка подражала модным трендам, только краски были дешевые, тусклые, и рисунок распадался на пиксели.

Эти озлобленные и обездоленные дети сшибали датчики гражданского наблюдения, едва муниципалитет подряжал бригаду для их переустановки. Они же работали разведкой Легиона и, пожалуй, видели в легионерах своих кумиров. Удобно: на этих улицах чужой человек не останется незамеченным. Такой защиты полицейские Ген 8 Тьюринги не предусматривали и не умели с ней бороться.

Ап–такси Легиона проехало среди улыбок и поднятых вверх больших пальцев, медленно нырнуло в ворота. Колеса бесшумно расплескивали собравшиеся на старом асфальте грязные лужи.

Тоннель уходил в побитую кирпичную стену, большие деревянные двери в ней не открывались десятилетиями. Такси остановилось снаружи, и Легион вошел через маленькую дверцу, встроенную в створку большой. Над ними нависли темные, скользкие от плесени кирпичные своды, где–то дальше в темноте капала вода. Большую часть пространства здесь занимал длинный металлический контейнер–рефрижератор.

Тронд распечатал для него замки, а Олли установил собственную охранную программу. Тай, переслав ей шифр, заставил засовы втянуться в гнезда. Олли шагнул внутрь, вдохнул слишком знакомый застойный душок и причудливые запахи жидкостей, питавших принтеры Тронда. Когда–то давно в вагончике контейнера устраивали передвижную строительную контору, его легко было перегонять с площадки на площадку. Не сравнить со штабами суперзлодеев из гонконгских драматизированных игр, но вдоль задней стены выстроились три дорогих (краденых) принтера, на которых Тронд распечатывал разные разности. В кухонном шкафу из корабельного камбуза и в высоких металлических шкафчиках хранилось оружие и бутыли с сырьем, а на столе посередине красовалась шикарная матричная игровая установка: ее мощности хватало на шесть сенсориумов и шесть шлемов погружения. Реакционные кресла стояли тесно, на случай если Легиону вздумается сыграть всем враз — в последнее время такое случалось нечасто. Пара тонких как бумага экранов на стене ожили, едва команда ввалилась внутрь, фильтры отобрали сообщения о налете на офис Клаузена. Официальных заявлений полиции ждать было рано, но у здания уже собирались полицейские, дроны растягивали оградительную ленту. Подъехали ап–фургоны столичного отдела экспертизы, из них вылезли эксперты в герметичных белоснежных костюмах — прямо астронавты. За ними, как детеныши за матерью, катили разнообразные ап–носильщики. Ленту окружала небольшая толпа. Уличные фонари, как отметил Олли, уже заработали.

Взбудораженный Ларс хлопнул его по плечу.

— Что скажешь? Все чисто?

Олли удалось не дернуться.

— Да, мы чисто ушли.

— Нам, да не уйти!

Они перешли к сбросу использованного в рейде снаряжения. Олли передал Тронду свою кожемаску, которую тот вместе с другими сбросил в резервуар Клемсона. Тошнотворная желтая жижа дрожжевой массы с восьмибуквенной ДНК залила обмякшие маски. Растворяться будут несколько дней, зато дрожжи разложат их на чистые мономеры, а те пойдут на распечатку чего–нибудь нового. Рисунок лиц, собранный полицейскими Ген 8 Тьюрингами во время рейда, никому уже не поможет.

Следующий шаг, на взгляд Олли, был просто убийством, но все же он содрал с себя брюки и куртку. Эти отправились в другой резервуар Клемсона вместе с сапогами. А вот рабочую шапку он сохранил. На окраинах Лондона таких хватает.