Удивительно, что никто из подрядчиков меня не подвел, не обманул, и я не потеряла деньги. Видимо, так происходит тогда, когда ты действительно одержим своей идеей, любишь ее и работаешь на износ.

Мы справились. Когда шейх и его гости приземлились во Внуково-3, аэропорту ВИП-авиации, их словно в голливудском кино ждал длинный ряд сверкающих автомобилей с профессиональными водителями в красивых костюмах. Шейх остался доволен, а я в очередной раз доказала себе, что никогда не стоит опускать руки. Напротив, нужно смотреть на ситуацию под разными углами и не бояться пробовать самые нестандартные решения.

Весь мир был в шоке от того, что происходило в России летом 2018-го. Иностранные СМИ пророчили нам стать худшими хозяевами за всю историю Чемпионата, но наша страна полностью развеяла о себе представления скептиков. Мир ждал агрессивных русских, преступность на улицах, снег посреди лета, вездесущих алкоголиков, выбегающих из-за каждого угла, и бешеных медведей, разгуливающих по Красной площади.

В действительности все это, конечно, не подтвердилось. Россия обеспечила всем участникам Чемпионата высочайший уровень безопасности, организации и развлечений. Сами россияне так радовались гостям, что готовы были ради них на все: бесплатно подвозили иностранцев до отелей на своих машинах, угощали их в барах с навязчивыми объятиями и криками «Ю ар май бразер!» и даже не пытались скрыть свой искренний детский восторг от общения с гостями. Многие туристы, с которыми работала моя команда, так впечатлились всем происходящим, что продлили свое пребывание в России, а когда уезжали, благодарили нас, делая это зачастую со слезами на глазах.

После того как президент Владимир Путин продлил визы в Россию всем участникам Чемпионата до конца 2018-го года, саудовские арабы, в числе которых были клиенты моей компании, не хотели возвращаться к себе на родину месяцами, и их правительству пришлось разослать увлекшимся путешественникам персональные письма с требованием вернуться домой до указанного срока. Это было очень мило и трогательно.

Я же была абсолютно счастлива потому, что занимаюсь любимым делом, приношу пользу людям, зарабатываю большие деньги и вношу свой вклад в популяризацию России среди иностранцев. Все, о чем я когда-то мечтала, сбылось наилучшим для меня образом. Несмотря на круглосуточную работу, нагрузку и нервные ситуации, которые всегда происходят при работе с большими группами, я очень не хотела, чтобы Чемпионат закончился, а вместе с ним закончились и наши проекты. Поэтому я придумала план развития России как туристического направления среди арабов и сразу после финала, завершив дела, отправилась к своим партнерам в Дубай для обсуждения дальнейшего сотрудничества.

Мне также предстояло забрать у них оставшуюся сумму за реализацию первого выигранного тендера, но об этом я даже не волновалась. Я представляла, как зайду в кабинет Омара, получу от него благодарность за успешную реализацию проектов, и за чашкой арабского кофе мы вспомним былые обиды и будем шутить о том, как ругались в самом начале.

Каково же было мое удивление, когда я не просто не услышала от Омара благодарности в свой адрес, но и узнала, что он не считает нужным заплатить мне то, что было положено мне по контракту.

Его как будто подменили. Омар вел себя холодно, отстраненно и даже грубо. Он сказал, что клиенты остались недовольны услугами моей компании, я нанесла ему репутационный ущерб, и поэтому мои деньги будут удержаны в пользу А в качестве компенсации.

– Омар, ты шутишь? – сначала я правда думала, что партнер меня разыгрывает. – У нас есть множество благодарных отзывов, которые доказывают, что все проекты были реализованы просто замечательно.

– Не хочу видеть никакие отзывы. Я напрямую общался с клиентом и не вижу повода не доверять столь уважаемой компании. Ты не справилась с проектом и мы ничего тебе не заплатим, – был ответ некогда приветливого Омара.

– Но ты можешь сказать мне, что именно было не так? – спросила я, чувствуя, как слезы подкатывают к глазам.

Мне было очень обидно, ведь я знала, что моя команда выполнила все обязательства, а туристы остались очень довольны нашей работой.

Ответ Омара был фееричным. Я готова была услышать все что угодно, но не то, что бутерброды в туристических ланч-боксах были невкусными, а кровати в отелях недостаточно мягкими. Стало понятно, что Омар просто не хотел мне платить, придумывая не имеющие ничего общего с действительностью предлоги.

После нашего неприятного разговора я долго пыталась переубедить бывшего партнера – предоставляла ему доказательства выполнения всех наших договоренностей и пыталась вывести его на конструктивный диалог, чтобы найти оптимальное для обеих сторон решение. Но Омар твердо стоял на своем. Гасан же по понятным причинам его поддерживал.

Я знала, что у компании А был еще один учредитель, настоящий арабский шейх и очень известный человек на Ближнем Востоке. Каким-то чудом я нашла его телефон, написала в ватсапе сообщение с просьбой о встрече, но ответа не получила. По моим сведениям, в Эмиратах шейх владел около 200 различными бизнесами, и туристический холдинг был лишь одним из них. Шейх не занимался управленческими вопросами и доверил менеджерский функционал своим партнерам, Омару и Гасану. Из этого я сделала вывод, что его игнорирование моей просьбы о встрече было вполне логичным, но я была рада тому, что не испугалась его статуса и предприняла еще одну попытку договориться с партнерами мирным путем.

В конечном итоге я поняла, что все двери, в которые я могла постучаться, оказались закрыты и просить о помощи мне было больше не у кого. Тогда я пришла к Омару и озвучила свое намерение подать на А в суд. Его это только рассмешило. На тот момент мои партнеры были на 100 % уверены, что я не решусь на столь радикальный шаг. У них был офис в престижном районе Дубая, идеальная деловая репутация, местный шейх в составе учредителей, сотни сотрудников, тысячи счастливых клиентов и партнеров. Я же тогда была новичком туристического бизнеса, компанией-малышом, которая только-только появилась на рынке.

Конечно, все помнили историю о том, как смело я приехала к Гасану бороться за проект, когда он хотел передать его своей жене Наде. Но одно дело не побояться прорваться в кабинет к собственнику компании и совсем другое, будучи русской молодой девушкой, подать в суд в Дубае на крупного игрока ведущей отрасли ОАЭ.

Мне было обидно, больно, очень страшно, но я ясно понимала, что не смогу уважать себя до конца своей жизни, если струшу и хотя бы не попробую побороться за то, что по праву мне принадлежит. Пусть даже с теми, кто сильнее, богаче и авторитетнее меня. Я сказала себе, что даже если я проиграю, потеряю деньги и опозорюсь, лично я буду знать, что честно сражалась до конца. Честно в первую очередь по отношению к себе.

Я посчитала финансы, которыми на тот момент располагала, и решила, что могу позволить себе проигрыш, в случае которого местный суд обязал бы меня выплатить компенсацию пострадавшей стороне. Затем передо мной стояла задача найти хорошего адвоката. Я замучила этим вопросом всех знакомых, объездила огромное количество адвокатских бюро в Дубае, выслушала кучу рекомендаций и когда практически отчаялась, встретила Ахмеда.

Ахмед был эмигрантом из Египта, но жил в Эмиратах последние 15 лет. Правовая база ОАЭ представляет собой интересный сплав законов Шариата и египетского гражданского права, и Ахмед, получивший образование и опыт в Египте, показался мне хорошим кандидатом на роль моего защитника. Более того, я узнала, что все дела, за которые он брался, включая даже кейсы против страховых компаний, одерживали победу в суде. А выиграть дело со страховщиками дорогого стоит! Так, послужной список и решительный настрой Ахмеда произвели на меня впечатление, мы ударили по рукам, и я со спокойным сердцем улетела в Москву для подготовки необходимых документов.