— Чертова Чарли! — прохрипел, сжимая в руке бокал с виски практически до хруста.
Сегодня… сегодня я не готов был ее встретить. Нихрена подобного. Просто вышел пройтись по городу. И сначала в толпе различил ее голос, а потом поднял голову и увидел глаза. Она тоже нашла меня без труда. Мы как два магнита. Всегда ощущали присутствие друг друга. Она безошибочно нашла меня в толпе и смотрела, не отпускала. До тех пор, пока я не дошел до них с Энди. Я знал, что мальчишка в городе. Мы договорились о встрече на завтра. Но пересеклись днем, и сейчас в баре я сидел не просто так, а ждал его.
Энди стал мне одним из самых близких друзей за последние несколько лет. Был почти братом. Мы породнились, когда я женился на Чарли, и остались вместе, когда она исчезла. Мелкий не верил в слова Винса, считал, что его сестра-пигалица не способна на измену. И все равно оставался со мной. Возможно, он просто искал поддержки в моем лице, потому что Вестман исчезла после нашего развода. Просто испарилась. И оставила его, неверно записав в список «предателей». Сейчас, когда они вновь стали общаться, Энди «работал на два фронта». Общался и со мной, и с Чар. Хер знает зачем. Но спрашивать я не решался. Меня это не волновало, но вот Вестман нервничала.
Когда мы встретились в парке, она делала вид, что ей плевать. И черт его знает, что было в голове у этой девчонки. Мне казалось, ее сейчас вырвет просто от одного моего присутствия. Да, актерское — точно не ее.
— Значит, город поменялся, а привычки остались? — донесся откуда-то из-за спины веселый голос. Энди было совершенно не сложно узнать.
— Типа того, — ответил, когда мальчишка опустился на стул рядом.
Я глянул на него всего на секунду. Парень с тем же цветом глаз, только чуть темнее, смотрел на меня в упор. А потом устало вздохнул, опуская взгляд на барную карту.
— Надраться хочется?
— Мг, — Энди кивнул, поджимая губы.
Блять, сумасшествие какое-то. Ну почему в каждом жесте, в каждом слове друга я вечно вижу его старшую сестру? Я понимаю — она фактически растила его. Вечно была рядом, таскала за собой, заботилась. Но, черт, не могут же они быть настолько схожими. Или я просто больной. Конченый психопат.
— Бери виски, он тут неплохой, — посоветовал я, делая глоток из своего бокала.
Паренек снова пожал плечами, быстро сделал заказ и через минуту перед ним стоял тот же напиток, что и у меня.
— Ты хотел о чем-то поговорить или просто выпить за мой счет?
— Я живу в этом отеле. И мне просто нужна была компания. Не все же пьют в одиночестве, как некоторые, — одним глотком осушая стакан и сразу заказывая второй, пояснил малец.
— Что? Неужели любимая сестренка уже сводит в психушку? — с какой-то ехидной усмешкой спросил я, на самом деле ожидая ответа на вопрос.
— Она скорее сама с ума сходит, а я так — просто пытаюсь принять этот факт, — ответил Энди с ничем не прикрытой грустью в голосе.
Вот теперь дернулся и я. Во мне боролись две стороны. Первая твердила, что насрать на Чарли и ее проблемы, которые не заметить очень сложно. Сука заслужила. А вторая отчаянно желала хотя бы узнать, что с ней происходит. Потому что в новой Чарли с большим трудом можно было узнать девушку, на которой я когда-то был женат. Она стала тощей, как палка. Вечно с жуткими синяками под глазами, появляющимися под вечер, когда стирался тональный крем, будто не спит неделями. В серых глазах, ставших моим личным проклятием, не было того огонька, который вечно завораживал. Она стала тусклой, уставшей… несчастной. И если раньше я списывал это на очередной спектакль, разыгрываемый специально для меня, то после слов Энди насторожился.
— Не поделишься? Может, мне стоит ее опасаться?
Тут же мелкий вскинул голову вверх. И теперь он смотрел на меня с какой-то злобой во взгляде. Конечно, такое было не впервой. Разговоры о Чарли вечно доводили его до такой кондиции. Но сейчас мне реально показалось, что он ударит меня. И, надо признать, будет совершенно прав.
Но потом Энди выдохнул, осушил второй стакан и тихо ответил, стараясь взять себя в руки:
— Тебе нечего бояться, это уж точно. Жизнь Чарли катится по пизде, поэтому если за кого и надо опасаться, то это за нее.
В следующую секунду он скинул пару баксов на стойку, развернулся и бросив коротко «Хорошего вчера», ушел. А мне вдруг резко захотелось врезать самому себе. Я отлично понимал, в каком Энди состоянии. Он хотел выговориться. И, так уж сложилось, что недоверчивому парнишке было больше некому выговориться, кроме меня. Состояние Чарли беспокоило его. Сказать по правде, не помню, когда видел его таким в последний раз. А я снова нацепил маску тупого придурка и стал швыряться ядовитыми фразами в адрес бывшей женушки. Блять. Надо было просто заткнуться и слушать. Чтобы хоть знать, что творится с ней.
Да, черт все подери, меня она беспокоила. Я с трудом смотрел на нее и молчал. Так и хотел, несмотря ни на что, усадить девицу за стол и заставить есть все самое жирное, что существует в мире. Только бы она ела. Потому что смотреть на ее тощий скелет, обтянутый кожей и скрытый под толстовками и рубашками, было невыносимо даже для меня.
— Сука, — прорычал, вставая.
Как и мелкий, оставил чаевые на стойке и убрался в свой номер. Огромные хоромы, где я чувствовал себя не лучше, чем в крошечной клетушке размером метр на метр. Доплелся до спальни, упал на кровать и довольно быстро для самого себя отрубился — действовало опьянение.
Но, даже несмотря на алкоголь в крови, серые бездонные глаза преследовали меня вечно.
========== Часть 22 ==========
Прошло наверное около недели. Каждый день в Нью-Йорке утром шел снег. К полудню все успокаивалось, и многие люди выбирались на улицу, наслаждаясь настоящей зимой.
Я часто путешествовал по миру в разные времена года. Но настоящую зиму в этом городе застал впервые. На праздники я всегда возвращался в Лос-Анджелес или Лондон. И распорядок не менялся из года в год до появления Чарли в моей жизни: днем сплю, а ночью выбираюсь к многочисленным знакомым на их отвязные тусовки. С Вестман все изменилось. И без улыбки те два Рождества, что мы встретили вместе, вспоминать было невозможно. Я помнил все до малейших деталей. Каждый подарок, каждый чертов день, каждую эмоцию на ее лице. Мы не сидели дома все праздники, а срывались куда-то.
В первый раз Рождество отмечали дома, в компании близких. С ее друзьями и моими. Прекрасно помню, как она улыбалась до ушей, глядя на нашу компанию. Но было ли это очередной фальшью? Я не знал. Вестман в очередной раз перевернула все мое понимание и восприятие мира. До приезда в Нью-Йорк был уверен, что да. Она была мелочной лгуньей, так прекрасно игравшей свою роль. Но сейчас… сомневался. Не мог отличить правду ото лжи. Чарли была такой счастливой, когда на следующий день мы вдвоем сорвались в Аспен кататься на лыжах и сноубордах. И очень трудно поверить, что это все было поддельным.
На следующий год мы уже оказались в доме моего братишки — Джоша. Отмечали той же компанией, убрав оттуда Энди, Джека и Дарена. Все дни до самого Нового Года провели в Сан-Франциско. А затем уехали на острова под палящее солнце, где валялись без дела еще около недели. Плавали, гуляли, отдыхали. И я прекрасно видел, как светились глаза Чарли. Все время. Этот огонек не гас никогда.
Сейчас же я был совершенно один. Впервые на Рождественские выходные я не нашел себе компанию или какое-нибудь занятие, да еще и оказался в другом, совсем непривычном городе. Остался наедине со своими мыслями, которые сжирали меня день за днем. И если до сегодняшнего дня я мог подавить это простым разговором с Энди, то сейчас такого не было. Мелкий вернулся в Анджелес вчера. Поэтому я совсем не знал, куда деваться.
Я валялся на кровати, размышляя об этом, когда в дверь постучали. Затем из холла стали доноситься голоса, а потом в спальню вошел Джек с коробкой в руках. Это была посылка, содержимое которой я и так знал.
Охранник оставил коробку на тумбочке и тихо удалился. Я же бросился открывать небольшую посылку. Ждал ее слишком долго.
