Она поймала взгляд товарища, скорее недоуменный, чем радостный, качнула головой: не сейчас. Без особой надежды подняла руку, пытаясь призвать к тишине — и шум неожиданно угас по ее жесту.

— Не только Серые Стражи сегодня защищали других, — объявила Нериэль. Отыскала глазами нескольких людей в доспехах среди толпы. — Слава всем, кто встречал порождений тьмы с оружием в руках. Серые Стражи гордятся вами!

Она поклонилась, скрестив руки перед грудью, куда-то в сторону людей в доспехах. Потом выдохнула и быстро пошла по живому коридору прочь, мечтая только о том, чтобы не подвернуть по пути ногу.

***

Силы Стражей угасли раньше, чем сдалось солнце. Ветер гулял по всей пустоши, но на пути попался овраг, и Нериэль скомандовала разбить лагерь между его стенками. Обустраивались, разжигали костер, ели в молчании — все слишком устали. Весть о гибели Башни висела над лагерем, словно едкий дым.

— Я подежурю первая, — бросила Нериэль. Остальные Стражи молча завернулись в плащи и легли.

Чародейка тихонько поднялась на край оврага. Солнце догорало. Нериэль осмотрела окрестности и уселась на землю спиной к лагерю. Глаз не находил в пустынных землях ни опасности, ни отрады. Только на горизонте поднималась, чтобы слиться с розоватыми облаками, тонкая струйка дыма. Когда-то здесь росло дерево, но теперь от него остался только сухой пропыленный пень в ошметках коры. Эльфийка привалилась к этому старику плечом.

Нериэль не сразу различила осторожную поступь в овраге. Но когда слух зацепился за звуки, определить их не составило труда. Шаги, слишком тяжелые для Веланны, слишком легкие для облаченной в доспехи Сигрун.

— Башня Бдения была в той стороне, где дым, да? — произнесла эльфийка, не оборачиваясь.

— Да. Но слишком далеко, чтобы дым мог подниматься над ней, — ответил Натаниэль. Завозился, устраиваясь неподалеку.

— Ты пришел сказать, что был прав, или спросить, какого демона значит твое назначение?

— Я пришел потому, что тебе тяжело. Кажется, ты говорила, что считаешь меня другом.

Нериэль промолчала.

— И еще потому, что и я, и Сигрун, и Веланна знаем, каково терять близких. И для нас Башня тоже была домом. Считай, что я пришел от всех твоих Стражей.

— Вы хотя бы не виноваты. Ты и Веланна даже отговаривали меня, — вздохнула чародейка. — Прости, что нашипела на тебя.

Теперь тошно вспоминать, как она развернулась к Натанилю и выговорила ему в лицо, тихо, медленно, грозно: «Это твой Амарантайн, Натаниэль Хоу! И там еще есть выжившие!»

— Я почему-то была уверена, что они выстоят. Гномьи стены, доспехи мастера Вэйда, лириумная взрывчатка… А это все не помогло, — добавила она совсем тихо. — Но даже если бы я знала заранее… Все равно в Башне меньше жителей, чем в Амарантайне. И некоторые к тому же Стражи.

— Смертники, — прошептал Натаниэль. — Щит для всех остальных.

Повисло молчание.

— Ты можешь уже спросить. Я не буду плакать. Ни на твоем плече, ни без него.

— Как прикажешь, мой командор, — мрачно ответил Натаниэль и продолжил едко: — Итак, для чего это, безусловно, своевременное назначение? Ты нуждаешься в помощнике, чтобы управлять отрядом из трех Стражей?

— Я думаю, ты уже догадался.

Иронический тон слетел с Натаниэля, как листья с дерева.

— Это имеет смысл только в одном случае, — произнес он медленно. — Если ты назначаешь не помощника, а преемника.

— Верно, Натаниэль Хоу, — усмехнулась Нериэль резко и невесело. — Догадливость, достойная Стража-командора.

— Не могу сказать, что идти в бой с командиром-самоубийцей — предел моих мечтаний.

— Я не хочу умирать, — успокоила его Нериэль. «Ты был прав, Вэрел, — мелькнуло в голове. — Вот и мне стало трудно потерять сразу все». Она продолжила, глядя в закат, тихо и мягко. — У меня много желаний, даже теперь. Хочу написать о Сигрун королю Белену. Не думаю, будто он числит за собой какой-нибудь долг Стражам, но для его политики героическая неприкасаемая — настоящий подарок. Пусть слава о ней в самом деле долетит до Орзаммара. Хочу познакомить Веланну с молодой, но очень мудрой хранительницей долийского клана. Возможно, Ланайя поможет ей понять, что ненависть к людям мало помогает защитить свой народ, — чародейка не оглянулась, только скосила глаза, но губы сложились в печальную усмешку. — Хочу, чтобы ты входил в любое собрание аристократов, и даже Фергюс Кусланд не смел гавкнуть в твою сторону.

Нериэль замолчала, но собеседник ничего не ответил, и она добавила почти неслышно:

— Хочу, чтобы приехал Алистер.

Страж глубоко вздохнула и продолжила другим, бодрым тоном.

— Я буду драться и постараюсь выжить, но сейчас самое время помнить, что не все делается, как нам бы хоте…

— Это нелепо, Нериэль! — перебил ее Хоу. — Я стал Стражем считанные месяцы назад. Какой из меня командор?

Эльфийка оглянулась. Нашла взглядом светлые блики белков.

— Думаешь, я не знаю, каково это?

— Но почему я?

— А кто? — спросила она насмешливо. — Орлесианец, которого придется ждать несколько месяцев? Веланна или Сирун? Они стали Стражами еще позже.

— Алистер. Ты говорила, он скоро приедет.

Нериэль покачала головой.

— Забудем пока, что Алистер охотнее еще раз сразится с Архидемоном, чем займет командный пост. Но отреченный принц во главе могущественного ордена, управляющий не самым маленьким эрлингом, будет до глубины души радовать королеву. И она поведет себя соответственно. До Орлея далеко, до Вейсхаупта еще дальше. Поддержка Аноры нужна нам.

— Да, меня-то она примет с распростертыми объятиями, — процедил Натаниэль.

— Ты для нее не опасен, — пожала плечами чародейка. — Передай ей от меня, что как бы она не ненавидела твоего отца…

Нериэль замерла на середине фразы, хотя мысль бежала дальше, гораздо быстрее, чем могли успеть слова.

«…что как бы она не ненавидела твоего отца, я ненавидела ее отца сильнее. Но посадила ее на трон, и, клянусь магией энтропии, довольна своим выбором! А теперь ваши отцы мертвы, и приговорившая их тоже мертва, и вам пора приниматься за дело вместе». Но что толку трепать старую ненависть? А поучать самую умную женщину королевства?

— Нет, передай лучше так: «Посылаю тебе нового командора выполнять мое обещание. Не женщина, не эльф и не коротышка, но посмотри, в какие достоинства можно превратить его недостатки».

— И что это значит? — сухо уточнил Натаниэль.

Эльфийка оглянулась на него.

— Я обещала, что если начнется война с Орлеем, я буду защищать Ферелден. Не возражаешь против такого наследства? — Нериэль склонила голову к плечу и некоторое время вглядывалась в сумерки. Потом отвернулась, хотя лица Хоу так толком и не разглядела. — Остальное пусть тебе объяснит Анора.

— Еще распоряжения будут? — спросил Хоу неживым тоном.

— Вэрел говорил, что Гаревел мог бы неплохо показать себя на месте сенешаля. Он будет тебе опорой.

Натаниэль скованно кивнул.

— Решать все равно будешь ты. Но если захочешь послушать — я бы предпочла посвящать в Стражи больше таких, как мы. Ты, я, Андерс…

— Преступников, спасенных от казни? — судя по голосу, Натаниэль поморщился.

Она покачала головой.

— Тех, у кого нет будущего. Тех, кому их будущее горше скверны. Хоть немного меньше бессмысленных смертей…

Голос сполз в неслышный шепот. Повисло молчание.

— Почему я, Нериэль? — спросил разбойник почти жалобно.

— Я не слепая. Я видела, как ты стараешься найти общий язык с другими Стражами. Как хочешь помогать другим. У тебя ясный ум, хотя мне бы хотелось, чтобы ты чаще слушал свое доброе сердце. Я старалась не приказывать тебе ни в чем важном. Так вот теперь я напоминаю, что я твой командор, и распоряжаюсь: замени меня, если ты выживешь, а я…

— Иди ты в Черный город, командор! — внезапно взорвался Хоу. — Прекрати составлять завещание, а если не можешь думать ни о чем другом — иди спать, до конца твоей смены почти ничего не осталось!

Нериэль некоторое время сидела молча.