— Она недавно подошла ко мне, впервые подошла сама, — сказал Вэрел, — и стала спрашивать о легендах, связанных с Башней Бдения. Это последнее, чего я ждал, но она потрясающе умеет слушать.

Нериэль посмотрела на него, как бы говоря: «Вот видишь!»

— Справедливость сведущ в том, что правильно и неправильно, но в нашем мире полон удивления и интереса, словно ребенок, — продолжила она. — Андерс знал, что его поймают, если задержится, но все равно помог мне освободить Башню. Сигрун… о, сколько в ней жизнерадостности, доброты, твердости — в той, кого с рождения называли мусором!

— Ты забыла еще одного, — напомнил Вэрел, не услышав продолжения.

— Мы уже довольно говорили о Натаниэле. И еще есть Алистер.

Рука опять рванулась к медальону на шее. Нериэль не стала ее удерживать.

— Я видел, что Стражи из Орлея как будто связаны невидимой нитью, — признался Вэрел. — Но думал, они просто давно служат бок о бок. А вы не провели вместе и года. Может быть, посвящение дает вам не только способность чуять порождений тьмы.

— Не знаю, как насчет орлесианцев, но мы… — Нериэль улыбнулась не разжимая губ и несколько секунд пристально смотрела на сенешаля. — Ты ведь знаешь, каков он на вкус.

Вэрел непонимающе нахмурился, и она пояснила:

— Второй шанс. Когда потеряешь все и готовишься к смерти, но тебе предлагают еще одну жизнь.

К ее удивлению, Вэрел печально усмехнулся.

— Ты еще очень молода, мой командор, — тихо сказал он. В золотистых глазах сверкнули теплые искры. — С годами становится трудно потерять сразу все. Когда ждал казни, я помнил, что поступил по чести. Когда узнал о смерти Мередит — что нужен Стражам. С возрастом раны перестают отнимать жизнь, только болят, болят…

Он улыбнулся, стараясь сгладить невеселое признание, и продолжил.

— Но второй шанс в самом деле сладок. Я бы согласился пройти посвящение, чтобы выбраться из темницы. Но для хозяев эрлинга в призыве не было нужды, да и я не мальчик.

Он пожал плечами, но слова прозвучали странно: словно к ним примешивалась тень сожаления.

— Если служба заставит тебя с интересом думать о чаше яда — лучше скажи сразу, — попросила Нериэль. — Мы обсудим отпуск, повышение жалования или что там обсуждают в таких случаях.

Вэрел приподнял бровь.

— Мне только что намекнули, чтобы не мечтал вступить в орден?

— Совершенно определенно, — Нериэль кивнула и позволила себе улыбнуться. — Ты слишком ценен. Не представляю, как бы мы справлялись без тебя.

— Это не так сложно, как ты думаешь, — пожал плечами сенешаль. — Присмотрись к Гаревелу. Со временем он мог бы занять мое место.

Нериэль некоторое время обдумывала его слова, склонив голову к плечу. Доклады Гаревела всегда понятны и хорошо выстроены. И выдержки ему не занимать.

— Ты ведь не собираешься в самом деле покинуть меня? — уточнила она и вздохнула с облегчением, когда Вэрел покачал головой. — Хочешь проведать внука? Когда разберемся с порождениями тьмы, я могу дать тебе отпуск. И проверить, справится ли Гаревел.

— Но пока рано мечтать об этом, — вздохнул Вэрел.

Повисло молчание.

— В моих глазах ты почти Страж, — сообщила Нериэль после паузы.

Сенешаль некоторое время молча смотрел на нее.

— Спасибо, — сказал он наконец.

Нериэль отвела взгляд.

— Не уверена, что этому стоит радоваться.

========== Смертники и мертвецы ==========

— Подожди две минуты, сенешаль! — ворвался в сон Нериэль решительный возглас. Она не успела ухватиться за голос — безусловно, знакомый — и сползла назад в дрему, но тут на плечо легла ладошка и эльфийку слегка встряхнули.

— Госпожа, — позвал голос другим тоном: ласковым, сочувственным, виноватым. — Нериэль, проснись.

На сей раз она определилась: зовет Синна. Командор разлепила веки и села. Солнечный свет резал сонные глаза. Нериэль успела удивиться, что заспалась, но вспомнила: вчера они со Стражами наткнулись на отряд порождений тьмы по пути в башню. Добрались домой и легли лишь перед рассветом.

— Тревожные новости, моя госпожа. Сенешаль рвется к тебе. Я сказала, ты не одета.

Нериэль вытянула руку в сторону шкафа.

— Дай!

Одежда возникла рядом в мгновение ока. Нериэль натянула робу и бросилась к выходу, босая, на ходу застегивая пояс. Вэрел оглянулся на звук открывающейся двери, не переставая что-то втолковывать рядовой Джесс — Нериэль разобрала только «арсенал». Та кивала.

— Все, иди, — выдохнул сенешаль. Рядовая не пошла — полетела бегом.

— Что? — спросила Нериэль без предисловий.

— Час назад начали прибывать гонцы. Порождения тьмы выходят из-под земли по всему эрлингу. Солдаты отвели крестьян в убежища и отступают к башне. От дальних разъездов известий нет. Если уцелели, они присоединились к отрядам местных баннов. Думаю, на них можно не рассчитывать. Все, кто смог приехать, собрались в тронном зале. Может, прибудут еще один-два.

— Пора открывать военный совет?

Вэрел молча кивнул.

— Скоро буду готова.

— Я причешу тебя, — сказала за ее спиной Синна.

— Для тебя есть дела, — покачала головой Нериэль и отняла расческу. — Всех Стражей разбудить, накормить, ввести в курс дела. И принеси поесть мне. Потом поступаешь в распоряжение сенешаля.

— Ммм? — приподнял брови Вэрел.

— Уверена, ты найдешь дело такой памяти и ногам.

Совсем скоро командор подошла к дверям тронного зала, на ходу смахивая с лица крошки кое-как проглоченного хлеба. Встала рядом с сенешалем и обвела взглядом собравшихся. Стражи готовы, стоят позади всех. Лица баннов казались знакомыми, однако имен чародейка почти не помнила. Как ни старалась, Эсмерель она взглядом не нашла. Зато Эддельбрек вышел вперед, едва Вэрел объявил о начале совета.

— Ждать больше нельзя! — решительно заявил самый богатый из баннов. — Нужно выдвигаться! Тех, кто не явился до сих пор, можно уже не считать. Мы должны…

Вэрел поставил его на место несколькими резкими фразами. Нериэль окинула банна пристальным взглядом, давая словам сенешаля дозвучать. «У него хватило бы денег заплатить Антиванским воронам», — мелькнула мысль. И исчезла, не родив отклика, под толщей спокойной уверенности, что это уже неважно.

— Я ценю твой опыт и добрую волю, лорд Эддельбрек, — сообщила она ровным голосом. — Давайте решим, как нам защитить эрлинг.

Банны успели озвучить несколько предложений, когда двери распахнулись, а на пороге возникла эльфийка-служанка, почти ребенок, ростом даже ниже Нериэль.

— Гонец, — крикнула она. — Амарантайн…

Нериэль пошла к дверям, предоставив баннам убираться с дороги. Они подались следом, но ряд Стражей успел сомкнуться, отсекая аристократов. Вэрел и Гаревел, забыв о чинах и крови, протолкались вперед.

На горизонте клубились мрачные тучи, живо напомнившие Нерэль о землях Коркари в преддверии Мора. Но над Башней еще сияло солнце. В его лучах сверкали пряжки на сбруе коня, которого водили по двору. Взмыленная лошадь фыркала. Гонец, такой же взмыленный, успел одолеть половину ступеней. Весть оказалась написана на нем без слов: из плеча торчит черное оперение стрелы, на боку кожаный доспех располосован и залит кровью. Глаза, подернутые белесой мутью, нашли ее лицо.

— Ком’дор, — выдавил он. — На Ам’тайн н’пали.

Посох сам прыгнул из-за спины в ладони. Человека омыл голубоватый туман. Она никогда не была хороша в магии исцеления, но сейчас довольно пригасить боль, поддержать тело. Настоящее лечение начнут, когда вынут стрелу.

— Говори.

— Войско порождений тьмы, — сказал гонец отчетливее, — движется к Амарантайну. Двигалось… теперь должны быть уже там. Их сотни, командор.

По залу прокатился шепот: банны передавали весть друг другу.

— В городе почти нет войск, — ничего не выражающим тоном произнес Гаревел. — Одна стража. Долго они не продержатся.

Жестом велев слугам позаботиться о гонце, эльфийка шагнула обратно в зал, навстречу морю человеческих лиц.

— Это конец! Амарантайн не спасти! — рванулся из невнятного шума чей-то голос.