Школа в моей жизни занимает главное место. Там мои товарищи и приятели, слушать учительницу и узнавать каждый день что-нибудь новое интересно, а мелкие обиды, стычки или даже драки быстро забываются. Постепенно в школе определяются лидеры: кто-то сильнее всех и может побороть любого мальчика не только из нашей, но и из другой группы. Кто-то лучше всех решает задачки по арифметике, кто-то хорошо рисует, а кто-то больше других читал книг и может без конца рассказывать разные истории из Жюля Верна или Майн Рида. Но зато в нашей группе я играю на пианино лучше всех, хотя играть учатся многие.

Анна Кривошеева

В школе папа выделялся среди одноклассников. Он проявлял интерес к учебе, все время был среди первых учеников, получал почетные грамоты. Выделялся и внешне: относительно высокого роста, хорошо сложен физически. При этом начитан, разбирался в технике. Ситуация в семье заставляла его не размениваться на детские шалости, а уже подростком примеривать взрослую жизнь во всех ее проявлениях. Друзьям было с ним интересно. А он умел дружить, с готовностью всем помогал, был надежным парнем во всех отношениях. Да еще, поскольку сам зарабатывал, мог позволить себе красивый жест вроде покупки 12 порций мороженого для одноклассников в день Первомая.

Переводной аттестат Марка

Заметка в городской газете про «первое в Полтаве телевизионное изображение», конечно, не прошла незамеченной в школе. А года через три про Марка еще раз написали в газете, и снова в весьма торжественных тонах.

Вспоминает Марк Иосифович

Был случай очень запомнившийся. В школе после занятий лопнула труба, и вода под большим напором хлестала, заливала коридор, лестницу и уже даже выливалась на улицу. А это март – еще лежал снег, и было довольно холодно, примерно минус пять градусов. Так что улица постепенно превращалась в каток.

Школа стоит прямо напротив нашего дома. Я увидел из окна, как разбегаются ребята, а директор кричит, чтобы скорее нашли завхоза. Быстро смекнув, как можно остановить воду (очень пригодился опыт работы с Затульским), я как был, в маечке, выбежал во двор, открыл колодец, на руках спустился вниз, перекрыл кран. И бегом обратно, чтобы маму не расстраивать.

А на следующий день местная украинская газета написала: «Учень десятої школи Марко Кривошеєв зробив чудо».

Мама научила меня спокойно относиться к этим маленьким победам. Конечно, она очень гордилась сыном и очень радовалась моим успехам, но всякий раз, когда я прибегал домой и меня распирало от желания похвастаться очередным достижением, мама говорила, чтобы я не зазнавался. Помню, когда начали в пятом классе учить немецкий язык, я на уроке с хорошим произношением и правильными интонациями прочитал целую страницу из учебника (не прошли даром мои усердные чтения на скамеечке для отца).

Удивил учителя и ребят, получил оценку «отлично» и зависть в классе, а потом гордо рассказал об этом дома. И тут же получил от мамы урок: «Что-то рано ты начал хвастаться. Языку, как и музыке, можно учиться всю жизнь, и нужно потратить очень много времени, сил и упорства, чтобы достичь совершенства!» На всю жизнь запомнил этот мамин наказ.

Счастливые школьные годы. Интересное время. Ежедневные маленькие открытия на уроках. Книги и фильмы, театральные спектакли и концерты. Мечты о великих делах во имя великой Родины. Ощущение жизни в самой лучшей стране в самое интересное время.

Школьная жизнь – это также друзья и подруги, работа в команде и соперничество, а еще первая влюбленность, первые свидания, первые переживания…

В декабре 1940 года, уже окунувшись с головой во взрослую жизнь, Марк в своем дневнике с теплыми ностальгическими чувствами оглядывается на этот период своей жизни (совершенно наивный и невинный) и шутливо называет его «юношеским донжуанством».

Фрагмент дневника Марка Кривошеева

—

Из дневника Марка Кривошеева

Уже в конце 6 класса я и Славка Лирин начали засматриваться на девочек 6 «А» класса. Мне очень понравилась Ада Скаболанович – высокая, стройная, красивая девочка, за которой, как тогда выражались, «стреляло» много наших мальчиков… Вскоре начались испытания, и я про все забыл… (Окончил 6 класс с похвальной грамотой)…

Гуляя (в 7 классе) с Исаком Маеровичем, мы увидели наших девочек, и среди них новенькую – Лену Тарасюк. Исак всячески ее восхвалял, было видно, что она ему нравится. Лена меня сразу почему-то заинтересовала. Я с ней официально не познакомился, но на черчении, подойдя к ее парте, грубо попросил карандаш. Незаметно для себя я здорово в нее втрескался, но никому, кроме Казана, ни слова не сказал.

Я сидел у окна на четвертой парте, впереди меня сидела Лена. Я не знал, как выразить свои чувства и привлечь ее к себе, и однажды (нахал!) уколол ее пером. На следующий день она со мной не поздоровалась. Я возмутился, стал на путь террора. Старался ее унизить, высмеивал (детские методы). Было принято считать, что мы друг друга здорово не любим.

Помирились мы лишь весной. К балкону после школы подбежали наши девочки и вызвали меня на улицу, на углу стояла Лена, она первая протянула мне руку. На следующий день она голосовала за меня, когда меня избрали старостой класса. Эта должность сохранилась у меня до окончания школы.

Беспечные школьные годы… Но жизнь вокруг была далеко не беспечной.

Илья Розенфельд

Приходит приснопамятный год 1937-й. Я уже в седьмом классе и многое понимаю. В августе минувшего 1936 года в Москве прошел громкий процесс по делу троцкистско-зиновьевского объединенного центра. Всюду по стране идут аресты врагов народа и шпионов, об этом пишут в газете «Известия».

На общем собрании учеников старших классов наш историк, он же директор школы по прозвищу Сало, косноязычно разъясняет нам смысл этих процессов. Он бывший командир Красной армии, воевал с белополяками в 1920 году и любит подолгу разглагольствовать на эти темы. Сейчас с пеной у рта он извергает проклятия на головы преступников – замаскировавшихся врагов народа. Мы слушаем и верим. Дома я пересказываю его слова, но реакция родителей что-то очень слабая…