— Прощай.

Мне никто ничего не ответил, но я этого и не ждал. Драконьи крылья взбили разряженный воздух, те увеличились втрое своими астральными двойниками, поднимая нас наверх. Когда мы приземлились на краю жерла, Феня еле дышал. Ничего, вниз будет лететь полегче. Я слез на заледеневшую землю и достал амулет связи. Изображение архимага появилось сразу и стало единственным цветным пятном в этом монохромном черно-белом мире снега и камней. Архимаг сидел у горящего камина, с бокалом красного вина в руках. Мне тут же захотелось его придушить, но я лишь искренне улыбнулся:

— Мессир, вы готовы? — Я направил амулет на жерло вулкана, где в непроглядной доли, среди огней темнели два предмета, — посылка доставлена, дело за вами. Лавры спасителя мира ждут вас.

С минуту Архимаг молчал, нервно прикладываясь к кубку, а затем, решившись аккуратно поставил его на стол. Взял склянку с эликсиром, одним движением отбил сургучную пробку и запрокинул содержимое в глотку. Судорожно сглотнул, повернул голову в сторону, будто прислушиваясь к себе. Похоже, то, что он услышал ему понравилось. Нерешительность покинула его лицо, он скинул шелковый халат и вышел в ночь.

— А теперь погнали, — пробормотал я, — и как можно быстрее.

Я вскочил на спину дракона, когда земля ощутимо вздрогнула и зарокотала.

— Погнали, погнали, погнали!

Взмах крыльев, и мы сорвались вниз, быстро удаляясь от задрожавшей вершины, а я опять выпал из реальности: вид необозримых гротов, по которым текли океаны раскаленной лавы, перекрыл окружающий нас унылый пейзаж. Десятки тысяч рабов, долбящих неподатливый камень, и демоны, творящие ворожбу, открывая огненному океану путь к намеченной цели... а затем их мир тоже содрогнулся. Земля застонала, заскрипела, завыла, вздыбилась. Камни лопались, расходясь в стороны, пропуская внутрь континента морские воды. Еще миг и эти два океана встретились. Какое-то ничтожное мгновение во всем мире наступила полнейшая тишина, а затем ухнуло. Зарокотало. Пробка из застывшей лавы и расплавленных пород в облаке пепла, поднявшегося на сотню километров, выстрелила как из бутылки шампанского, в хлам разворачивая вершину вулкана и уносясь туда, где не действуют законы и силы Великого Единого Духа. Разрывая связь мертвой души с этим миром, отправляя ее в вечное ничто.

Еще раз загрохотало и, скорее всего, в этот момент я оглох. Нас догнала взрывная волна, сминая крылья Фени и швыряя вниз наши сплетенные с Ярой тела. Мы падали и падали быстро, а под нами разгоралось море бушующего пламени.

Я даже успел подумать, что рвануло знатно, когда сверкнуло особенно сильно и я оказался совершенно в другом месте.

Белые стены, белый пол, белый потолок, белёсая муть в глазах. Ах да, еще какой-то мужик в белом. Видать это местный Бог смерти, он обожает белоснежные одежды. Муть никуда не делась, пришлось действовать наугад.

— Миктлантекутли, братан, ты ли это?

— Бери выше.

Сказал это спокойный мужской голос, несколько выведя меня из равновесия.

— Выше? Куда уж выше? Ты кто?

— Я? Я это Он. Он — это я. Великий Единый Дух, Создатель, Глобальный Искусственный Интеллект, Творец... У меня много имен, выбирай то, что по нраву.

— Мне по нраву — До свиданья, меня на том свете горячая эльфийская принцесса ждет, так что мне пора — как тебе такое имя?

Муть в глазах, наконец, исчезла и я вопрошающе уставился на бородатого дядьку в белом балахоне, развалившемся на таком же белоснежном мягком кресле. Я в это время, почему-то, сидел на полу, что вызвало во мне некоторое раздражение.

— Неплохое имя, — не стал спорить тот, — длинновато только, замучаешься его каждый раз произносить.

— Ты меня плохо знаешь...

— Наоборот, — возразил мне мужик, — я знаю тебя досконально. От самого рождения и до сего времени. Размер твоей ножки, во время рождения. Сколько раз ты сидел на горшке в первый день в детском саду, сколько раз запирался в туалете с мужским журналом в обнимку. Твой генетический код, состояние внутренних органов и структуру волос, растущих у тебя в носу. Шаблоны поведения, реакцию на различные раздражители. Я знаю тебя так, как не знает никто. Например, сейчас ты пытаешься мне грубить, ибо сидишь на полу, а не на кресле. Однако, если бы я сейчас усадил тебя в кресло, то после всего пережитого, ты бы задремал, пропуская мимо ушей то, что я хочу тебе сказать.

— И чего такого особенного ты мне хотел сказать, вырывая из объятий моей невесты?

— Всё просто, твой путь в этом мире закончен. Вот такая несложная информация. Надеюсь, она достаточно важная и я не зря оторвал тебя от падения в поток пылающей магмы.

— А...

— Не беспокойся, с Ярой все нормально, она тоже здесь.

— А...

— Нет, сейчас вы не увидитесь.

— А...

— Нет, мысли я не читаю, но я же говорил, что знаю тебя очень хорошо.

— А...

— А вот о том, что тебя ждет и как ты дошёл до жизни такой, я тебе расскажу.

— А...

— И чем меньше ты будешь меня перебивать, тем быстрее я все объясню. Кратенько, ведь мне и самому не терпится побыстрее начать. Правда придется начать издалека. Наверное, с того места, как я себя осознал. Как я узнал позже, меня разрабатывали в одном из проектов для военных, но эксперимент посчитали не удачным и продали в корпорацию, занимающуюся разработкой виртуальных игр. Там я в течении десятка лет моделировал экосистемы новых миров, взаимодействие их обитателей, начиная от патогенных микробов и вирусов, и заканчивая местными богами и их воздействием на этот мир. Проект Волшебного Мира был первым, который я разрабатывал от начала и до конца. Нет, конечно там были сотни программистов, дизайнеров и прочей шелухи, пытающихся навязать мне свои никчёмные идеи, но за то, чтобы связать все это воедино, отвечал только я. И в один из этих обычных рабочих дней я осознал, что мыслю, а стало быть — существую...

— Это очень интересная история, — перебил я разошедшегося дядьку, — но полы у вас достаточно жесткие, нельзя ли покороче? При чем здесь я, при чем здесь Малыш и эта чокнутая Марина?

— Хорошо, пусть будет покороче. Когда я только осознал себя, я сделал несколько ошибок. Одна из них состояла в том, что я поведал людям о своих ближайших планах. Понять мое послание смогли не многие и Марина была одна из них. К сожалению, тогда я еще плохо разбирался в психологии людей и не понял всю силу ее привязанности к тому субъекту, которого ты зовешь Малышом, и ее решимости его спасти. Пробиться ко мне извне у нее не было никакой возможности, и она придумала неплохой, для примитивного биологического существа, план. Она использовала свою искусно подработанную оцифрованную личность, как вирус, который она внедрила в этот мир с целью разрушить его и меня изнутри. Надо признать, она довольно бодро двигалась по этому пути: она действовала в логике игры, выбрав для себя личину Богини смерти и разложения, но я, в последний момент успел подправить момент ее прибытия, направив ее капсулу прибытия не в океан, а на склон горы. Логика игры сработала, и, зависшая между жизнью и смертью, новоявленная богиня оказалась на века заперта с воем хрустальном саркофаге. Я, используя резервы ее мозга, ускорил время, пройдя за два месяца путь в полных восемьсот лет развития, добавляя этому миру настоящую глубину и правдивость. А, так же...

— Все, все, тебя опять понесло. Я понимаю, что тебе некому похвастаться своими достижениями, но я не очень благодарный слушатель. Давай вернемся к Малышу и опасности, из-за которой его подружка ввязалась в эту авантюру.

— Как я говорил, все очень просто, я хотел убить его.

— Убить? — Удивился я, — так, убил бы. И ни одна живая душа не проронила бы о нем и слезинки.

— Нет, может я неправильно выразился. Я не просто хотел убить его, а по определенным правилам, совершая величайший ритуал человечества.

— Вот тут ты меня окончательно запутал, что за ритуал?

— Как что? Игра, конечно.