– Извините нас, пожалуйста, мы буквально на минутку отлучимся, хорошо? – Эдвард смотрит на Юлию и Виктора, а потом быстро хватает меня за плечо и тащит в сторону.

– Ты с ума сошел? – грубо спрашивает он, – Ты чего несешь? Зачем так разговариваешь с этим парнем?

– А что я такого сказал? – Хлопаю глазами.

– Не прикидывайся идиотом, ты же его грубо отшил! Я не просто так пригласил его на ужин. Мне нужно расположение его семьи, чтобы они проинвестировали еще один проект, который мы с Юлией замутили. А ты все портишь!

– Если я все порчу, то не надо было меня брать с собой! – начинаю заводиться я. – Думаешь, я не вижу, как ты на него смотришь? Ты его хочешь! Я знаю!

– Волчонок, какой же ты у меня дурной! – Эдвард качает головой. – Виктор меня абсолютно не интересует!

Внезапно он начинает смеяться.

– Ты надо мной смеешься? – насупившись, спрашиваю я. – А что я должен думать, если ты глаз с него не сводишь?

– Малыш, ты видимо уже с жиру бесишься, я на всех так смотрю. Ты меня будешь ко всем ревновать?

– Если надо будет, то буду!

– Вениамин, я тебе клянусь, Виктор мне вообще не нравится. Он не в моем вкусе, а смотрю я на него из вежливости. Хочешь, я буду смотреть на тебя, когда буду разговаривать с ним? Тогда ты не будешь ревновать? Хотя… Это будет выглядеть очень забавно. – он снова начинает смеяться.

– Ладно! Бери с собой этого крашеного придурка! Только пусть прикроет свое хозяйство, смотреть противно! – ворчу я, краем глаза косясь на обтянутые колготками гениталии танцора. Черт, а у этого убогого, кажется, встал! Вот козел, точно запал на моего парня!

В этот раз Юлия снова выручила меня. Иногда я прямо начинаю думать, что она обладает какими-то зачатками души. Но потом вспоминаю, что она все это делает только для того, чтобы Эдварда ничто не отвлекало от его дел. Она прямо Ангел Хранитель наших отношений. Потому что понимает, стерва, если мы поругаемся или разбежимся опять, то Эдварду будет снова не до бизнеса.

Меркантильная стерва, что с нее взять? Но в этот раз она помогла мне, взяла на себя паренька и почти все время, проведенное в ресторане, разговаривала с ним только она. Эдвард почти не смотрел на Виктора, и я ощущал себя ревнивым идиотом. Сам не понимаю, с чего я так взбесился?

А вот интерес Юлии к этому пареньку мне вполне понятен. Она сейчас смотрит на него, как лев на ягненка. Наверняка с радостью связала бы его и отстрапонила. Нравятся ей пай-мальчики. Только вот непонятно, чего она тогда ко мне прикопалась? Уж я-то точно не похож на пай-мальчика!

Но с этим парнем у нее вряд ли что-то получится. Его точно не интересуют женщины. Так ей и надо, стерве! Все-таки не могу простить ей той выходки. Она ведь могла все сломать! А если бы я психанул и рассказал все Эдварду? Или не пережил бы позора и покончил с собой? Да мало ли какая реакция могла последовать? Я понимаю, что она была пьяная, но то, как она поступила со мной – это бесчеловечно. И я не вижу ни одной причины, которая могла бы ее оправдать.

То что она долго воздерживалась и то что ей нужно регулярно получать разрядку – это сугубо ее проблемы. А теперь, я должен жить с этим жутким секретом и скрывать нашу связь он любимого человека.

В целом, без косметики и обтягивающих колготок, парень выглядел вполне нормальным. С виду и не скажешь, что он больной извращенец.

Домой мы с Эдвардом вернулись очень поздно. Я почему-то все еще ощущал последствия своего нервного срыва и неприязни от общества с этим танцором.

Мы залезли в джакузи, Эдвард намочил мне волосы и начал втирать пальцами шампунь. Он делал это так нежно, что мое тело покрывалось мурашками.

Внезапно он прекратил массаж и сказал:

– Волчонок, что сегодня за приступ ревности на пустом месте у тебя случился?

– Ну, просто мне не понравилось, что у него на тебя встал…

– А ты разглядывал его член? Может быть, мне стоит тебе предъявить? – рассмеялся Эдвард. – Ну, давай, скажи что-то в свое оправдание. Почему ты разглядывал член Виктора?

– Я… Но ведь он там в такой одежде был. Слепой не увидит, – растерянно пробормотал я.

Однако не успел я закончить мысль, как Эдвард притянул к себе мое лицо и оставил на моих губах поцелуй. Этот поцелуй был словно ожог, он моментально разгорячил меня. От неожиданности я окончательно растерялся, а Эдвард продолжил целовать меня.

Его влажный язык касался моего и обвивался вокруг. Эдвард обнял меня сзади и прижал мое полуголое тело к своему.

– Не надо меня ревновать, ты же знаешь, для меня существуешь только ты, мой Волчонок! – прошептал Эдвард мне на ухо.

Я повернулся к нему лицом и коснулся его плеч, затем обнял его руками и посмотрел прямо в глаза.

Страсть перемешалась с нежностью и ощущением тепла, а наши языки сплелись в причудливом танце. От этого процесса невозможно было оторваться.

Эдвард сдавил меня в объятиях, продолжая страстно целовать мои губы. Я тонул в безумном вожделении и от этого сходил с ума. Задыхаясь от сильного возбуждения, я сильнее утопал в чистом счастье, прижавшись к любимому.

Я процедил воздух сквозь сжатые зубы, но тут же почувствовал, как Эдвард сдавил сосок, одновременно прикусывая мне губу. Он застонал вместе со мной прямо мне в губы, насквозь прожигая меня дыханием. Это было поистине неземное наслаждение, мышцы между ног сладостно задёргались, и я размяк в его сильных руках. Вздохи превращались в стоны, и страсть огнём разливалась по всему телу, унося нас подальше от этого мира.

Я просто сходил с ума, повернув голову и лаская языком лицо Эдварда, его шею, и все, до чего мне удавалось дотянуться, хотя на самом деле я уже представлял, как беру в рот его мощный ствол.

Мне так хотелось ощутить вкус его кожи, почувствовать вкус смазки и нежность бархатистой головки. Не было сил больше медлить, пламя сжигало изнутри, и его немедленно нужно было погасить, либо же разжечь до предела. Было трудно сделать вздох от ощущения его окаменевшего члена. Эдвард развернул меня к себе, а затем вошёл в меня резким и уверенным движением и застонал.

Со всей силы я вцепился в его плечи ногтями и закричал как сумасшедший, ощущая, как его член обжигает меня изнутри, глубоко упираясь во мне и заполняя каждую складку. Эдвард до боли врезался мне в спину пальцами. Двигался ненасытно и молниеносно, не давая мне ни единого шанса. Запрокинув голову назад, я продолжала стонать. С каждым его движением блаженство усиливалось многократно.

Вода в нашей огромной ванне плескалась так, что переливалась за края, но нам обоим было плевать на это. Все перестало существовать в этот момент.

В паху нарастало умопомрачительное наслаждение. Всплеск – и всё тело свело от лавиной обрушившегося оргазма. Открыл было рот в порыве закричать, но издал лишь что-то вроде сдавленного писка – пропал голос.

Дрожа от ощущений после оргазма, я повис на Эдварде. Он сдавил меня сильнее прежнего в объятиях, излился в меня, оглашая ванную звериным рыком, а во мне всё росло вселенское удовлетворение.

Потом мы переместились в спальню и безудержно занимались сексом всю ночь напролёт: то нежно ласкали друг друга, то делали это грубо. Мы любили друг друга так сильно, что я искусал плечи любимого в кровь и расцарапал ему спину.

Моё тело еле-еле выдерживало удовольствие, которое он мне доставлял. Это было страстно. Безумно. Волшебно. Мы всё никак не могли насытиться друг другом, даже когда задыхались в крепких объятиях. Мне так нравилось быть рядом с Эдвардом, и я на время даже забыл про свою ревность, и про ненавистную Юлию, и вообще не мог думать ни о чем.

Мне было хорошо с любимым в этот момент, и всеми фибрами души я стремился ощущать нашу близость. Это всё, что было мне нужно.

В порыве страсти я оседлал его и скакал на нем, как жокей на скачках. Эдвард только мог откидывать голову назад и стонать от удовольствия на всю комнату.

Скорость и темп моих движений усиливались благодаря бурной реакции Эдварда. Не прошло и десяти минут, как мы оба снова поймали сильнейшие оргазмы. Я ощутил приближение и для большего кайфа, начала дрочить свой член, продолжая скакать на шпаге Эдварда.