Их губы и языки страстно ласкались, когда Ренгоку в последний раз глубоко толкнулся и излился внутрь, рукой доводя своего тсугуко до разрядки – они оба стонали в поцелуй, прижимаясь друг к другу вспотевшие, уставшие и счастливые. Столп Пламени, которого все еще трясло от испытанного оргазма, вышел из разработанного входа не сразу, прежде отдышавшись и получив от партнера чувственный поцелуй. Еще несколько минут после этого он завороженно смотрел, как собственное семя вытекает из вспухшего отверстия, чувствуя, как кровь от этого зрелища снова приливает к паху. Изнуренный Тандзиро, поймав его взгляд, закрыл лицо руками, сгорая от стыда.
– Н-не смотрите, Ренгоку-сан!..
– Я так много кончил, – задумчиво произнес Кёджуро, как будто и вовсе не услышав сказанного, продолжая разглядывать промежность своего тсугуко. – Возможно, это из-за того, что всю миссию я представлял тебя, мальчик мой. Представлял, что мы с тобой занимаемся этим и ты попросился побыть на мне сверху.
– Ре-Ренгоку-сан! В-вы делали это с с-собой на миссии, думая обо мне?.. – убрав руки от лица, смущенно проговорил Тандзиро, на что столп Пламени сразу же активно закивал, радостно разулыбавшись, и опустился рядом с ним на футон.
– Конечно! Всегда, когда находилась свободная минута! Просто я думал о тебе постоянно, и из-за этого у меня всегда была эрекция! От этого миссия казалась мне бесконечной, поэтому я счастлив, что мы наконец-то вместе, мальчик мой.
– Ренгоку-сан… Я так ждал вас! – смущенный его словами, но осчастливленный Камадо тут же обнял его, пристраивая голову на сильной груди, чувствуя, как рука наставника заботливо гладит его спину. Он снова был рядом, и теперь можно было вздохнуть спокойно. Увидев улыбку, заигравшую на губах младшего, Кёджуро поцеловал его в макушку и прижал к себе крепче.
– Я всем сердцем люблю тебя, мальчик мой. Больше я не оставлю тебя одного.
Комментарий к 7. Ренгоку Кёджуро/Камадо Тандзиро (Ренгоку Шинджуро/Камадо Тандзиро)
Сначала залетевший от Тенгена Зенитсу, теперь Шинджуро, втихую сохнущий по Тандзиро – любое ваше неосторожное слово в обсуждениях может случайно воплотиться в жизнь, будьте осторожны (✧ω✧)
Заглядывайте на чай и на обсуждения на мой телеграм-канал: 👉 t.me/hana_cchi
Кто знает, может, именно ваши слова вдохновят меня на следующую работу… ♡( ◡‿◡ )
========== 8. Сабито/Камадо Тандзиро/Томиока Гию (Сабито/Томиока Гию) ==========
Комментарий к 8. Сабито/Камадо Тандзиро/Томиока Гию (Сабито/Томиока Гию)
Я после зачетов высохшая как бьюти-блендер. Получилось, что получилось - как-то вот так (￣︿￣)
Спасибо Andar-san, что проверил мне эту главу (シ_ _)シ
Приятного прочтения!
Аккуратно свернутое красное хаори покоилось возле футона, а изящные руки медленно расстегивали пуговицы рубашки, обнажая крепкую грудь. Тандзиро смотрел внимательно, не отрываясь, то и дело сглатывая образовывающуюся во рту слюну, рука при этом так и тянулась погладить собственный отвердевший член. Совсем не замечая такого пристального взгляда в свою сторону, Гию заправил мешающую прядь волос за ухо и принялся расстегивать ремень на брюках, однако остановился, услышав тактичное покашливание.
– Постой, Гию. Ты глянь, что делаешь – у Камадо уже кровь носом идет, – подал голос молча наблюдавший до этого момента за разворачивающейся картиной Сабито. Непонимающе склонивший голову Томиока удивленно посмотрел на него, а потом перевел глаза на младшего мечника. Тот натянутый, словно струна, сидел возле своего футона, одной рукой зажимая кровоточащий нос, а второй прикрывая выпуклость на штанах. Усмехнувшись, рыжеволосый присвистнул. – Да он уже готов! Камадо, у тебя совсем выдержки нет? Возбудился, лишь наблюдая за тем, как наш Гию раздевается?
– П-простите! – виновато выпалил Тандзиро и в смущении зажмурился, склоняясь в поклоне. Удивленный Гию, глядя на него, еле заметно разулыбался, а затем, оставив расстегнутый ремень в покое, подошел к парнишке, присаживаясь рядом на корточки и ласково накрывая его руку своей. От этого жеста тот разогнулся из поклона так внезапно, что чуть не ударил Томиоку головой по подбородку, вызывая новый смешок у Сабито. – Г-Гию-сан! Я-я!.. Оно само! Я-я н-не думал ни о чем таком!
– Все в порядке, Тандзиро, – невесомо приложив ладонь к его губам, заставляя замолчать, мечник вытащил из кармана штанов формы носовой платок и принялся неспешными движениями промачивать кровь. Пунцовый от смущения Камадо глядел на него во все глаза, в особенности засматриваясь на приоткрытые, чуть влажноватые губы. А ведь не далее, чем пару дней назад, он, Тандзиро, старательно прикусывал и посасывал эти губы по четким наставлениям контролирующего этот процесс Сабито – тот учил младшего целоваться. После каждого поцелуя с рыжеволосым Томиока выглядел таким распаленным и готовым на все, что Камадо лишь восторженно ахал, про себя и вслух восхищаясь умениями старшего. А потому сам решил научиться такой умелой технике, чтобы и от его поцелуев Гию-сан возбуждался и плавился. Едва вспомнив, каким томным взглядом тот смотрел на него, когда сплетались их языки, мальчишка понял, что шов на штанах уже болезненно давит на его готовое к активным действиям естество. По-видимому, для Томиоки все его желания были как на ладони, поскольку он опустил свою руку к чужому паху, расстегивая штаны. – Я тоже хочу тебя. Я могу сделать это с тобой сегодня, Тандзиро?..
– Д-да…
– Не торопись: ему ведь задание выполнять еще – физическое состояние не должно сказываться на результате миссии, – оказавшийся рядом с ними Сабито положил ладонь на плечо своему заметно погрустневшему на этих словах товарищу, после чего, схватив его за талию, резко прижал к себе, склоняясь к самым губам. Внимательно всматриваясь в широко распахнутые синие глаза, рыжеволосый усмехнулся, медленно облизываясь. – Самый подготовленный в этом плане из нас ты, Гию. Согласен удовлетворять нас сегодняшней ночью?
– Только я? – несколько разочарованно произнес Томиока, однако глядя на блестящие от свежей слюны губы Сабито, содрогнулся, чувствуя, как от возбуждения у него начинает сводить низ живота. Как наяву ему представились горячие прикосновения друга, от которых хотелось безостановочно кончать, не прекращая стонать во все горло, и неловкие действия Тандзиро, заводившие своей неумелостью и настойчивостью. Прикусив губу изнутри, мечник просунул руку между ног, сжимая собственное естество. – Д-да, я буду удовлетворять вас обоих… Используйте меня, как посчитаете нужным…
Схватив кончик ленты, стягивающей волосы Томиоки, Сабито не без удовольствия развязывает ее, глядя на то, как ссыпаются темные пряди, обрамляя покрасневшие щеки. Тот только морщит нос, пытаясь смахнуть их, чтобы не мешали процессу, однако попытки убрать волосы успехом не увенчиваются, и его партнер, глядя на недовольную мордашку, только смеется. За такие издевательства Гию вцепляется в его бедра сильнее в намерении оставить яркие отметки от своих ногтей, но сразу же получает глубокий толчок в самое горло и давится.
– Ну что ты, Гию? Твой рот совсем перестал работать, – в доказательство своих слов Сабито несколько раз толкается особенно сильно, держа партнера за затылок и не позволяя отстраниться. От этого у Томиоки глаза слезятся – хочется отдышаться, а потом продолжить, но это не представляется ему возможным. И он послушно начинает сосать член в своем рту сильнее, с разных сторон обхватывая его языком, погружая глубже в горло, надеясь, что в такой ситуации у рыжеволосого не возникнет желания резко толкнуться вперед – иначе он просто задавится. Крепко удерживая его за бедра, пыхтя и через раз выстанывая имя Томиоки, сзади в него вторгался Тандзиро, жмурясь от удовольствия, когда Гию сжимался вокруг него. Его движения были суматошными, резвыми и конвульсивными – Камадо вообще был в этом не то чтобы очень хорош: в силу своего возраста слишком нетерпеливый, он спешил скорее войти в Томиоку и сразу же начать вколачиваться внутрь, чтобы кончить через десяток фрикций. Конечно, Сабито пытался его чему-то учить, чтобы не гнал неизвестно куда в первые же несколько минут, а размеренно двигался, растягивая партнера своим членом. Однако через пару таких «размеренных» толчков у младшего срывало все тормоза, и снова все входило в прежнее русло: он как безумный всаживал член глубоко в своего обожаемого Гию-сана, цепляясь за его крепкие бедра.
