– Что это с тобой? Неужто блестяще перегрелся? Ну уж нет: я специально выбрал этот дом и притащил тебя сюда, зная, что у них есть собственные термальные источники, – повышает голос мужчина, сжав мечника дыхания Грома в своих объятиях еще крепче. – Ты же все время ныл, что мои тренировки и постоянные задания утомляют тебя – вот я и привел тебя отдохнуть!

– Мне нравится… Мне все нравится! Что вы учите меня, что сопровождаете на задания, что временами заботитесь обо мне! И сейчас я счастлив, ч-что мы только вдвоем… – он наконец-то поднимает на столпа свое румяное лицо и глядит покрасневшими глазами. Руки сами ложатся на широкую грудь, затем гладят плечи, пальцы вычерчивают линии ключиц, и Тенген не торопится прерывать эти робкие ласки со стороны своего ученика. – А еще мне нр-нравится ваше тело…Вы большой.

– Какие откровения, – удивленно приподнимает светлые брови Узуи. – Надеюсь, ты возьмешь на себя ответственность за последствия своих блестящих слов, Зенитсу?

Пальцы судорожно цеплялись за небольшие валуны у берега, царапали землю, мелкие камни неприятно впивались в кожу на животе, больно задевали головку упавшего члена. Младшему было хорошо, когда Тенген в онсэне внезапно усадил его на себя, прижал к своему телу как можно ближе и напористо завладел искусанными губами. И этого хватило, чтобы Зенитсу вдруг почувствовал, что он тает. Сильная рука столпа начала исследовать его тело, нежно оглаживая все, что попадалось на пути. От настойчивых, страстных поцелуев губы сладко немели, чужой язык играл с его собственным, и Агацума ощущал, как вниз по подбородку стекает горячая слюна. От шепота Тенгена ему прямо в самое ухо у мальчишки сводило низ живота – напряженный член подрагивал, и младший мечник сильно вжимался им в подтянутый живот столпа, чтобы ощущения были острее. Но когда что-то твердое и горячее уткнулось ему меж ягодиц, парень замер, огромными испуганными глазами уставившись на своего наставника. Сразу же вспомнил, как сам с упоением разглядывал столпа Звука, уделяя особое внимание его крупному естеству. В тот момент он как-то даже не думал о том, что придется ощутить весь пыл Узуи Тенгена на себе.

Как только член мужчины вошел в него наполовину, Зенитсу показалось, что его сейчас просто-напросто разорвет изнутри – он кричал и елозил по камням животом, а Узуи старался зажать ему рот ладонью, поминутно шикая на него и напоминая про хозяев дома. Однако в этот момент Агацуме не было никакого дела до гостеприимных владельцев поместья: наставник все еще пытался войти в него глубже, а из-за отсутствия руки не мог сделать этого аккуратно, продолжая рывками проталкиваться в сжатые мышцы.

– Расслабься! Расслабься, Зенитсу! Иначе будет больнее! Ты что, этого понять не можешь?! – недовольно говорил ему наставник, однако сам, взволнованный подобной реакцией, пытался всеми способами отвлечь мальчишку от неприятных ощущений. Целовал его шею, всасывая кожу, оставляя на ней яркие метки, вылизывал ушную раковину младшего, горячо выдыхая в самое ухо, зная, как чувствителен Агацума к различным звукам. Парнишка скулил и плакал под ним, однако получая новые и новые порции заботы со стороны столпа, понемногу успокаивался.

– Нет! Он у меня в животе! Значит, там внутри что-то порвалось! В-вы меня порвали! Там наверняка много крови! Да, я ее чувствую!

– Прекрати кричать! Там все нормально! Нет никакой крови! – Узуи ткнул его лицом в землю, наваливаясь сверху, входя до конца, отчего Агацума заголосил еще громче, пытаясь вывернуться из-под мужчины и слезть с его каменно стоящего члена. – Это вода, бестолковый Зенитсу! Горячая вода! Не порти мне настрой! Иначе я буду иметь тебя до тех пор, пока ты не отключишься!

– Вы дурак! Тогда я буду кричать еще громче! Узуи-сан – извращенец!

– Уж лучше ярко стони тогда! И зови меня по имени, бестолковый нытик! Тенген-сама! Понял? Повтори! – и будто специально, для лучшего усваивания информации у подростка, вышел из его тела и резко толкнулся обратно, отчего у Зенитсу перед глазами чуть ли не поплыли разноцветные круги. Мышцы внутри растягивались от настойчивых движений мужчины.

– Тенген-с-сама-а-ах! – вскрикнул мальчишка, ощущая, как чужие пальцы играются с его членом. Узуи довольно улыбнулся его послушному поведению и поцеловал нежную кожу между лопаток.

В приготовленную для них комнату столп Звука несет его раздетого и все еще плачущего на плече, придерживая единственной здоровой рукой, прикрыв красные ягодицы младшего своим хаори, чтобы не шокировать попавшихся на пути хозяев. Уже за закрытыми дверями он торопливо опускает парнишку на футон, одновременно с тем сдергивая с него одежду и вновь разводя ягодицы, просовывая между ними свой возбужденный член. И снова погружается в эту головокружительную тесноту, с наслаждением слушая, как протяжно начинает выть измученный Зенитсу.

– Не хочу! Я не хочу та-а-ак! – стонет мальчишка, рукой капризно хлопая по футону, пытаясь привлечь к себе внимание наставника, и тот закатывает глаза, обреченно выдыхая, но замедляя свои действия. Определенно, этот ребенок доставит ему еще много проблем в будущем, если он и дальше будет потакать ему, ведясь на миловидное личико и слезы. Однако следующей своей фразой Агацума вводит его в ступор. – Эта поза… Хочу видеть ваше лицо! Хочу, чтобы в-вы целовали меня! Можете делать все, что угодно и с-сколько угодно, только п-позвольте мне быть с вами лицом к л-лицу!

– Ты… – Тенген замирает внутри него и незамедлительно вытаскивает из горячего нутра свой член – он, к своему позору, едва не кончил от такого заявления. Просить дважды его не приходится: заплаканный, но счастливый Зенитсу чувствует, как его переворачивают на спину, и наконец-то видит это прекрасное лицо. А затем горячие губы нежно касаются его лба, носа, щек, подбородка, оставляя невесомые поцелуи – и Агацума готов уже только от этого снова заплакать. Узуи-сан умеет быть ласковым, когда захочет.

Напряженная головка члена снова прижимается к его промежности, следом за этим чужое естество полностью проникает внутрь, но Зенитсу, рот которого занят чужим ловким языком, уже не скулит от болезненных ощущений. Он послушно сладко стонет в поцелуй, заводя наставника еще больше, чувствуя, как тот начинает двигаться в нем быстрее, каждый толчок сопровождая громким шлепком кожи о кожу. У мальчишки в глазах все кружится от возбуждения, собственный член сочится смазкой, пачкая живот Узуи-сана. Внутри все горит, и Агацума, отчаянно выкрикнув имя своего неподражаемого наставника, изогнувшись на футоне, сжимается, ощущая выплескивающееся внутрь горячее семя. Тенген целует его, куда придется, ласково трется носом о его щеку, шепчет что-то нежное на ухо, заставляя парнишку краснеть и жмуриться. Возможно, завтра Зенитсу даже сесть нормально не сможет, но сейчас все это его мало волнует – заботливый наставник, наверняка, опять что-нибудь придумает, чтобы его плаксивому ученику было хорошо.

Комментарий к 2. Узуи Тенген/Агацума Зенитсу

Как вам это нравится?)

Вы ждете новых частей “Get Wild”?

========== 3. Томиока Гию/Камадо Тандзиро ==========

Комментарий к 3. Томиока Гию/Камадо Тандзиро

Милые Гию и Тандзиро ( ´ ▽ ` )

Приятного прочтения!

– Я не считаю оставаться здесь необходимостью, но если вы настаиваете, Томиока-сан… – с плохо скрываемым подозрением протягивает Кочо, пристально смотря на юношу, пытаясь прочитать на непроницаемом лице хоть что-то. Нет. Синие глаза смотрят бесстрастно, с холодным равнодушием, как и всегда. Но девушка абсолютно точно знала, что проявление эмоций не чуждо столпу Воды. Особенно когда дело касалось мальчика Камадо. Вот где в Томиоке вскипал водоворот чувств: как он смотрел на Тандзиро – тот только краснел, ловя эти красноречивые взгляды. Все окружающие это видели и знали о химии между ними. И Кочо в первую очередь. Только думала она о Томиоке как о человеке, не способном признаться кому-то в своих чувствах. – Хорошо, оставайтесь здесь. Только не шумите и ведите себя как подобает в больничном крыле.