Вивьен убрала книгу, с которой уснула, на полку к остальным, и, накинув халат, пошла на кухню. Открыв холодильник, она раздраженно закатила глаза. Набеги парней на кухню оставили ее без завтрака.

Она умылась, переоделась, заплела волосы и направилась в ближайшую кофейню. С выбором еды она определилась сразу же, как только увидела на витрине круассаны. Когда они были совсем маленькими, Киллиан по утрам часто таскал ей прямо в постель круассаны с теплым молоком. “Нам нельзя брать еду с собой в комнату. И тем более есть на кровати!”, – взволнованно шептала она. “Не переживай, Виви, никто не узнает”, – улыбался Киллиан, залезая к ней на кровать. И следующие полчаса они вместе завтракали, обсыпая простыни крошками и не переставая при этом хихикать.

Вивьен отмахнулась от навязчивого воспоминания и задумалась о предстоящем дне. Несмотря на то, что сейчас были каникулы, она ни дня не сидела без дела. Девушка с пяти лет занималась балетом, в шесть лет пошла в художественную школу, а в семь начала играть на скрипке.

Балет она не любила из-за постоянных натоптышей и мозолей на ногах, яркого и контрастного макияжа, необходимого для выступлений, и жутко неудобных корсетов. То, что когда-то навязала ей мать, сейчас осталось лишь силой привычки.

Рисовать Вивьен нравилось. В художке она могла нарисовать пейзажи и натюрморты. Некоторые из ее рисунков даже заслуживали место на стенах в доме Ландре. Сейчас же девушка трудилась в студии над семейным портретом.

Игра на скрипке была ее страстью. Она выступала в составе оркестра с концертами. Воспроизведение творений великих композиторов вызывало у нее мурашки по коже. Вообще, музыка была единственной вещью, заставляющий ее прочувствовать такой широкий спектр эмоций.

В добавок ко всему Вивьен давала уроки французского языка дочери своего хореографа. По вечерам она любила читать. А по выходным девушка навещала мать.

После завтрака она прошлась по магазинам и вернулась домой. Покупка продуктов входило в перечень ее обязанностей наравне с готовкой (как питался Киллиан до ее переезда?) и уборкой. Также раз в неделю Вивьен заходила в комнату брата, в которой всегда властвовал хаос, чтобы забрать вещи на стирку.

Покончив со всеми домашними делами, она села играть. Меланхолическую серенаду Чайковского прервал хлопок входной двери. Вивьен не играла в присутствии брата, потому что знала, что Киллиан не разделяет ее любви к классической музыке. Конечно же, причиной всему были уроки на фортепиано, которые тот терпеть не мог. Он вообще ненавидел все, что было связано с их семьей и, в частности, с их матерью.

– Все равно не понимаю, к чему такая спешка, – ворчал Киллиан в прихожей.

Не желая подслушивать чужой разговор и смущать гостя своим присутствием, она ушла в свою комнату. Девушка взяла вчерашнюю книгу – “Отверженных” Виктора Гюго, – чтобы скоротать время, и не заметила, как быстро прошли несколько часов.

Вивьен направилась на кухню, чтобы приготовить обед, и немало удивилась, застав Ника за готовкой. Киллиан сидел, подперев подбородок кулаком, и наблюдал за другом. Увидев ее, они оба притихли.

– Сомневаешься в моих кулинарных способностях? – поинтересовался Ник, заметив, как она не сводит с него глаз.

– Ты второй человек, который готовит на этой кухне, – ответила она, после чего Киллиан предсказуемо цокнул и закатил глаза.

– Ну… не все могут позволить себе питаться едой из ресторанов.

Вивьен наблюдала за тем, как он разделывает мясо на деревянной доске. Она же для овощей!

– Тебе не говорили, что пялиться неприлично? – спросил тот, не поднимая глаз.

– Для мяса есть другая – стеклянная – доска.

Ник отложил мясо и с резким звуком воткнул огромный нож в доску.

– Правда? – с деланным удивлением.

Киллиан безуспешно попытался подавить смешок. После того, как Вивьен попросила брата не заступаться за нее в спорах с другими, (потому что может постоять за себя сама!), он больше не лез.

Она сжала кулаки и, сохранив бесстрастное выражение лица, прошла за рабочий стол и передала Нику другую доску.

– Что ты готовишь? – Вивьен обвела глазами продукты на столе.

– Пасту с курицей. И мне не нужна твоя помощь, – Ник развернулся к ней всем корпусом. Она едва доставала головой ему до его плеч, а из-за того, что они стояли так близко, ей приходилось задирать голову.

– Хочу обойтись минимальными потерями на своей кухне.

Не успела она договорить, как тут же поняла, что прокололась. Квартира то принадлежит не ей. Ник, не оставив этот без внимания, многозначительно посмотрел на Киллиана, который махнул рукой, что означало “порть что угодно”. Девушка сжала челюсти. Никогда не умел ценить вещи.

– Кто добавляет в пасту перцы? – она, не собираясь отступать, скрестила руки на груди.

– Моя мама, – вернувшись к разделыванию мяса.

Вивьен открыла было рот, чтобы упрекнуть его, но поймала предостерегающий взгляд Киллиана.

– Хорошо. Я приготовлю соус.

– Так куда ты собрался? – Ник переключился на друга.

– К Бруксу, – тут же оживился тот. Ник нахмурился.

У Киллиана было много знакомых, но с двумя – Максин Томсон и Сэмюэлем Бруксом – Вивьен виделась чаще всех. И если с первой у них была взаимная антипатия вкупе с игнорированием, то второй все время лез к ней с глупыми вопросами. Кажется, Нику он тоже не нравился.

– Надеюсь, ты ненадолго, – вздохнул Ник, скосив взгляд на Вивьен. Я сама не в восторге.

– Не поубивайте тут друг друга, – без намека на шутку ответил Киллиан.

После обеда, которым все остались довольны, Вивьен начала собираться к матери, но задержалась, чтобы зарядить телефон. В итоге Киллиан ушел раньше нее.

– Куда-то собираешься? – спросил Ник, сидевший с откровенно скучающим видом. Девушка вдруг задалась вопросом, стоит ли оставлять его одного.

– Да.

– Надолго?

– Думаю, для того, кто не знает, чем себя занять, любое ожидание будет долгим.

– У вас есть запасные ключи? – игнорируя ее ироничный тон.

– Нет, насколько я знаю, – Вивьен открыла сумочку, чтобы проверить, все ли она взяла.

– Для приличия могла спросить, зачем они мне нужны.

Она захлопнула сумку на магнитной застежке и подняла голову.

– И зачем же тебе понадобились ключи? – без малейшего интереса в голосе.

– Мне нужно купить пару шмоток.

Вивьен обвела его взглядом. Да уж, шоппинг не помешал бы.

– Можешь пойти со мной.

– Куда ты идешь? – полюбопытствовал компаньон на ближайшие несколько часов, когда они вышли из здания.

– Неважно, – Вивьен прошла несколько шагов и резко остановилась. – Гадство! – она обернулась назад и подняла голову на многоэтажку. Телефон так и остался на зарядке. Но у нее не было времени ходить туда-сюда, она итак задержалась.

– Что такое?

– Кажется, дождь собирается, – зачем-то произнесла она вслух, заметив облака за зданием.

– Боишься растаять?

Вивьен повернула голову к усмехающемуся парню, и вновь ее глаза скользнули по шраму на его лице. Она понимала, что тот не мог не замечать подобных взглядов, однако ничего не могла поделать. Изувеченная щека было первым, что привлекало внимание в его внешности.

Встретив Ника два дня назад, Вивьен сразу поняла, кто это и кого он ищет. Киллиан сильно изменился, когда начал ходить в школу. Он не сбегал из дома, послушно выполнял поручения родителей (но время от времени все же дерзил матери), не искал неприятности в школе. Однако было что-то такое едва уловимое в его внешности, что заставляло Вивьен завидовать брату. Его глаза искрились радостью, а на губах часто проскальзывала тень улыбки. Киллиан выглядел так, будто ему сошла с рук самая большая шалость в его жизни, и никто не мог понять, что именно это было.

Когда пришло время идти в старшую школу, с Киллианом снова что-то случилось. Сначала он выглядел потерянным, затем подавленным. Его лицо заметно похудело, под глазами пролегли темные круги, а взгляд почти не поднимался с пола. Он больше не спорил и не пререкался с матерью, соглашаясь с ней во всем с абсолютным безразличием. Обеспокоенная Вивьен спросила у мамы, что с ним случилось, на что та ответила, что ее сын в кои то веки ведет себя как подобает. Девочка, недовольная скупостью полученной информации и будучи уверена, что брат серьезно болеет, набралась смелости и сама пошла к Киллиану. Тот заговорил, лишь когда она пообещала, что этот разговор останется между ними.