Как-то раз в самом начале учебного года в старшей школе Сэм споткнулся о собственную ногу и, зацепив учителя, свалился на пол, чем вызвал издевательских хохот в классе. “Как тебя зовут, неудачник?”, – спросил один из ребят после урока. “Сэм, но друзья зовут меня Брукс”, – ответил он, не замечая насмешки в голосе. И подножки. “У такого неудачника бывают друзья?”, – усмехнулся тот, глядя на развалившегося на траве Сэма. “Идем, Брукс”, – появился из ниоткуда парень и, протянув ему руку, помог подняться на ноги. Сэм видел его раньше: тот всегда был мрачным, мало говорил, не улыбался, ни с кем не общался, одевался так, будто прибыл из начала прошлого века, да и манеры у него были соответствующие. С того дня Сэм пристал к нему как банный лист. Поначалу Киллиан игнорировал его, отнекивался, пару раз даже посылал куда подальше. Брукс был уверен, что тот потерял близкого человека и переживает не лучшие времена, ведь его жест – протянутая рука помощи – говорил сам за себя. Вскоре Киллиан сдался. Так они и сдружились.

Сэм делился с ним мыслями, идеями, мечтами и секретами, наблюдал, как тот меняется, становясь одним из самых популярных личностей в школе. И как же он был счастлив просто быть рядом с ним и называть его другом. Но вот из ниоткуда появляется какой-то Ник, ради которого Киллиан готов проехать тысячи миль.

Сэм устал все время быть вторым. В шаге от самой вершины, но все равно недостаточно хорошим. Потому что это хуе…

– Прием, Брукс, ты все еще здесь? – Киллиан, пару раз щелкнув перед его лицом пальцами, спустил его на землю.

– А? Да, – получилось не очень правдоподобно.

– О чем задумался?

Будто после того, как Киллиан сообщил ему о предстоящей поездке, были другие темы для размышлений.

– Ты знаешь, откуда Ник приехал?

– Да.

– Чем занимался?

– Да.

– Зачем едет так далеко?

– Я знаю о нем достаточно, – без злости и грубости ответил Киллиан, поэтому Сэм продолжил.

– Почему ты никогда не говорил о нем?

– Ты что, ревнуешь? – Киллиан прикрыл нижнюю половину лица букетом цветов и состроил ему глазки.

– Оу, – ему в голову внезапно пришла мысль, которая, по его мнению, все бы объяснило, – так вы с ним…

– Нет! – перебил его Киллиан на полуслове. – С чего это ты так подозрителен?

– Я видел, как он уходил сегодня ночью. Его долго не было, а когда он вернулся, то ходил по дому прямо как нинзя!

– Ты уверен, что это был он? – Киллиан вышел из лифта и развернулся к нему лицом.

– Да, – как-то неуверенно протянул он. – Вообще-то, было темно.

– То есть ты не разглядел его лицо?

Сэм красноречиво промолчал, и Киллиан прыснул.

– У Кейт было много народу. Сам же сказал, что последние люди ушли под утро. И даже если это был Ник, – чуть завышенным тоном начал он, когда Сэм хотел возразить, – мало ли, что он мог делать, – вот именно! – Какая разница? Тебе не стоит об этом беспокоиться.

– А где он сейчас? – не унимался Брукс.

– Остался дома.

– С Вивьен?!

Сэм впервые встретил ее около полугода назад и с тех пор не упускал возможности увидеться с девушкой вновь. Иногда он даже набирался смелости заговорить с ней, но все его попытки вызывали лишь жалостливый взгляд Киллиана. Он не понимал, что с ним происходит: при каждой встрече с Вивьен все вывалилось с рук, движения становились еще более неловкими, а мысли путались. Одно лишь упоминание ее имени заставляло сердце биться так, будто он только что пробежал марафон.

– Сам не в восторге, – выдохнул Ландре. По выражению его лица было понятно, что он предпочел бы остаться дома. – Так и будем стоять в коридоре?

Ему хотелось еще поспорить, но время сейчас было неподходящее. Он открыл дверь, перед которой они итак задержались.

– Мам, мы пришли!

Киллиан был желанным гостем у Бруксов. Саманта часто устраивала для него так называемые званые обеды и ужины. Когда Сэм впервые привел друга домой, он немного волновался. Тот почти ничего не рассказывал о родителях, и не то, чтобы Сэм стеснялся своих. Просто он не знал, насколько семьи богатых аристократов отличаются от обычных – среднестатистических – семей.

По началу он думал, что теплая улыбка, искренний интерес, с которым Киллиан беседовал с Маркусом и Самантой, и слова “у тебя самые лучшие родители” являются лишь показателем хорошего воспитания. Но когда Саманта впервые обняла Киллиана, нежно чмокнув его в макушку, Сэм увидел в растерянном парне маленького мальчика, так и не познавшего родительской любви. В тот день он понял, насколько отличаются их семьи и почему Киллиан не хочет об этом говорить.

– Сэмми? – Саманта выглянула из кухни и, сняв и отбросив в сторону запачканный мукой фартук, направилась к ним. Но не успела она сделать и несколько шагов, как мимо нее к ребятам промчалось чудо со светлыми кудрями и большими голубыми глазами.

– Киллиан!

– Привет, Микки, – тот подхватил Микаэлу и поднял ее на руки.

– Я так скучала по тебе, – девочка обняла Ландре и прижалась щекой к его плечу.

– А по мне ты не скучала? – спросил Сэм.

– Конечно же, – Микаэла потянула к нему руку и взъерошила короткие черные волосы, – нет. Тебя всего день не было, – она повернулась к улыбающемуся Киллиану и ахнула, увидев цветы. – Это мне?

– Кому же еще? – вручая ей букет, купленный для Саманты.

– Здравствуй, милый, – Саманта поцеловала Киллиана в щеку и нежно потрепала по волосам.

– Нет! – Микаэла снова обняла его, будто защищая, – Не трогай, он мой.

Киллиан виновато улыбнулся и по просьбе своей самой ярой фанатки прошел на кухню.

– Долго же ты. Что-то случилось? – Саманта с беспокойством взглянула на сына.

– Провозился все утро с машиной, никак не хотела заводиться, – пропуская момент про похмелье. – Телефон разрядился. Прости, не думал, что так сильно задержусь. Я понял, что потерял счет времени, когда встретил Киллиана внизу на парковке.

– Ничего страшного, – нежные мамины руки потрепали его по плечу.

Они прошли на кухню, где Маркус с веселой улыбкой что-то рассказывал Киллиану.

– … а на прошлой неделе она говорила, что выйдет за тебя замуж.

Если бы Сэму сказали такое, он бы сгорел со стыда, но Ландре лишь рассмеялся.

– Я говорила серьезно, – нахмурила брови Микаэла, устроившись рядом с ним.

– Тогда нам придется подождать минимум четырнадцать лет. К тому времени я стану старым и некрасивым, – слукавил Киллиан. Ага конечно, станет он некрасивым.

Девочка обвела всех глазами и, не найдя поддержки, надула щеки, оперлась локтями о стол и подперла руками подбородок.

– Не волнуйся, малышка, – Маркус протер очки подолом рубашки, – успеешь еще влюбиться. А у Киллиана и без тебя толпа поклонниц.

– И поклонников, – пробормотал Сэм, усаживаясь за стол.

– Что? – переспросила Саманта, усаживаясь рядом.

– Ничего, – им точно не надо это знать. Во взгляде друга он прочел то же самое.

– Стой, – предостерег Магнус дочь, покусившуюся на кусок пирога. Он взял за руки Микаэлу и Сэма и подождал, пока все последуют его примеру. – Боже, благослови нас и эти дары, которые мы вкушать будем, и тех, кто их приготовил, и научи нас делиться хлебом и радостью с другими через Христа, Господа нашего. Аминь.

Сэм приоткрыл один глаз и встретился взглядом с Киллианом, сидевшим напротив. Они улыбнулись друг другу и закрыли глаза.

– Аминь.

Магнус и Саманта ходили в католическую церковь, но не навязывали свою веру детям. Эта была еще одна причина, по которой Сэм их любил. Магнус говорил, что старается взять из веры лучшее. Например, так он учил их быть благодарными за то, что у них есть.

– Как прошел концерт? – обратилась Саманта к Киллиану, накладывая еду в свою тарелку.

– Потрясающе!

– Жаль, меня там не было, – выделяя каждое слово произнес Сэм.

– Сэм, должно быть, уже рассказал тебе о нашей поездке?

– А как же, – усмехнулся Киллиан. Весь вчерашний вечер он слушал ворчание друга по поводу маленьких палаток, неудобных спальных мешков и приставучих комаров.