Все ее тело болело так, как будто в каждый миллиметр кожи воткнули иголку. Сверху над ней склонилось чье-то лицо – блондинистая девушка с длинной косой смотрела на нее с тревогой и что-то пыталась сказать, но голос как-то странно искажался, поэтому слов разобрать не удавалось. Она силилась протянуть к ней руку и коснуться, но не могла. Боль сковала ее тело. Она умирает? Возможно. Но почему? Что же с ней случилось? И почему вокруг так темно?
С громким криком Инна подскочила на месте, и неожиданно обнаружила, что спала на диване в лаборатории. Голова раскалывалась, а тело все еще хранило ощущение той боли, что сковывала ее во сне. Кроссман сидел за столом и просматривал какие-то материалы на компьютере. Инна поморщилась:
– Сколько я спала?
Мужчина обернулся, и на его лице отразилось беспокойство:
– Всего час. Ты ложись, поспи еще немного. Я и один справлюсь.
– Ну уж нет, – Инна упрямо качнула головой. – Мне такая жуть приснилась… У меня до сих пор все тело болит.
– Люди не чувствуют во сне боль, – заметил Кроссман.
– Ну а я вот почувствовала, – проворчала Инна. – И вообще, Вы должны были меня разбудить. Не хорошо спать на работе.
– Ты прекрасно себя разбудила и без моей помощи. Ладно, кажется, я понял, в чем наша ошибка…
И в этот момент завибрировал нейроресивер Инны. Движение маленького прибора за ухом только усилило головную боль, поэтому она поспешила ответить.
– Алло?
– Инна, это Клод, – раздался голос ее парня. – Я стою у дверей института. Ты можешь впустить меня?
Девушка лишь вздохнула:
– Вообще-то мне нужно работать.
– Доктор Вебер обнаружил одну очень странную вещь. Это как-то связано с квантовой физикой. Я принес ее, чтобы показать.
Честно говоря, Инне не хотелось отрываться от дел, к тому же она не могла понять, что такого может быть в больнице, что имеет отношение к квантовой физике, но и быть грубой не стоит.
– Ладно, так и быть, – сказала она, а потом повернулась к Кроссману. – Отправьте разрешение на вход в главный компьютер, там Клод пришел.
– Может, мне еще погулять сходить, пока вы тут вдвоем побудите? – недовольно хмыкнул мужчина. – Устроите себе свидание вечером. У нас много работы.
– Доктор Кроссман, Вы же меня знаете. Неужели по-вашему я тут собираюсь свидание устраивать? – вскинула брови Инна. – У него какой-то вопрос по квантовой физике. Это ненадолго.
– Хорошо, отправлю, – нехотя согласился Кроссман. – Но на будущее передай ему, что мы не справочное бюро. Если его так интересует квантовая физика, пусть идет учиться в институт.
После чего он отправил разрешение. Пока Клод поднимался, Инна неожиданно поняла, что ее слегка знобит. В открытое окно прорывался холодный ветер, и девушка поспешила его закрыть. Она хотела снова сесть на диван, но потом вспомнила о кошмарном сне, который ей на нем приснился, и вместо этого опустилась на стул рядом с Кроссманом. Тот попытался ей объяснить, что они сделали не так, но сосредоточиться на его словах было трудно.
Клод появился в кабинете через пять минут после своего звонка. Вид у него был, как всегда, аккуратный и опрятный. Инна невольно скривилась, посмотрев на свою помятую одежду. Брюки слегка запачкались, пока она ползала по земле на пруду, из косы выбились пряди, да и лицо у нее наверняка было измученное. Клод это заметил и нахмурил брови. Повесив куртку на крючок, он подошел к ней.
– Я так понимаю, ты не пила таблетки, которые я тебе дал? – спросил парень.
– Я тебе уже говорила, что не собираюсь пить снотворное, – заметила Инна.
– Инна, тебе нужно выспаться, – Клод сел рядом и взял ее за руки. – Если ты не будешь следовать моим рекомендациям…
– А если буду, то что? Ты хочешь сказать, что если я посплю восемь часов, то боль тут же пройдет?
– Ну…, – растерялся Клод. – Вряд ли.
– Тогда давай закроем эту тему раз и навсегда. Что ты там хотел мне показать?
Клод поспешно запустил руку в карман пиджака и вытащил оттуда небольшой стакан с крышкой. Весь стакан заполняла какая-то коричневатая не то крупа, не то горох. Инна было решила, что это какой-то новый сорт зерна, но потом вдруг заметила, что некоторые крупинки шевелятся. От неожиданности она подпрыгнула.
– Что это? – испуганно спросила девушка.
– Насколько мы с доктором Вебером поняли, это клещ, – пояснил Клод. – Знаю, что на Форисе не бывает насекомых, но самое странное даже не в этом. Посмотри…
И парень потряс банку. Клещи слегка подпрыгнули, но больше ничего необычного Инна не заметила. Она подождала еще минуту, ожидая, что они поменяют цвет, или случится нечто в этом роде, но ничего не произошло. Зевнув, она пробормотала:
– Подумаешь, клещи. На пруду вон пищуха завелась.
– Кто? – удивленно спросил Клод.
– Северная пищуха, такой зверь с Земли, – вставил Кроссман. – Я тоже ее видел.
– Так, это, конечно, странность, но я вообще-то не совсем о том, – Клод поставил стакан на ладонь. – Смотри, вот так – один клещ, а если потрясти…
– Что значит – один клещ? – удивилась Инна. – Да их там штук сто.
Клод замолчал и посмотрел на нее так, как будто она сказала, что живет на Земле. Парень какое-то время пытался осмыслить сказанное, а потом произнес как-то слишком ласково:
– Нет, ну не сто, конечно. Но вот если потрясти, то их становится двое…
– Да какой двое! – уже начала злиться Инна. – Что ты мне голову морочишь? Не надо ничего трясти, их и так там сто, причем некоторые живые.
На этот раз в глазах Клода отразился испуг. Он посмотрел на стакан с крышкой так, как будто бы впервые его видел, а потом сказал:
– Но здесь только один клещ.
Инна поджала губы:
– Ты меня за идиотку держишь? Принес целую банку клещей и пытаешься свести с ума собственную девушку? Доктор Кроссман, скажите ему, – и она обернулась к мужчине в поисках поддержки.
Но тот тоже сидел и в шоке смотрел на нее. Инна невольно похолодела и обхватила себя руками. Да что происходит?
– Инна, там один клещ, – осторожно произнес Кроссман.
И тут она вспомнила про его утренние выкаблучивания, и у нее тут же отлегло от сердца. Девушка даже улыбнулась:
– А, я поняла. Это Вы подговорили моего парня прийти и сказать эту глупость? Доктор Кроссман, я очень ценю то, что Вы пытаетесь поднять мне настроение, но в этот раз вышло не очень смешно.
Однако Клод с Кроссманом беспокойно переглянулись. Задумчиво прикусив губу, парень вновь тряхнул банкой.
– Ну а Вы-то хоть видите, как один клещ превращается в двух? – Клод повернулся к Кроссману.
Да что происходит вообще? Может, она все еще спит? Девушка раздраженно выхватила стакан из рук парня и принялась бешено его трясти, как будто надеялась, что от этого насекомые исчезнут. Кроссман не сводил с нее растерянных глаз. Потом он тоже забрал у нее банку и слегка повертел. Потом тряхнул. И качнул головой.
– Нет. Тут всего один клещ, и он не раздваивается.
Тут уже настал черед Клода в шоке смотреть на банку так, как будто он видит то, чего не видят другие. Хотя, собственно, так оно и было.
Инне неожиданно стало страшно. Она вновь задрожала всем телом, почему-то испытывая жгучее желание убраться из этой лаборатории, но потом постаралась взять себя в руки. Если это не сон и не розыгрыш, то этому могло быть только одно логичное объяснение. Девушка схватила лежащий на столе сканер и направила его на стакан. Взглянув на показания, она заключила:
– Элианская энергия. Этот стакан излучает элианскую энергию. Но как такое возможно? Защитное поле же вроде работает нормально…
– Но почему мы все видим разное? – нахмурился Клод. – Ты принимала соммелис?
– Нет, я уже два месяца отвар не пробовала, и все нейрочипы давно вывели из моего организма, – Инна повертела стакан в руках. – Но, похоже, что я вижу суперпозицию. А ты Клод, видишь лишь два возможных исхода. Кроссман же вообще видит только реальность, если только он нас не разыгрывает, – она покосилась на мужчину, но он сохранил невозмутимое лицо.
