— Что за «но»? — спросила она, воткнув острие в скорлупу, затем вытащила его и передала Наоми.

— Я рассказываю Наоми о твоей теории возникновения стоячей болезни.

Рут бросила на Мойру порицающий взгляд.

— Я не так это называю.

— Как не называй, факт остаётся фактом. Недвусмысленный симптом — это стояк, который не прекращается, верно?

Рут вздохнула и повернулась к Наоми.

— Т'Лакс говорил мне, что самцы Гэндри спариваются с одной самкой на всю жизнь. Болезнь Тройи стала первой, когда я увидела, чтобы кто-то из Гэндри болел без видимой причины, поэтому я начала размышлять над этим. Крану и Грона тоже немного лихорадило, примерно в то же время, когда они…

— Готовы были спариться? — подсказала Мойра.

— Я просто подумала, что, быть может, это что-то вроде горячки, например, течки. — Рут пожала плечами, словно это была всего лишь научная гипотеза. — Если тоже самое происходит и с Кролом, то время выбрано неслучайно.

— Подожди, они спариваются только с одной самкой?

— Так сказал Т'Лакс.

— Тогда… почему он спарился со мной?..

— Что ты имеешь в виду? — спросила Рут. Они с Мойрой выглядели растерянными.

— Если они спят только с одной самкой, а он спал со мной, тогда… откуда взялся Рилл?

Какое-то время три женщины просто переглядывались друг с другом, как в мексиканском противостоянии, в поисках ответов, которых ни у кого не было.

— Верно подмечено, — сказала Рут. — Это рубит мою теорию на корню. Возможно, Т'Лакс ошибался.

— Значит, причина не во мне? — спросила Наоми, озабоченно глянув на Крола. Он встретился с ней взглядом, выражение его лица было пустым и непроницаемым, словно ничего не происходило, и для него было совершенно обыденным валяться на траве посреди дня. Она протянула ему кокос, и он с трудом принял положение, в котором мог его удержать, перекатившись чуть ли не на живот.

— Если так, то это похоже на вопрос, кто появился раньше: курица или яйцо, — сказала Рут.

— Он возбудился, потому что вы трахались, или вы трахались, потому что он возбудился? — пояснила Мойра.

Рут, должно быть, заметила проблеск вины на лице Наоми.

— Возможно, это не то, чем кажется, — напомнила она ей.

— Есть простой способ это выяснить, — пропела Мойра, поиграв бровями.

Женщины посмотрели на Наоми, явно намекая, что проверять — ее работа. Наоми была рада этому. Как бы глупо это ни звучало, она была собственницей и не желала, чтобы другие женщины смотрели на оснащение Крола. Она знала, что это неизбежно, что они, вероятно, уже видели его во всей красе, учитывая, что он все время расхаживал голым, но она могла, по крайней мере, приберечь его возбужденное состояние для себя.

Она поневоле застонала, затем сосредоточилась на Кроле. Он лежал так, что его бедра были повернуты к земле, а нога согнута, чтобы поддерживать вес, скрывая его член. Его хвост лениво скользнул позади него. Она передала ему фрукт, и он, не сводя с неё глаз, положил его рядом со своей рукой и начал есть. Она снова положила свою ладонь ему на руку, запустила пальцы в его мех, и по его плечу и спине пробежала заметная дрожь, вплоть до хвоста, который стукнул по земле, словно ударил по боковой стенке телевизора, чтобы убрать помехи. Он снова взглянул на нее, наблюдая так, словно ее следующее действие было жизненно важным.

— О да, он возбуждён, — выдала Мойра. — Он хочет тебя.

Наоми бросила на нее хмурый взгляд.

— Я еще не посмотрела.

Было трудно найти правильный ракурс. Она могла либо нагнуться и заглянуть под него, либо попытаться сдвинуть с места. С её стороны это было бы не тактично.

Мойра спасла ее.

— Почему бы тебе просто не отвести его наверх? Он в любом случае болен. Выглядит так, будто ему нужно прилечь, и, честно говоря, я не хочу знать, на что способен его член.

— Трое — это толпа? — поддразнила Рут. Мойра показала ей язык.

Наоми ухватилась за возможность выбраться оттуда. Что бы ни случилось с Кролом, она хотела позаботиться о нем наедине. Она встала и потянула Крола за руку, удивившись, когда он на мгновение оперся на нее, поднимаясь. Она ничего не могла с собой поделать и взглянула на его промежность, похоже, Мойра была права. Он не был полностью возбужден, но и не был абсолютно равнодушен. Его хвост плотно обвился вокруг бедер, как будто он хотел себя прикрыть, но этого было недостаточно, и он зарычал, даже несмотря на то, что стоял слишком близко.

— Мы освободим этот район! — крикнула Мойра им вслед, когда они направились к площадке. — Обеспечим вам немного уединения!

Наоми не ответила и не оставила Крола без поддержки своих рук, ее щеки пылали. Она не хотела, чтобы они думали, что она собиралась заняться сексом, но если Кролу это было необходимо, она это сделает. Мысль о том, что он заболел после секса с ней, пугала ее и вызвала вопросы, на которые у нее не было ответов. Если бы они были одни, она бы узнала, чего он хотел, вместо того, чтобы получать дозированную информацию от других, более опытных.

Крол собрался с духом, прежде чем подняться на площадку без ее помощи, но тут же лег, как только добрался до места. Наоми огляделась, но уже знала, что ничем не может помочь. Она опустилась на колени рядом с ним, пытаясь прочесть выражение его лица, и он взял ее руку и прижал к своей груди.

— Да что с тобой такое? — прошептала она, нежно убирая волосы с его лица свободной рукой.

Крол заурчал, затем поднял голову и потянулся к ней. Раздираемая противоречивыми чувствами, она толкнула его обратно. Но он схватил ее за бедра и потянул на себя, устраивая на животе. Наоми узнала это движение. Похоже, Мойра была права, он снова хотел заняться сексом. Наоми бросила на него укоризненный взгляд. Он не мог просто тянуть её на себя, когда ему заблагорассудится.

Она оглянулась назад. Теперь он был полностью возбужден, его огромный член был толстым и стоял для нее колом, слегка изгибаясь к тому месту, где она сидела. Он ударит ее по пояснице, если она отодвинется на несколько дюймов.

Проблема была в том, что она сомневалась, сможет ли так скоро снова решиться на близость. Она все еще чувствовала жжение в мышцах там, где они были растянуты всего несколько часов назад. Такой член требовал особой подготовки, и если это действительно была своего рода горячка, то было бы лучше сосредоточиться на том, чтобы как следует его измотать. Ее влагалище разорвется раньше, чем его член сделает своё дело, если она что-нибудь не придумает.

Наоми слезла с него, чтобы снять шорты, а затем оседлала его бедра. Крол наблюдал за ней, его дыхание участилось. Когда она уселась, ее холмик коснулся основания его члена, а его мех щекотал половые губы. Она была осторожна, чтобы не раздавить его яйца, наблюдая за его лицом и крепко обхватывая его тело своими бедрами, чувствуя напряжение, но ему, казалось, было все равно. Его хвост был полностью зажат и покоился под ним, но она услышала, как он ударился о площадку в ограниченном пространстве между его ногами. Его руки держали ее за бедра, нежно массируя и время от времени поглаживая.

Теперь ей было удобно. Она взяла его член в руку, прижав большой палец к нижней стороне, проверяя. Крол зарычал, откинув голову на площадку. Его хвост позади нее бил с таким остервенением, что пару раз шлепнул ее по заднице, но она не возражала. Наоми чуть не рассмеялась. Это было довольно мило. А всего-то нужно было прикоснуться к нему, чтобы свести с ума. Она добавила другую руку — ей определенно нужны были две — и осторожно потянула за его ствол вверх, кожа слегка сморщилась и собралась наверху, затем она двинулась вниз, головка его члена покраснела. Крол снова зарычал и провел по ее руке к плечу. Она заглянула ему в лицо, но он, похоже, не собирался останавливаться. Его глаза горели, как угли, выражение лица было напряженным.

Возможно, трение ее рук было слишком интенсивным, но она не могла его ослабить. Лишь изменить напор. Она скользнула еще ниже, чувствуя в себе небывалый задор. Обычно, если она собиралась отсосать парню, она беспокоилась о своей технике, о том, как она выглядела в процессе, когда делала это, как она справлялась по сравнению с его бывшими. С Кролом она чувствовала себя шаловливой и защищенной. Каждое её движение, казалось, сводило его с ума, особенно сейчас, когда он был во власти этой лихорадки, и он определенно не вел себя так, будто у него были какие-то ожидания или он был разочарован в ней.