Она попыталась разобраться в своих чувствах. Он ей нравился, подумала она. Она определенно чувствовала себя с ним комфортно, она восхищалась им и однозначно не хотела с ним расставаться. Но были ли эти чувства чем-то большим, чем дружба, и могла ли она назвать их друзьями, когда они даже не могли общаться, и она понятия не имела, как к ней относится Крол?
Было проще сосредоточиться на Рилле, как она всегда делала. Она поняла, что они с Кролом никогда не проводили время наедине. Может, это и было частью проблемы? Она рассматривала его как партнёра, на которого можно положиться, но который связан с ней только через кого-то другого. У них не было личной жизни.
Она решила выбросить это из головы и не предпринимать никаких действий в течение нескольких дней. Если им суждено было быть вместе, это случится. Если она сможет забыть об этом, значит, ее чувства были ненастоящими. Это могла быть просто влюбленность, временное увлечение. Но если она и дальше будет испытывать эти чувства, тогда… Тогда она подумает об этом снова.
Было легко ничего не предпринимать. Ночью они спали на площадке, не касаясь друг друга, но довольно близко. Они ели вместе с остальными членами племени, разговаривали с ними. Она купалась в пруду и играла с Риллом, хотя Крол больше не решался заходить в воду. Рут показала ей, как изготавливать инструменты, которые она уже научилась мастерить, и они обсудили возможные материалы для ножа. Жизнь продолжалась, они обустроились и установили распорядок дня.
Но ее чувства никуда не делись. Она больше не могла игнорировать Крола, не могла перестать видеть в нем больше, чем просто странное создание, в компании которого оказалась. Его глаза стали какими-то другими, более глубокими и эмоциональными. Они затягивали ее в свой омут, будто таили в себе нечто чудесное, что она могла увидеть, только посмотрев под правильным углом. И его тело больше не было просто телом Бигфута, непостижимым. Теперь она не могла запретить себе любоваться рельефом его пресса, напрягающимися бицепсами, округлыми мышцами плеч и мощными бедрами. Ей не раз приходилось сдерживаться от желания ухватить его за хвост и посмотреть, отреагирует ли он так, как обещала Мойра. Каким-то образом он превратился из чужого и недосягаемого в кого-то столь же заманчивого, как подарок, ожидающий, когда его развернут.
Наоми не считала себя похотливой особой. Ее предыдущие отношения были более приятными по своей сути, с привлекательными мужчинами, которые заставляли ее смеяться. Но не нашлось того, к кому бы ей хотелось прикасаться, и теперь она не знала, что делать. Что, если он не думал о ней в подобном ключе? Что, если она все еще была для него чужой?
Но ей казалось, она ловила на себе его взгляд, когда другие целовались на людях. Ей казалось, он наклонялся чуть ближе, когда Рут гладила Грона по шерсти или Мойра кормила своих мужчин с руки.
Однажды она обучала Рилла делать цветочные венки. Ухмыляясь, она надела свою демонстрационную модель на голову мальчика. Он выглядел таким очаровательным со своими пухлыми щечками, совсем как маленький херувим, если херувимы были пушистыми и клыкастыми. Она погладила его по лицу большим пальцем, пока он сосредоточенно создавал собственный венок. Повинуясь внезапному порыву, она взяла цветок из кучки и сунула его Кролу за ухо, не в силах удержаться от смеха, взглянув на выражение его лица. Он выглядел угрюмым и серьезным, избегая ее взгляда, как будто предпочитал притворяться, что этого не произошло, но он не убрал большой пурпурный цветок, который торчал и покачивался. Затем он тоже взял цветок из кучи и засунул ей за ухо.
Его поступок оборвал ее смех, но не стер улыбку с её лица, когда она повернула к нему голову, он нежно отвел пальцами её волосы с пути, от чего ее кожу начало покалывать и пощипывать. Когда он закончил, она коснулась цветка, оставив его на месте. Как ни странно, она почувствовала, как ее лицо зарделось. Когда она посмотрела на него, то подумала, что если бы Рилла не было рядом, она бы его поцеловала. Она отвела взгляд, начав плести цепочку из цветов, которую, закончив, прикрепила к запястью Крола.
Рилл заликовал, когда закончил свой венок, и удостоившись ворчания и толчка от Крола, предложил его Наоми, которая наклонила голову, чтобы принять подарок.
Затем она сделала ожерелье для Рилла, который, в свою очередь, сделал одно для Крола, который хотел сказать что-то по этому поводу, но в конце концов подчинился. Наоми встала на колени, чтобы вплести ещё больше цветов в волосы Крола, а он поднял Рилла, чтобы тот мог сделать то же самое для нее. Когда у нее закончились цветы, она начала заплетать волосы Рилла в свободные, беспорядочные косички, которые она расплетала и заплетала по новой. Мальчику нравилось, когда с его волосами играли, но они никак не укладывались в прическу.
Она посмотрела на Крола, украшенного как Оберон, и цветы, выделяющиеся на фоне шрамов и свирепого выражения его лица.
— Ты выглядишь очень мило, — хихикнула она, слегка коснувшись кончиками пальцев его щеки, чтобы он понял, что она говорит о нем. — Вы оба, — добавила она, обхватив подбородок Рилла руками и поцеловав его в макушку.
В тот момент она подумала, если они не были семьей, то кем тогда? Наоми нечего было бояться. Она наклонилась и поцеловала Рилла в щеку, затем притянула Крола к себе, чтобы проделать тоже самое. Наоми почувствовала себя крошечной, когда пыталась сдвинуть кого-то его размера, обхватив рукой его сзади за шею, и на мгновение задумалась, не лучше ли было вместо этого подойти к нему, но он подался к ней без малейшего сопротивления.
Раньше она уже целовала Рилла. Он был таким милым, что трудно было устоять. Он привык к этому и почти не реагировал. Она никогда не целовала Крола. Он моргнул и коснулся своей щеки, как будто она что-то там оставила. Он посмотрел на нее, и она улыбнулась — невинно, как она надеялась. Время будто остановилось, пока Крол ждал продолжения, а Наоми изо всех сил пыталась придумать, что делать дальше.
В этот момент мимо проходила Грила и что-то выкрикнула. Лицо Крола потемнело, он встряхнул головой, и цветы дождем посыпались с его плеч на колени. Он сорвал с себя ожерелье.
— Нет! — заскулила Наоми, на удивление обиженная. Ей потребовалось немало времени и усилий, чтобы сделать все это. Теперь цветы валялись лужицей возле их ног. Она никак не могла понять, что именно сказала Грила, но вряд ли это был комплимент.
Крол посмотрел на нее так, словно до него только сейчас дошло, что она не хотела, чтобы он это делал. Он собрал упавшие цветы и протянул ей, но они ей были больше не нужны. Она не собиралась начинать все сначала, если он на это намекал. Она покачала головой, но он ее не понял, опустив руки только несколько мгновений спустя, когда она так и не приняла цветы. Он сложил их в кучку перед ней и оставил в покое, вместо этого начав возиться с травой перед собой.
Рилл что-то сказал, и Крол встал, подхватив его на руки. Наоми догадалась, что это означало, что пришло время вернуться и поесть. Она тоже встала, провела руками по волосам, вынув цветы, и вздохнула. Это был прекрасный день.
Они поели и легли спать, как обычно, но как только Рилл устроился у ствола дерева и Наоми собралась прилечь рядом, Крол остановил ее, положив руку ей на плечо. Когда она повернулась к нему, он протянул ей один из пурпурных цветов. Она приняла его, и он провел пальцем по своей рассеченной губе. Наоми могла лишь догадываться, но похоже он пытался сказать, что Грила отпустила шутку о его шрамах, и именно это вызвало у него такую реакцию.
В его глазах было что-то печальное, отчего сердце Наоми облилось кровью, и она, не раздумывая, опустилась на колени и обняла его за шею. Крол напрягся, не ответив на объятие и не отстранившись, словно не знал, что делать. Наоми погладила его по волосам и отодвинулась. Она хотела, чтобы он почувствовал себя лучше, а не испытывал неловкость. Она села на корточки, держа в руках слегка раздавленный цветок, не зная, что делать дальше.
