«Над моей одеждой поколдовали, и я догадываюсь, кто», — гнев Гарри нарастал, а желание добраться до Малфоя немедленно становилось все нестерпимее.
«Все, хватит. Шутки кончились», — резко развернув дракона, он атаковал хвосторогу. Колибри схватила Молнию поперек туловища и, прежде чем та успела ответить ударом шипастого хвоста, бросила ее о невидимую стену, защищающую зрителей. Противница растерялась, не справилась с испуганным животным и выбить ее из седла «Ступефаем» не составило труда.
С трудом дождавшись окончания награждения, Гарри побежал к Малфою в кабинет. Чары на двери оказались не так хороши, так он думал сначала — не устояли перед обычным «Бомбардо».
— Ты снял заклятия с моей одежды! Ты хотел меня убить! — Поттер быстрыми шагами пересек кабинет и за грудки поднял Малфоя из-за письменного стола.
— Докажи, — с невозмутимым лицом возразил тот. Но в серых глазах за долю секунды отразился целая гамма эмоций: злорадство, сожаление, злость. Драко оттолкнул Гарри и полез в карман за палочкой, Поттер выхватил свою.
— Круцио…
Но заклинание Малфоя опередил поттеровский «Экспеллиармус».
Драко повалился на пол, сшибая свое кресло; палочка выпала из его руки. Гарри поспешил призвать ее и держал противника на прицеле. Голос разума, советовавший не пороть горячку, становился все слабее и слабее. Поттер не желал сейчас рассуждать и разговаривать, он просто хотел отделать Малфоя посильнее, в чем бы ни заключался смысл этого слова. Тот, приподнявшись с пола, смотрел на Гарри глазами загнанного зверя.
Обездвижив Драко, Гарри наложил на дверь — точнее, то, что от нее осталось, самые мощные маскирующие и защитные заклинания, которые знал. Убедившись, что в кабинет никому не проникнуть, он занялся Малфоем.
— Империо!
Драко замер, как статуя, серые глаза застыли и казались стеклянными. Сначала Гарри хотел приказать ему встать и раздеться, но это было бы слишком просто.
— Поднимись. Подойди ко мне.
Он сам сорвал с Малфоя дорогую черную мантию, рубашку и брюки, время от времени бросая короткие приказы, чтобы было удобнее раздевать его. Гарри был не слишком аккуратен. Ткань то и дело трещала и рвалась, но одежда Малфоя была последним, что сейчас волновало Поттера: чем больше обнажался Драко, тем сильнее Гарри овладевала ярость.
В конце концов, Драко стоял перед ним совершенно голый, с бессмысленным застывшим взглядом.
— На четвереньки, обопрись на локти и колени. — Гарри облизнул пересохшие губы. — Ноги расставь. Шире.
Внезапно пришедшая в голову идея показалась великолепной, но такой извращенной, что Поттер сам немного испугался, правда, длилось это недолго. Губы сами прошептали нужное заклинание, а сердце запрыгало в предвкушении забавы.
Как только «Империо» было снято, Малфой, осознав, что стоит перед ненавистным Поттером в унизительной позе в чем мать родила, сразу же попробовал встать на ноги — и заорал от боли. Он оглянулся через плечо на своего мучителя, тяжело дыша.
— Дергаться не советую, — Гарри подошел поближе, пожирая Драко глазами. — Это приклеивающие чары, очень хорошие. Если попытаешься встать, оставишь собственную кожу на полу.
— Мразь, — Драко сделал неловкое движение и зашипел от боли.
— Ты мне должен согласно контракту, не ломайся, — Гарри благодушно пропустил дерзость мимо ушей.
Он медленно обошел свою жертву кругом, рассматривая. Худощавый и гибкий, как подросток, мускулы подрагивают в бессильных попытках оторвать руки и ноги от пола. Белая, как фарфор, кожа, гладкая и нежная — Гарри отлично это помнил. Почему-то показавшаяся безумно трогательной линия позвоночника, ямочки на пояснице…
Гарри не сразу понял, что поглаживает себя через брюки.
Малфой крутил головой, следя за ним. Взгляд его, полный бессильной ярости, страха и еще чего-то, что Гарри не смог определить, словно послал по венам Поттера новую волну возбуждения.
— Так сильно соскучился по нему, что глаз отвести не можешь? — Поттер с ухмылкой стянул штаны и встал напротив, продолжая ублажать себя. Малфой сразу же опустил голову — его глаза странно блестели. — Ничего, не плачь, детка, сейчас ты его получишь.
Наложить очищающее и смазывающее заклинание было делом нескольких секунд. Гарри опустился на колени позади Драко, от представшей взору картины его повело. Он не мог оторвать глаз от маленькой крепкой задницы. Ноги Малфоя были раздвинуты, открывая отличный вид на поджавшиеся член и яйца, и почти безволосую промежность. Щель между округлыми ягодицами и темное пятнышко ануса притягивало взгляд, как магнитом.
— Выглядишь как настоящая шлюха, — Гарри положил ладони на ягодицы и раздвинул их. Драко снова забился, пытаясь встать:
— Ты болен, Поттер! Ты гребаный ненормальный насильник…
— Заткнись! — Гарри сильно шлепнул его по заду, оставляя красный след.
В своих мечтах он собирался растянуть этот момент подольше, насладиться им сполна. Но сейчас Поттер чувствовал — если он хоть секунду промедлит, то взорвется от перевозбуждения. Он хотел оттрахать этого чертова ублюдка — сейчас, немедленно.
Он приставил член к сжавшейся дырке и вошел, задвигался резко и быстро, шалея от невероятных ощущений.
Взад-вперед, дергая стонущего Драко на себя, совершенно забыв о приклеивающем — за каждое оскорбление в адрес Лили и Джеймса. Сильнее, сжав белые волосы в кулак — за насмешки над Роном и Гермиону — «вонючую грязнокровку». Гарри с силой вбивался в дрожащее от боли тело, его пальцы впивались в идеально-белую спину, оставляя следы ногтей — за сочувствие в глазах Чарли, за то, что Малфой был таким надменным сукиным сыном, за сам факт его существования. За все. Сильнее, грубее, глубже погружаясь; захлебываясь дыханием, настолько горячо и тесно, упиваясь его криками, пока все тело не охватила дрожь, и Гарри не кончил сладко и долго.
Совершенно обессиленный, он рухнул на спину Малфоя, придавливая его к полу. Он лежал, уткнувшись лицом в растрепанные светлые волосы, пахнущие каким-то цветочным одеколоном. Короткие волоски там, где затылок переходил в шею, выглядели почти бесцветными, шея из-за этого казалась настолько нежной и беззащитной, что Гарри не смог противиться совершенно иррациональному желанию и осторожно поцеловал ее. Это оказалось настолько приятно, что поцелуй захотелось повторить. В шею, в плечо, в гладкую, будто бы никогда не знавшую бритвы, щеку, повернуть голову и прикоснуться губами к бледным искусанным губам… Поттер не знал, что на него нашло. Что могло быть бессмысленнее, чем целоваться с Малфоем? Целуются те, кто любит друг друга, а это не про них.
Неожиданно плечи Драко затряслись и кабинет огласил громкий смех.
— Малфой? Малфой, ты чего?! — Гарри вздрогнул и оторвался от него. Драко корчился на полу, из его глаз лились слезы, смех пополам со стонами звучал все громче и громче.
«Да у него истерика», — Поттер быстро вскочил, заклинанием привел себя в порядок, оделся и помог подняться Малфою. Кожа кое-где на предплечьях и голенях была содрана, гладкую белоснежную кожу прочертили мелкие ссадины.
Когда Гарри использовал магию, чтобы одеть Драко, тот даже глазом не моргнул, а перемещения на диван просто не заметил. Он не прекращал смеяться, не обращая внимания на то, что с ним делают. Следуя внезапному порыву, Гарри снова потянулся к его губам.
— Поздно, Поттер, слишком поздно, — Драко положил руки ему на плечи, удерживая на месте. — Ты опоздал на три недели.
— Что?!
«Он что, начал заговариваться? Какие недели?» — Гарри непонимающе уставился на него.
— Знаешь, когда Чарли предложил тебя вместо себя, я очень обрадовался, — Драко закинул ногу на ногу и сложил руки на коленях. На Гарри он не смотрел. — Ведь ты — моя навязчивая идея, начиная с седьмого курса.
— Ты чего несешь? — Гарри вскочил, сжимая кулаки.
— А как ты думаешь, почему я не выдал тебя и Уизли с Грейнджер, когда вы попали в наше поместье? — усмехнулся Малфой. — Я словно заболел тобой, но, что именно мне от тебя нужно, понял только после войны. Но тут возникла небольшая проблемка: нам совершенно негде было встретиться, поскольку у национального героя и сына Упивающегося смертью несколько разные круги общения, — на губах зазмеилась тонкая улыбка. — Кроме того, нас слишком многое разделяло: например, наша встреча в поезде на шестом курсе. Я уже отчаялся, когда Чарли пришел ко мне с этой идеей. Я мечтал о том, как мы будем работать вместе, постепенно начнем нормально разговаривать друг с другом, а дальше — кто знает.
