— Я бродил по этим местам в компании Лорана и Виктории. Самая обычная охотничья вылазка. Пока я не наткнулся на удивительный запах — твою новую невестку. Только один раз в жизни я встречал что-то подобное.
Охотник быстро облизал губы и сглотнул, будто все еще чувствуя желанный аромат.
— Пошел по следу и обнаружил этих влюбленных голубков, Эдварда и Беллу. Такое не редкость на охоте, многие из нас втираются жертвам в доверие. Но тут все было иначе. Сильнее и глубже.
— Я захотел разобраться и начал следить за ними. Виктория помогла, составила целое досье на каждого члена семьи. И тогда, — Джеймс взял Джаспера за подбородок, удерживая, — я увидел тебя. И узнал, что твоя пара — когда-то сбежавшая от меня Элис Брендон. Единственная сбежавшая, смею заметить.
Он помолчал, колеблясь, и продолжил:
— Как ты понимаешь, я не мог оставить это безнаказанным. Ей удалось спасти свою жизнь, ее кровь была более недоступна — значит, я отберу то, что составляет смысл ее жизни. На первый взгляд, игра обещала быть простой и приятной. Тем более, ты мне понравился. Но когда мы трое разыскали вас в лесу во время игры, и я тебя учуял…
Джаспер тихо охнул, когда Джеймс снова уткнулся в его волосы, затем потерся носом о щеку, словно собирая аромат с кожи.
— … в этот момент желание отомстить перестало иметь значение. Я забыл об Элис: мне нужен был ты. Любой ценой. Должен признать, ты удивил меня. Выглядишь, как желторотый юнец…
Он провел ладонью по плечу Джаспера, обрисовывая контуры мышц — не таких рельефных, как у самого Джеймса, но тоже сильных. Раньше Джасперу было досадно, что при всей своей силе и ловкости, ему никогда не выглядеть по-настоящему сильным мужчиной. Его тело — крепкое, тонкое и подтянутое, было телом юноши. Но сейчас, чувствуя чужое восхищение, он не думал об этом.
— … а на деле — опасный, сильный, умеющий манипулировать другими, — темно-красные глаза светились восторгом. — Убийца с лицом ангела, — Джеймс провел кончиками пальцев по его скуле. — Ну, дальше ты знаешь. Ты вытащил меня с того света, помог вернуть силы, и за это я очень благодарен.
— Ты больше не злишься? — задал Джаспер все еще мучающий его вопрос.
Джеймс нахмурился и приложил руку к подбородку, делая вид, что серьезно обдумывает ответ.
— Злиться не злюсь, но извинений было явно недостаточно, — и хитро улыбнулся.
Эмпат вновь ощутил знакомую желанную жажду и изумился. Она казалось такой бескрайней, просто нескончаемой… Есть ли на свете что-то способное ее утолить? Мысль, что именно он вызвал подобное чувство, согревало душу и будило в Джаспере его собственное влечение.
На него разом нахлынули все воспоминания о том, как ему приходилось подавлять свои чувства к Джеймсу. О прикосновениях и взглядах украдкой и раздирающем на части желании…
Которое больше нет нужды прятать.
Джаспер рванулся, заваливая Джеймса на спину, и оказался сверху. Оторвался от его рта, прижался губами к крепкой шее, будто желая прокусить ее. Тот обнял его, зажимая, как в тисках. Их тела оказались плотно прижаты друг у другу, грудь к груди, бедра к бедрам. Эмпата захватила эйфория небывалой силы: ведь теперь все было можно.
Он выгнулся, почувствовав, как движутся вниз по спине ладони Джеймса. Кончики пальцев были немного огрубевшими, и почему-то это возбуждало еще сильнее. Джаспер чувствовал каждую шероховатость, малейший нажим, словно у него нет кожи, а прикосновения проходятся по голым нервам. По спине, бедрам, снова вверх к пояснице, стискивая и сжимая ягодицы, электризуя и заставляя желать большего.
Из его горла вырвался стон, когда Джаспер почувствовал, как ему в живот упирается твердый член Джеймса. У него самого стояло так, что внизу живота тянуло легкой болью. Кончить хотелось нестерпимо, но с другой стороны, было бы очень жаль, если все закончится слишком быстро.
— Подожди, — он отстранился, уклоняясь от поцелуя. — Позволишь мне кое-что попробовать?
Ответом стал недовольный взгляд, а затем — кивок:
— Что у тебя на уме?
— Увидишь, — Джаспер склонился, мягко целуя Джеймса.
Темно-бордовые глаза налились чернотой, но эмпат точно знал, что виной тому не голод. Джеймс откинулся на спину — светлые волосы разметались по земле, и в них запутались прошлогодние иголки:
— Что ж, я к твоим услугам.
Джаспера не нужно было просить дважды. Он взял лицо Джеймса в ладони, поцеловал его в губы — сначала бережно, затем все более нетерпеливо. Ласкал и гладил его длинные волосы, пропуская пряди между пальцев, затем сполз ниже, целуя шею — до засосов и следов зубов. Джеймс не возражал. Хотя это явно далось ему нелегко, он покорился напору и позволил своему партнеру играть первую скрипку. Руки Джеймса лишь блуждали по телу Джаспера, легко поглаживая, но пока ни к чему не принуждая. Тот приник губами к ямочке между ключицами, прикусывая и засасывая кожу. Ладони Джаспера жадно сжимали и гладили плечи и грудь, то и дело сползая вниз и ощупывая живот и бока. Крепкие напряженные мышцы под чуть теплой кожей, ее терпкий горьковатый запах, стоны сквозь зубы и оно, то самое, что свело их вместе — ощущения и эмоции обрушились на эмпата Ниагарским водопадом. Сдерживать возбуждение становилось все труднее. Джаспер сосредоточился на Джеймсе и его удовольствии, но это не очень-то помогало — ведь эмпат испытывал наслаждение в двойном размере.
Сколько раз он мечтал, дотронуться до этого восхитительного тела, познать его не только шестым, но и всеми остальными чувствами! И теперь мечта стала явью. Он чувствовал твердость мышц и гладкость кожи, пробовал ее на вкус, целуя каждый сантиметр, обводя языком контуры шрамов, кусая и облизывая соски. Слушал стоны, становящиеся все громче, упивался запахом его волос. Смотрел, словно хотел навсегда запомнить все до одной черты. Еле заметный шрамик на губе, широкая грудь, плоский живот и сильные ноги, и волосы — растрепанные, светлые с рыжиной, а на руках и груди — как тонкие золотые ниточки. «Блядская дорожка» сбегает от пупка вниз, переходя в короткую поросль вокруг крепко стоящего члена.
Рот непроизвольно наполнился ядом, пришлось сглотнуть. Джаспер прикусил губу, борясь с неуверенностью. Его уже давно не смущала мысль, что он хочет отсосать другому мужчине, так сильно, как еще ничего в этой жизни не хотел. Он словно наяву представил, как склоняет голову к паху Джеймса, обхватывает его член ладонью и дразнит чувствительную головку короткими прикосновениями языка, облизывает сверху донизу, прослеживая путь каждой венки. Или наоборот, сразу принимает в горло весь, дышать-то, к счастью, не нужно.
Джаспер не сомневался, что ему понравится, он до безумия этого хотел, но что-то не давало продолжить. Мысли, что в первый раз все может пройти отнюдь не гладко, отвлекали и мешали отпустить себя. Разум говорил ему не волноваться, наличие или отсутствие у него опыта — это последнее, что сейчас беспокоит Джеймса. Эмоции же находились в полном раздрае. Джаспер чувствовал себя таким желанным, его буквально окутывало чужое восхищение и вожделение, и то темное собственническое чувство. Может, в этом и было все дело — он боялся разочаровать своего партнера, видя, что тот к нему испытывает. Понимал, что этого не случится, но пока что не мог ничего с собой поделать.
Внезапно Джасперу пришла в голову неожиданная мысль.
— Сделаешь для меня кое-кто? — прошептал он Джеймсу на ухо, целуя мочку. — Не трогай ни меня, ни себя. Что бы ни случилось.
— Совсем не трогать?!
— Совсем. Обещаю, ты не пожалеешь.
В почерневших глазах Джеймса промелькнуло недоверие, быстро сменившееся любопытством. Он демонстративно отнял руки, только что ощупывающие задницу Джаспера, и опустил их вдоль тела.
Эмпат прикрыл глаза. Он сосредоточился, сфокусировался на темном, опасном, восхитительном чувстве. И приказал ему расти.
Джеймс с коротким вздохом откинул голову назад, пальцы впились в траву. Воодушевшенный этой картиной Джаспер усилил свое воздействие. Жажда, притяжение, желание овладеть захватили Джеймса целиком. Он ерзал, кусал губы, выгибался и всхлипывал, это зрелище было поистине прекрасным. Красивый, сильный, опасный мужчина, охваченный страстью, и имя это страсти — Джаспер.
