Ветерок донес знакомый запах, зашуршали заросли камышей — Джеймс появился на берегу.
— Хотел меня надуть?! — начал было Джаспер, и осекся. Злость как рукой сняло.
Белая футболка Джеймса, пропитанная водой, облепила его торс. И отлично подчеркнула четкие, красивые очертания фигуры. Все чертовы мышцы до единой. Так, он казался еще более голым, чем если бы разделся совсем. Джаспер представил, как прикасается к нему, чувствует твердые мускулы под мокрой тканью, и мысленно застонал.
Джеймс ничего не заметил, лишь легкомысленно улыбнулся и пожал плечами. «Ну да, хотел. И что?».
— Несмотря на обман, ничего не вышло. Я выиграл.
Ищейка энергично замотал головой, замахал на него руками. Резкие и яркие, эмоции врезались в Джаспера, как пули. Желание провести, надежда на победу, несмотря ни на что, не уменьшающаяся, дух противоречия…
— Что? Я жульничал?! Не я начал первым!
Прямой, вызывающий взгляд в ответ говорил больше, чем слова. Джеймс явно слегка расстроен, зол, что обман не удался, негодует из-за того, что его самого надули. И хочет реванша.
— Хорошо. Видишь маленький островок посередине? Кто доплывет первым, тот и победил. И на этот раз не подтасовывать!
Оба на счёт «три» разбежались и прыгнули с крутого берега. Джаспер выбросил из головы все мысли и сосредоточился на движении вперёд. Руки и ноги автоматически сгибались и разгибались, вампир прорезал водную толщу, подобно машине. Вперёд, только вперёд, как ракета или выпущенная из лука стрела. Джеймс довольно скоро предсказуемо отстал, и этот факт наполнял Джаспера злорадством и желанием отыграться. Иногда он оборачивался, чтобы проверить, намного ли опередил своего компаньона. И с удовлетворением отмечал, что разрыв между ними растет, а Джеймс позади него выбивается из сил. Злость кочевника, казалось, раскалилась добела и выжигает души их обоих. Она затмила собой все — удовольствие от соревнования, желание победить, вожделение… Джаспер от удивления вдохнул воду и с отвращением выплюнул ее. Да, и оно тоже тут было. Возникло еще на берегу и потихоньку разгоралось, да только эмпат был зол и не обратил внимания. Правда, сейчас злость стерла все.
Наконец Джаспер ступил на твердую землю и вышел на берег. Джеймса ему пришлось ждать целую минуту.
— Я победил, — с мрачным удовлетворением промолвил Джаспер, едва голова Джеймса показалась из-под воды. — Честно победил, без всяких уловок.
Джеймс закатил глаза — «Да победил, победил, успокойся». Он был несколько раздосадован поражением, а также тем, что Джаспер напомнил ему о его обмане, но злость прошла так же резко, как и появилась. Не торопясь, Джеймс выходил из озера. Взору Джаспера дюйм за дюймом открывались плечи, грудь, бедра, обтянутые мокрой одеждой. Когда уровень воды опустился чуть ниже колен, Джеймс остановился, и, все так же не торопясь, принялся выжимать завязанные в хвост волосы и по новой завязывать их.
Эта неторопливость неожиданно разозлила Джаспера. О чем Джеймс вообще думает?! Стоит тут, красуется, и делает вид, будто не понимает, как выглядит! Мокрые рубашка и штаны прилипли к телу, подчеркнули все его достоинства. Как же хочется, сорвать с него эти тряпки, бросить его на песок, и… Минутку! А почему бы, собственно, и нет?
— Пари было на желание. Я хочу мой выигрыш, — пристально смотря Джеймсу в глаза, заявил Джаспер.
Тот кивнул. В душе Джеймса не появилось ни тревоги, ни злости. Он последний раз поправил волосы и с ожиданием посмотрел на Джаспера в ответ, сложив руки на груди.
— Я хочу…
«Чтобы ты встал на колени и отсосал мне. Хочу вбиваться в твое горло, удерживая тебя за волосы. Хочу бросить тебя на землю, разорвать твою одежду, вставить тебе, трахать тебя. Чтобы ты стонал подо мной и подмахивал. Я хочу чувствовать, что ты тоже меня хочешь. «.
Джеймс терпеливо ждал ответа. В «черной душе» не зародилось ни капли подозрений. Кочевник явно не ожидал ничего плохого. Он был спокоен.
«Он доверяет мне», Джаспер в замешательстве прикусил губу. «Нет, я не должен. Так нельзя». Но желание, разбуженное бурной фантазией, не желало успокаиваться. А что, если… ? Джаспер глубоко вздохнул и решился:
— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.
Удивленно приподнятые брови, недоверие, смятение: «Что?! Да ладно! Чего ты хочешь на самом деле? Где подвох?»
— Нет никакого подвоха. Один поцелуй. Ты сам решишь, как далеко хочешь зайти.
Джаспер нарочито медленно убрал руки за спину, сцепил пальцы в замок, и демонстративно подергал их, словно бы не мог освободить.
— Я не дотронусь до тебя. Все в твоих руках.
Джеймс, продолжая недоверчиво смотреть на него, сделал несколько шагов вперед. Джаспер почувствовал холод от мокрой одежды и запах озерной воды, пропитавшей ее.
Сомнения Джеймса таяли по мере того, как вампиры сближались. Он был выше, поэтому Джаспер автоматически немного откинул голову назад, когда тот приблизился вплотную. Эмпат не мог оторвать взгляд, будто загипнотизированный алыми глазами охотника, и его чувствами, такими новыми и необычными.
Неуверенность, предвкушение, нечто, похожее на растерянность… Что, почему?! Откуда оно взялось?! Но Джаспер не успел удивиться: Джеймс легонько провел пальцами по его щеке, приподнял лицо за подбородок. Ответом на прикосновение стал судорожный вздох; дыхание Джаспера затихло. Немного зная Джеймса, он предполагал, что тот поведет себя жестче. Будет более настойчивым, властным, непреклонным. Джаспер совершенно не ожидал настолько осторожного прикосновения, неявной, только начавшей оформлятся нежности в «черной душе», и милой нерешительности. А за ней, надежно спрятанный, начал потихоньку разгораться знакомый темный огонек.
Джеймс наклонился и прижался губами к его губам, и земля ушла у Джаспера из-под ног. Он даже прикрыл глаза. Нежное, ласковое прикосновение — пока что только губ. Почти невинное, будто бы Джеймс пытается вспомнить и заново научиться, что и как делать. А может, и в самом деле вспоминает.
Его руки обвились вокруг Джаспера: одну эмпат почувствовал на талии, вторую на затылке. Пальцы Джеймса несмело и мягко перебирали его волосы. Снова легкое касание губ — и бабочки в животе. Поцелуй в уголок рта, вдоль скулы, в висок, все так же осторожно и неторопливо, будто исследуя. Джаспер попытался выловить в душе Джеймса то непроглядно-черное, собственническое желание, но вместо этого увидел на первом плане любопытство. Тот действительно, похоже, заново учился. И этот факт, почему-то, всколыхнул злость и чувственность Джаспера и раздул ее до огромных размеров. Он еле сдерживался, чтобы снова не нарушить обещание. Просто стоять и позволять делать с собой все это становилось все труднее.
Джеймс взял лицо Джаспера в ладони, пристально вглядываясь в глаза. «Черную душу» переполняли нерешительность и сомнения, страх облажаться и вожделение. Последнее неуклонно росло.
Их губы снова встретились. Джаспер ликовал: Джеймс целовал его, и ему это нравилось. Он делал это сам, и делал охотно.
Вдруг кочевник придвинулся ближе, вжимаясь в него всем телом. Джаспер почувствовал кончик языка на своих губах, и чужой стояк, застонал от неожиданности, с готовностью приоткрыв рот. Поцелуй стал глубже и грубее, Джаспер опять почувствовал ладони на своей спине, плечах, затылке, и как пальцы зарываются в волосы. Нежность уступила место жажде. То самое непостижимое чувство, темная подчиняющая энергия, захватила их обоих.
Джаспер не мог больше этого выносить. Он опрокинул Джеймса на траву, прижал его к земле своим весом, вклиниваясь бедром между ног и перехватывая инициативу. Джаспер терся о Джеймса, врывался языком в его рот. Прикусывал его губы и шарил руками по телу, не спрашивая позволения. Он словно ослеп и оглох. Все ощущения пропали, осталась только безудержное влечение и ощущение полной безнаказанности.
Где-то далеко, на другом берегу озера, за границей заповедника, раздался выстрел. Джаспер встрепенулся, прислушиваясь. Только людей поблизости не хватало. Зрение, слух и прочие чувства вернулись, и эмпат с удивлением понял, что Джеймс, упирается ладонью ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, и вырывается. А в душе его пока несостоявшегося любовника разлились паника и уязвимость. И это явно произошло не только что.
