Сопровождать ему меня было нельзя, так как он был из другой роты, так что ему пришлось идти одному. И представьте, он даже больше не комментировал это, просто пожертвовал своим временем (а это самое ценное, что есть у кадета, это — твой самый дефицитный ресурс, ничего нет важнее времени) на это довольно скучное и не очень дешевое дело и даже успел принести мне все до половины десятого, что очень важно, так как потом вещи забирают в стирку, и мне не в чем было бы даже выйти. Жаль только, что увидеться не получилось дольше, чем на пять секунд, но я попытался вложить в свой взгляд всю глубину моей признательности — я даже «привет» и «спасибо» не мог сказать, только честь отдать, потому что был на полметра за пределами казармы. Боже, какой бред.

Долг я возвращать не стал, так как никто мне на это даже не намекал, хотя снабдил он меня не только тем, о чем я просил, но и разными бонусами, после чего я тоже смог свысока смотреть на армейские носки и трусы.

А со следующей стипендии я уже научился быть сильным и независимым кадетом.

========== 3. Вечер / PM ==========

Вечером, вдруг откуда ни возьмись, появляется энергия. Что очень кстати, потому что она понадобится. Сначала, как всегда, нужно объявить всем, что вот-вот будет ужин, и призвать на построение. За ужином все чуть более расслаблены, возможно, на еду удастся заполучить целых двадцать минут или, наоборот, старшие кадеты решат, что теперь самое время обучить вас хорошим манерам, и тогда у вас будет пять минут, и то, если повезет. Утонченные манеры — это, конечно, хорошо, так как за время учебы вы неоднократно будете участвовать в балах и приемах, но преподаются они… своеобразно.

Сначала вам кажется, что с вами разговаривает робот, потому что вам довольно механическим голосом пересказывают правила поведения за столом. Если прислушаться, вы поймете, что соседняя группа слышит идентичный текст. Причем забавно то, что это происходит в столовой, следовательно, обучающему приходится перекрикивать царящий гул, в результате начинает казаться, что нас всех за что-то отчитывают, просто очень странным тестом: «На вилку вы должны помещать столько еды, сколько можете съесть за два или три жевка! Запрещается брать пищу из середины тарелки, вы должны двигаться от края! Начали!» Да, мы практикуемся, а за нами наблюдают и критикуют то, как мы жуем или отламываем хлеб (потому что только варвары ОТКУСЫВАЮТ от целого куска хлеба, офицера за такое разжалуют в рядовые!).

Самой смешной мне казалась сцена оповещения стола о том, какой напиток на нем присутствует, и предложения налить его присутствующим. Кадет, который это делал (на первых порах обливаясь холодным потом от ужаса и старания), походил на древнеегипетскую фреску, так как он должен взять в руки бутылку или графин (нам полагались пока только графины с соком или водой), повернувшись в профиль, поднять его — локоть параллельно поверхности стола, — и объявить что-то вроде: «На ужин весьма хорошо выпить виноградного сока. Кто-нибудь желает?» — несложный текст, но, когда тебя буравят взглядом, ты обязательно собьешься. Да еще это «весьма» и понимание, что все остальные из последних сил не впадают в истерику от смеха. Напоследок вам скажут, что отныне вы под постоянным наблюдением, и этот или любой другой кадет может внезапно появиться — в любой день, в любой прием пищи, — и проверить, не скатились ли вы обратно в простолюдины. Но потом неделю никто не подходит, и мы опять начинаем есть с локтями на столе. Да и вообще, они сами локти на стол кладут, я видел!

Практически сразу после ужина начинается Вечернее время учебы (ESP — Evening Study Period), которое официально длится всего два часа, чего, занимательный факт, совершенно недостаточно, чтобы унять нашу тягу к знаниям! Тягу, да… Видите ли, по довольно строгим, но совершенно разумным и отвечающим реальности рекомендациям, на самостоятельную учебу в день должно уходить не менее восьми часов, вот и подумайте, как это стыкуется со всего лишь четвертой частью рекомендуемого времени, обозначенной в ESP. После половины десятого, в любом случае, придется делать перерыв, так как велики шансы, что наступили ваши вечерние работы. И тут первогодки опять бросают учебники, проверяют застегнутость своей одежды и идут на мусорное и прачечное дежурство.

Как так получается, что ко второму году все резко разучиваются выкидывать свой мусор и стирать свои вещи? Так что кто-то из плебеев тащит мусорные мешки, а кто-то катит тележку в прачечную, где все не всегда проходит гладко, так что вас еще до начала учебы предупреждают о возможности возникновения ситуации laundry emergency{?}[(англ.) бельевое ЧП или ЧП со стиркой], на случай которой нужно иметь запасы одежды.

После этого остается буквально последняя грязная работа: уборка коридоров, к которой, конечно же, никогда не привлекается никто, кроме кадетов четвертого класса. Зато так необычно: пока моешь пол, можно ходить по середине коридора, а не прижавшись к стене! Сильно увлекаться этой свободой передвижения и мечтами о следующем годе нельзя: надо до полуночи вернуться в комнату для вечерней поверки, после которой будет целых семь часов, когда тебя никто не будет проверять! Так что можно безотрывно учиться… ну, или что там у вас получится делать.

К счастью, редко, но все-таки бывают дни, когда никакого дежурства нет. Но не спешите сходить с ума от радости и не предвкушайте, что будете отдыхать. Я уже один раз совершил такую ошибку. Ну, может, не один, а два или три. Но первый раз это было очень показательно. Меня потом наказали за создание возможных препятствий для пожарной эвакуации, потому что я лежал на полу и теоретически перекрывал Гейтсу путь к двери. Как же так получилось?

У кадетов практически гарантировано поголовное недосыпание. А как может быть иначе, если даже по официальному распорядку дня у вас есть только шесть часов от отбоя до побудки, и это если нет утренней тренировки. И кто эти счастливчики, которые спят шесть часов постоянно? Я ни одного такого не видел. И если в начале года ты довольно легко держишься и, если начинаешь засыпать, тут же вскакиваешь и делаешь что-то дурацкое, чтобы взбодриться: отжимаешься, например, то чем дальше, тем меньше желания вставать, и все больше дум о кофейнике, который у вас обязательно появится, как бы прижимисты вы ни были (а за ним вы обзаведетесь рисоваркой, I promise). Но есть недолгий период между напористостью и упадком, когда вы пропускаете момент засыпания. Один раз я отрубился за столом и проехался маркером по чертежу, который был уже почти закончен. Так что в следующий раз, чувствуя, что выдыхаюсь, я просто сполз со стула и уснул на полу. Почему не дошел до кровати? Я тогда верил, что на вечерней поверке тоже проверяют, как кровать заправлена, и не хотел потревожить ее поверхность. Ну и вот, меня записали в пожарную опасность, как какой-то мусор, который перекрывает доступ к запасному выходу.

Почему меня Гейтс не разбудил? Он не вмешивался в мои дела, справедливо полагая, что я разберусь со всем, что со мной происходит. Я и так ему всю жизнь буду обязан за то, что он прикрыл меня в первое же утро после возвращения с КБТ, когда я вообще не появился к подъему. А возможно, мое валяние на полу просто не попало в поле его зрения, так как он занят был. Или он подумал, что это — мое нормальное поведение — лежать на голом полу, это же было самое начало первого семестра, и многие еще не научились скрывать свои странности.

А если вдруг вы смогли акклиматизироваться к учебному плану и почувствовали тягу к неизведанному, можно попробовать разнообразить свою деятельность. Но, предупреждаю, это будет непросто и несколько рискованно. И всегда, всегда помните несколько вещей:

— вы — четвертый класс, ниже вас по статусу нет никого, поэтому никто вам ничем не обязан, а вы обязаны всем;

— если кто-то делает вам одолжение, пусть даже пустяковое, никогда не принимайте это как должное;