– Может, сперва еще по бокальчику? – неуверенно предложила на это Светка. – А то у меня что-то снова колени дрожат! – пожаловалась она.

– Это у тебя, должно быть, после метлы! – предположила «длинноножка». – У меня тоже побаливают с непривычки.

Ну да, от чего же еще, не от волнения же?.. Стоп. Они там на метлах катались? Надеюсь, все было прилично?

– Ну да по бокальчику – так по бокальчику, – согласилась между тем Муравьева. – Все будут? – посмотрела она на нас с Миланой.

Никто не отказался.

в которой звучат имена и летают метлы

Варвара Салтыкова была вне себя.

– Кретины! – истошно вопила она, грозно наседая бюстом на пятерых молодых людей – двоих в форме Федоровского кадетского корпуса, одного – Ростовской-на-Дону казачьей кадетской школы и еще двоих штатских. – Простофили! Олухи! Циркачи! Какого духова астрала вы это затеяли?! Я вас просила?! Я не просила! Сказала сидеть тихо и ждать! А вы мне что устроили?!

– Не ори, а? – скривился один из федоровцев – Андрей Кутайсов – единственный из юношей, кто не втянул голову в плечи и осмелился смотреть молодой графине в глаза – хотя вместе со всеми и отступил на шаг-другой под ее бешеным напором. – Ты пока не царица!

– Это лишь вопрос времени – если, конечно, разные придурки не будут путаться у меня под ногами! – и не думала сбавлять натиск разгневанная девица. – Но с вас, к духам, станется! Я говорила, что Огинский-Зотов нам нужен?! Говорила! Полдюжины раз повторила!

– Ничего и не полдюжины! – угрюмо буркнул Кутайсов.

– Одного раза должно быть довольно! Духи Америки! Какая ковидла дала вам доступ к артефактам?!

Поколебавшись, молодой граф шагнул вперед, склонился к уху Варвары и что-то той коротко прошептал.

Хмуро его выслушав, Салтыкова сокрушенно покачала головой.

– Ох уж… – выдохнула она. – Добро, «ковидлу» беру назад! – перешла она наконец с крика просто на повышенный тон.

– Молодой князь слишком многим встал поперек горла! – твердо выговорил Кутайсов. – Болтают, если бы не он, Романов бы не пал! Хотя, может, конечно, и врут…

– Не врут, – скривилась Салтыкова.

– Ну вот! – оживился молодой граф. – Приключись на балу с Огинским-Зотовым несчастный случай – там, наверху, – многозначительно ткнул пальцем в высокий потолок Кутайсов, – не сильно бы расстроились. А вот если бы Конвой схватил нас с ребятами на месте… – обернулся он к товарищам, но из всей остальной четверки лишь один – федоровец Гончаров – осмелился коротко кивнуть в знак поддержки, остальные трое так и буравили взглядами до блеска натертый паркет, уложенный поверх брусчатки дворцовой площади. – Ты вообще подумала, как нас подставляешь своим вмешательством! – попытался перейти в контратаку молодой граф.

– В отличие от дебилов с одной извилиной в мозгу – да и ту файерболом прожгло – я свои действия всегда продумываю! – с апломбом заявила девица. – Все держалось под контролем. Сотник был рад, что проблема благополучно разрешилась, а молодого князя я заболтала. Да и сам он не дурак: сразу смекнул, что шум поднимать опасно. И прикинулся, будто поверил, что я его давно простила, даже извинился за былое… Вот таких бы мне манников, а не… – Варвара не договорила, но пудовый взгляд, которым она смерила парней, был более чем красноречив.

– Ну и беги к своему молодому князю! – хмуро бросил Кутайсов.

– Коли не станете мне мешать – о помощи уже даже не прошу – он сам ко мне скоро прибежит, – пообещала Салтыкова. – Не добром, конечно… – хищно осклабилась она. – И может, даже не понимая толком, под чью ману стелется…

– Ха! – вскинул голову молодой граф. – Покойный Сергей Огинский тоже, небось, так думал! Как и Светлейший князь Всеволод! Да и та же Милана Воронцова изначально рассчитывала…

– Вот не надо мне тут про Милану! – рявкнула Варвара столь резко, что Кутайсов в испуге отшатнулся. – Воронцова как раз вертит молодым князем, как хочет! – вопреки собственному требованию, продолжила развивать тему девица. – Да и не только молодым князем! Но свой лучший шанс она упустила, столь невовремя лишившись пальчика! Бедняжка… – картинно закатила глаза Салтыкова. – А ведь точно была бы в финале! Но увы ей! – ощерилась молодая графиня. – Чего только, несчастная, не делала, чтобы по-быстрому перст отрастить – дух там! Не успела!.. Кстати, о времени, – нахмурилась вдруг она. – Через четверть часа – объявление итогов. Мне пора…

Движением кисти – не поднимая рукú, магией – Варвара поправила прическу, оценивающе взглянула на себя, выжав максимум из техники кривого зрения (мало кто так умеет, даже из опытных чародеев!), и, похоже, осталась в целом довольна увиденным.

– Сидите тихо – и тогда при следующей нашей встрече будете обращаться ко мне «Ваше Величество»! – бросила она Кутайсову, поворачиваясь к дверям.

На лице молодого графа внимательный наблюдатель без труда прочел бы: «А оно мне сильно надо?!» – но вслух юноша этого, конечно же, не произнес – даже после ухода Салтыковой прочь.

* * *

Центральная Аллея дворцовой площади была запружена благородной публикой, словно ярморочная площадь чернью – даже на кадках с пальмами кто-то сидел, не говоря уже о бортиках фонтанов. Варвара загодя позаботилась, чтобы ей приберегли местечко получше, но пробраться к нему сквозь толчею в ее пышном праздничном платье оказалось той еще задачей! Дюжину раз витиевато помянув про себя по дороге бестелесных злыдней – а дважды не утерпев и процедив кое-что вслух (какая-то малявка лет пятнадцати, услышав такое, в ужасе шарахнулась в сторону с покрасневшими ушами – очень удачно: воспользовавшись возможностью, Салтыкова продвинулась вперед еще на пару шагов) – к моменту, когда действо началось, молодая графиня была в лучшем случае на полпути к цели.

Впрочем, видно и слышно все прекрасно было и отсюда. На возведенный посреди Аллеи высокий, вознесенный почти под самый укрывающий площадь купол помост величаво поднялся потомственный заведующий Собственной Его Императорского Величества канцелярией граф Николай Разумовский, с которым Салтыкова лишь какие-то три четверти часа назад удостоилась чести танцевать мазурку. Там, подавая партнерше руку, моложавый сановник многозначительно Варваре подмигнул и шепнул: «Примите мои поздравления, молодая графиня, вы в списке!» Она, конечно же, рассыпалась в благодарностях – насколько позволяли обстоятельства – но, признаться, не особо искренних и горячих: в том, что попадет в финальную дюжину, девица и так ничуть не сомневалась. Куда важнее было другое: кто там еще окажется кроме нее, а вот об этом граф ей сообщить, конечно же, не соизволил.

Что ж, терпения Варваре было не занимать.

– Милостивые государыни и милостивые государи! – обратился между тем со своей верхотуры к публике Разумовский. Толпа, до этой минуты многоголосо гудевшая, разом притихла. – До новолетия осталось менее часа – и пришла пора узнать имена двенадцати счастливиц, одна из которых уже в новом году станет нашей Государыней Императрицей!

Тут и там послышались робкие приветственные крики, но короткий жест графа незамедлительно восстановил на Аллее тишину.

– Итак! – снова заговорил Разумовский. – Встречайте непревзойденную цареву дюжину! И первой сюда вознесется… – оратор выдержал короткую паузу и выдал: – Княжна Тинатин Багратиони!

Аллея взорвалась радостными воплями. Совсем рядом с основанием помоста возникло движение: похоже, княжна оказалась предусмотрительнее Варвары и пришла на церемонию заблаговременно.

Салтыкова коротко кивнула своим мыслям: начало ожидаемое, Багратиони не могло не быть в итоговом списке.

Тем временем сверху к княжне опустилась золоченая метла, увенчанная сверкающим драгоценными каменьями дамским седлом. Тинатин уселась в него и воспарила к куполу. Через несколько секунд девушка уже стояла, широко улыбаясь, по правую руку от Разумовского.

Церемонно поклонившись княжне, граф вновь обернулся к публике.