- Ну, мне это не мешает, - сказал Дэйв. За этим последовала мертвая тишина, а потом отец осторожно спросил:

- Так ты?..

- О, да! На полную ставку.

Тут меня начал разбирать смех.

- А вы как бы не видите связи? – спросил я. – Откуда он здесь взялся посреди учебного года именно в этот момент?

Это было такое попрание многолетних устоев и раскол всех шаблонов, что Камиль закрыла лицо руками, видимо, чтобы глаза не вылезли из орбит, а Марсель смущенно кашлянул и сказал:

- А нам не следовало узнать об этом раньше? Намного раньше?

- А раньше нечего было узнавать. Я сам получил эту, хм, информацию относительно недавно. Не про себя, про Бенуа. Со мной-то все с самого начала было ясно.

- Может, мы могли и дальше оставаться в неведении? – поинтересовался Марсель.

- И я о том же! – вставил я.

- Это как-то нечестно, не думаете? И чтобы не вызывать лишних подозрений, я бы хотел сразу поговорить начистоту и ответить на все вопросы. Первое, что вы должны знать, мы встречаемся…вроде того.

Камиль, наконец, отняла руки от лица, оставив шесть красных полос от пальцев, и перевела взгляд с меня на Дэйва.

- И давно это продолжается?

Дэйв посмотрел на часы.

- Часа полтора.

- Это что, шутка такая?

- Нет, правда. Меня же в последние годы даже в городе не было.

- И как все так быстро произошло?

- Пф, быстро! Кому как! – воскликнул я.

- Я хотел сказать, что вам не о чем волноваться. – умиротворяющее сказал Дэвид. – Я позабочусь о вашем сыне.

- А сейчас ты не мог бы уйти? – процедила Камиль. – Нам нужно обсудить семейную проблему.

- Боюсь, что нет. И я бы не называл это проблемой. Так у вас есть вопросы?

- Ты разве не мог найти себе кого-то своего возраста?

- Видите ли… - начал Денни, но мне больно было наблюдать эти мучения, и я быстро подсел к столу рядом с ним.

- В общем так, он ни в чем не виноват.

- Прости, но в таких ситуациях ВСЕГДА виноват старший, - сказал отец.

- Он прав, - сказал Дэвид.

- Ни хрена! – я сжал его руку. – Я там был и знаю, как все происходило! Никто меня не соблазнял и уж, тем более, не совращал. Я просто люблю его, - мы посмотрели друг на друга, и мне стало все равно, как будет дальше развиваться ситуация с родителями.

- Мне кажется, мы тут всех смущаем. – Дэйв отодвинулся от меня. – Нам пора. Мэтью, тебе нужно взять какие-то вещи?

- Да. Я на пару минут. Ты тут в порядке будешь?

- Не сомневайся.

Видимо, они так и просидели молча, пока я не вернулся с сумкой.

- До свидания. Он завтра вернется.

- Нет, - помотал я головой.

- Послезавтра, - уточнил Дэйв. – Нам нужно поработать над заявлением и мотивационным письмом.

- Ну, конечно, - саркастически произнесла Камиль. – Постарайся вернуть его без видимых повреждений.

- Вы меня не слышали? Бенуа теперь - самое ценное в моей жизни, я не причиню ему никакого вреда.

- Денни, мы уходим, - я потянул его за рукав и не стал ни с кем прощаться. За дверью я прижался к нему.

- Ну, теперь-то все? Уже можно ехать предаваться непристойностям?

- О, да, определенно! Если, конечно, ты не хочешь парочку непристойностей уже в пути.

- Хочу, конечно!

- Отъезжай на стоянку за городским советом – там сейчас почти никого нет.

- Я пойму, что мне нужно делать?

- Ты очарователен! Тебе пока ничего делать не нужно.

***

В отеле мы провели часов сорок, причем, оказывается Дэйв ничуть не шутил, и мне, действительно, пришлось писать чертов черновик мотивационного письма! А обстановка для работы была совсем неподходящая, уж поверьте! И там же случилось то, что окончательно доказало, что я ничего не знаю об этом мире. И я сейчас говорю не о сексе. О котором я не буду говорить вообще. Кроме того, что недостаток опыта я компенсировал повышенным энтузиазмом. И того, что это было невероятно! С легкостью №2 в Топ-10 лучших дней моей жизни. Почему не №1? Ну, тут вмешался этот предварительный разговор с родителями и Большое Откровение…

Я с трудом продвигался к концу второго абзаца письма, когда Денни подошел и начал массировать мои плечи, потом наклонился и почему-то прошептал мне на ухо:

- Я тебе должен в чем-то признаться.

- Ну, наконец-то! А то я уже начал думать, что ты меня совсем не любишь.

- Даже не представляю, что могло привести тебя к такому выводу… Нет, я не про это… Черт, мне все-таки нужно бухло. Камень, ножницы, бумага?

- Алё, одному из нас нет 21.

- Значит, закажем в номер, - Дэйв зашел в меню отеля.

- А мы можем себе это позволить?

- Я на полной стипендии - привилегии офицерских детей, как видишь, мне особо некуда и некогда тратить карманные деньги, удачные инвестиции 7 лет назад, плюс такая мелочь, как трастовый фонд. Ты никогда не замечал, что я особо не бедствую?

- Так я удачно устроился? Купишь мне гоночный мотоцикл?

- Нет, конечно. Может, к выпуску… Ну у них и выбор! Окей, что здесь наименее ужасно?

- Так мы будем ждать, пока ты напьешься, или уже начнешь, а то я не знаю, чего ожидать.

- Начнем с того, что я никогда не был в Аргентине.

- Я так и знал! У тебя же даже ни одного фото оттуда нет! Ну, и где ты был? На реабилитации, в тюрьме или просто сбежал из дома?

- Значит, так ты обо мне думаешь? Нет, ничего подобного. Отцу удалось протолкнуть меня в суперсекретный проект по линии разведки.

- В 16? Прости мою подозрительность, но даже для тебя это слишком рано.

- В какой-то мере могу согласиться, но это могла быть единственная такая возможность в жизни, и упускать ее из-за каких-то формальностей… Впрочем, по документам мне было 19. Что здорово облегчало организацию досуга.

- Даже слышать ничего не хочу о твоём досуге! Но про остальное – да. Так что ты делал? Был под прикрытием в банде?

- Не путай отдел расследований и военную разведку. Мы полгода были на запрещенной территории, причем, близко к объектам удалось поработать только первые 7 недель. Потом наш вертолет сбили, что ни по каким расчетам не должно было случиться, просто физически не могло произойти из-за практически нулевых технических возможностей…черт, я не знаю, как их назвать, противника? Нет, пожалуй, наблюдаемых. Короче, они сбили вертолет, который приблизился ночью. Три человека погибли, а нас, остальных, отправили на четыре месяца в какую-то дыру дожидаться транспорта домой. Вот это было испытание! Я помню постоянный холод и скуку, особенно в начале – там только и оставалось, что испанский учить. Потом, несмотря на запрет, мы все-таки выбирались из лагеря. В какой-то момент мы наткнулись на оружейный склад…ну как, наткнулись, мы почти точно знали, где он должен был быть…и жизнь стала намного занимательнее. Но один человек все равно застрелился, а еще один – пропал без вести.

- Это где-то в Южной Америке? Если вы были в горах, там, действительно, холод, и низкий технический уровень «наблюдаемых»…

- Не совсем…

В дверь постучали. Дэйв обернулся полотенцем, открыл, сказал «Спасибо, Алан» и вернулся с бутылкой и двумя бокалами.

- Откуда ты знаешь этого чувака? – честно, я не хотел этого говорить, но как-то само вырвалось.

- Кого, Алана? Точно не помню, кажется, я его трахнул в кладовке, пока ты спал. Тебя устроит такой ответ?

- Извини, - я попытался быстро сменить тему. – Ты неправильно понимаешь значение слова «бухло». Под ним подразумевается крепкий алкоголь, предпочтительно дешевый, но иногда и пиво. А это что? Шато Блан д’Адор Сирк 1846 года?

- Это набор слов какой-то… Хотя… Шато Блан звучит, как коробочное вино за 5 долларов. Нет, до этого я еще не опустился, а до 1846 года не дорос. А что, хороший был урожай?

- Можно ты не будешь задавать такие вопросы человеку, который, кроме пива, в своей жизни ничего не пил?

- Так тебя еще развращать и развращать…

- Да, так что нельзя терять ни минуты. Только одна просьба: можно я не буду разбираться в вине? Вообще, из всего гейского мне нравится только спать с мужчинами, остальное – так себе. Или нужно брать весь пакет?