Теперь уже не поесть. Белинда предупредила, чтобы она запаслась протеиновыми батончиками. Ванн посоветовал ей позавтракать. Но она вся трепетала в предвкушении от встречи с Малкольмом. И в возбуждении таращилась на Ванна Акосту. Сама виновата.

Обед затянулся. Десерт, потом кофе и еще разговоры. Международная торговля, геополитика, потом в ход пошли фотографии правнуков-близнецов Чжан Вэя, которыми нужно было восхищаться. Еще кофе.

На обратном пути в конференц-зал Софи следовала за Малкольмом и Чжан Вэем и переводила им на ходу.

Все, что она получила, – маленькую остановку в дамском туалете, где ополоснула руки и лицо перед началом дневного заседания. Оно было вдвое длиннее утреннего и более деловым. Это привело к тому, что Чжан Вэй и его адвокаты столкнулись лицом к лицу с юридическим отделом «Мэддокс Хилл». Они надолго забрались в глубокие дебри.

В какой-то момент ее голос сорвался. Малкольм резко повернул голову и посмотрел на нее, когда она кашлянула, прочищая горло.

Ванн открутил крышку бутылки с холодной водой и передал ей. Все молча наблюдали, как она сделала быстрый благодарный глоток. Это была единственная пауза в процессе переговоров.

Небо вспыхнуло розовым еще до того, как закончилось совещание. Было объявлено, что ужин состоится в ресторане на вершине Южной башни, на другом конце «Магнолия Плаза». Софи ничуть не удивилась, когда увидела, как Сильвия приближается к ней со знакомым выражением лица.

– Вы должны прибыть на ужин до прихода мистера Чжана, мистера Мэддокса и мистера Хилла, – сказала Сильвия. – Вы же не хотите, чтобы они стояли перед обедом и пытались вести светскую беседу без переводчика, мистер Мэддокс этого терпеть не может.

Софи тихо вздохнула:

– Разумеется.

– Вы знакомы с комплексом «Магнолия Плаза»? Я дам вам карту, если…

– Я знаком, – раздался у нее за спиной низкий голос Ванна, – я позабочусь, чтобы мисс Валенте вовремя добралась туда.

Софи последовала за Ванном в лифт, слишком уставшая, чтобы смущаться. Глаза щипало, горло саднило. Она откупорила бутылку с водой, которую он дал ей раньше, и сделала большой глоток.

– Выносливые парни, – заметила она.

– Ты тоже, – отозвался Ванн.

Софи искоса взглянула на него и опустошила бутылку.

– Правда, – заверил он, – не думай, что Малкольм не обратил на тебя внимания.

– О, пожалуйста, – протянула она, – за весь день он ни разу не взглянул на меня. Разве что сердито посмотрел из-за того, что я опоздала сегодня утром. И когда закашляла. Кстати, спасибо за воду.

– Именно это я и имел в виду, – сказал Ванн. – Малкольм не вознаграждает совершенство. Он ожидает этого как должное. Он не замечает, когда все идет нормально, но, если не дотянешь до его стандарта, непременно сообщит.

– Так его игнор весь день – хороший знак?

– Очень хороший, – сказал он, – ты превосходно работаешь. Я не говорю по-китайски, поэтому не могу поручиться за твои языковые навыки, но весь день шло плодотворное обсуждение. Мы добились большего, чем кто-либо из нас ожидал. Благодаря тебе.

– Хм. – Софи убрала бутылку в сумочку. – Очень любезно с твоей стороны. Малкольм всегда такой?

– Трудоголик, сверхсосредоточенный, одержимый? Да. И он ожидает такой же маниакальной сосредоточенности от всех, кто работает на него.

– Мне говорили, что с ним трудно работать, – сказала Софи.

– Он пользуется дурной славой, – согласился Ванн, – надо быть похожим на него, чтобы заслужить его одобрение.

Она не могла не пойти на риск и сделать все, чтобы узнать своего биологического отца. Когда ее мать узнала о прогрессирующем заболевании поджелудочной железы, она испугалась, что Софи останется одна в этом мире, и очень настойчиво потребовала от дочери обещания, что та встретится с Малкольмом, его племянницей и племянником, как только она уйдет.

Несколько недель назад Софи приступила к выполнению последнего желания матери.

Она до сих пор помнила мамину холодную, исхудавшую руку, сжимавшую ее пальцы:

– Ты можешь дать им больше, чем получить от них. Им повезет, если они узнают тебя.

От воспоминаний к горлу подступил ком.

Софи оценила мамины усилия. Но Малкольм Мэддокс был трудным человеком. Даже неприятным. Шанс, что Малкольм признает ее и она обретет отца, был невелик. Она просто выполнит обещание, данное маме, и будет жить дальше.

Ванн снова заговорил, и Софи заставила себя очнуться.

– Ты такая же, – говорил он, – я видел, сколько часов ты проводишь за работой. Ты каждый вечер засиживаешься допоздна.

– Скорее из-за того, что у меня нет личной жизни, чем из-за того, что я так люблю работу, – сказала Софи, не подумав. – Я задерживаюсь допоздна, потому что… Почему бы и нет, если я в ударе? Дома не ждут.

– Ты не замужем?

– Я новенькая в городе, приехала в Сиэтл всего несколько месяцев назад.

Ответ вышел уклончивым – она не желала вспоминать о своей глупой ошибке под названием «брак».

Дверь лифта открылась. Они молча шли по стеклянному туннелю между двумя башнями.

– Жаль, что ты не пообедала, – сказал Ванн.

– Я в порядке, – заверила его Софи, – никаких поблажек, верно?

Он что-то проворчал себе под нос, когда перед ними открылись стеклянные двери лифта в Южной башне.

Они вошли, и лифт помчался вверх. Стены ресторана на верхнем этаже были стеклянными от пола до потолка. От ароматов, доносившихся из кухни, у Софи свело скулы.

Управляющий провел их в большую отдельную столовую. Длинный стол при свечах был накрыт на шестнадцать персон, но для нее не было места. Она попросила официанта принести еще один стул и поставила его между двумя стульями во главе стола, когда из-за двери послышался голос Малкольма. Он с кем-то спорил. Дверь открылась, и Софи увидела Дрю Мэддокса, он казался расстроенным.

– По-моему, она не из тех, с кем нужно нянчиться. Эти молодые тощие красотки вообще ничего не едят. Ни жира, ни углеводов, ни того ни другого. Что за времена! – ворчал Малкольм.

Они с Дрю одновременно увидели Софи. Малкольм хмыкнул и направился к столу, постукивая тростью, бормоча что-то себе под нос. Дрю бросил на нее извиняющийся взгляд, когда она заняла свое место.

Остальные сели за стол и принялись за еду. Ободряющие комплименты Ванна немного приободрили Софи, но на этот раз ей было труднее сосредоточиться на разговоре и не глядеть с тоской на пироги с артишоками, ростбиф, обжаренный до совершенства и нарезанный сочными розовыми ломтями, помидоры черри с листьями рукколы, запеченный картофель с розмарином и тимьяном и красное вино.

Ароматы были головокружительными.

Она надеялась, что звон столовых приборов и гул разговоров перекроют урчание ее желудка.

Наконец люди из группы Чжан Вэя попрощались и ушли. Теперь остались только руководители «Мэддокс Хилл» и Софи.

Малкольм допил вино и, повернувшись, оценивающе посмотрел на Софи.

– Проследите, чтобы она была на всех будущих встречах, где требуется китайский, – сказал он, обращаясь к Дрю и Ванну. – С этого момента я не хочу, чтобы переводил кто-то другой.

– Она наш директор по информационной безопасности, – сообщил Ванн боссу, – мисс Валенте временно замещает Су Ли и Коллетт. Обычно она руководит командой по кибер…

– Она переводит лучше, чем Су Ли или Коллетт. Гораздо лучше.

Малкольм бросил хмурый взгляд прямо на Софи.

– На каких еще языках вы говорите?

– Достаточно бегло, чтобы переводить профессионально, только по-итальянски, – ответила она. – Но это не моя специальность.

– Тогда все улажено. Всякий раз, когда нам требуется итальянский или китайский, вы выходите.

– Ах… Но я…

– Поспи немного. Завтра еще один долгий день. Но быстрее, чем я ожидал. Мы опережаем график.

Малкольм нахмурился, словно пытаясь найти в уме повод для недовольства, а затем с нескрываемой досадой развел руками, когда ничего не смог придумать.

– Ну что ж. Спокойной ночи.

Он заковылял к выходу, стуча тростью. Дрю поспешил за ним, чтобы помочь добраться до номера.