Ванн улыбнулся.

Она никогда раньше не видела его улыбку. Это едва не выбило ее из колеи. Она пошла, стараясь не натыкаться на стены и надеясь, что ее никто не видит.

Нужно сосредоточиться на главной цели. Теперь она была ближе, чем когда-либо, к осуществлению своего плана: взять образец ДНК Малкольма Мэддокса. Не то чтобы она сомневалась в словах матери, но теперь мама ушла, и она осталась наедине с этим.

У нее уже был образец ДНК, полученный несколько недель назад от племянницы Малкольма, Авы. Сотрудники генетической лаборатории заверили ее, что результат не вызывает сомнений. И все же она хотела, чтобы у нее в руках были неопровержимые доказательства, прежде чем она посмотрит Малкольму Мэддоксу в глаза и скажет, что она его дочь.

Стюардесса проводила Софи на ее место в маленьком частном самолете. Ванн почувствовал растущее напряжение. Он плохо спал. Ему все время снилась Софи, и он просыпался в холодном поту с колотящимся сердцем.

Ванн привык все контролировать. Он эффективно управлял персоналом и всегда получал от людей то, чего хотел. Но всякий раз, когда оказывался с этой женщиной лицом к лицу, его управленческие навыки пропадали.

Софи улыбнулась ему холодно и отстраненно:

– Доброе утро.

Короткий ответный кивок – все, на что он был способен. Он попытался сосредоточиться на финансовых показателях на экране ноутбука, но не смог. Его переполняли чувства.

Нельзя сказать, что она выглядела вызывающе. На ней были белая шелковая блузка, коричневая юбка-карандаш и элегантный жакет. Волосы уложены в гладкую прическу. На стройных ногах – изящные туфли-лодочки из коричневой замши.

Никаких чулок. Кожа на ее голенях – золотистая, ровная, – вероятно, очень гладкая на ощупь.

Сдержанный макияж подчеркивал ее чувственную красоту. Ванн уловил аромат сладких духов, когда Софи села через проход от него. Ему хотелось наклониться ближе, вдохнуть глубже.

Ванн взял себя в руки. Он этого не сделает. Он не животное.

Самолет взлетел, и, когда они набрали высоту, стюардесса предложила им напитки.

Софи, потягивая кофе, смотрела в окно на розовые облака. Идеальное время для более близкого знакомства, но Ванна охватило странное оцепенение. Это было похоже на подростковую застенчивость, странную и смешную для взрослого мужчины.

Затянувшуюся паузу прервала стюардесса. Им предложили завтрак, от которого Софи отказалась.

Это дало Ванну возможность завязать разговор:

– Сейчас самое время подкрепиться. Когда мы приземлимся, то сразу же приступим к делу. Позже у нас не будет возможности перекусить.

Ее улыбка вышла кривой.

– Спасибо, но мой желудок еще не проснулся, – призналась Софи, – он не будет знать, что делать с едой.

– Ты изменила прическу, – заметил Ванн и тут же пожалел об этом.

Софи смущенно откинула назад выбившиеся пряди.

– Коса не выдержит день работы и потеряет вид. С пучком проще.

– Выглядит великолепно, – сказал Ванн, – и коса, конечно, тоже.

– Такая прическа не требует длительной укладки, – призналась Софи. – По утрам перед работой я занимаюсь кунг-фу, и заплести волосы в косу быстрее всего.

– Кунг-фу?! Каждое утро?

– О да. Это мое любимое время. Ты тоже занимаешься?

– Не особенно. Я изучал смешанные боевые искусства. Я взял это от отца. Он был сержантом морской пехоты и ветераном боевых действий, и он заимствовал техники из всех дисциплин, от бокса до джиу-джитсу. Он даже рассматривал американский футбол как дисциплину боевых искусств. Хорошая тренировка в том, чтобы научиться бежать навстречу столкновению и боли, а не прочь.

Девушка бросила на него быстрый оценивающий взгляд.

– Понятно, почему ты был в школьной футбольной команде.

– Наверное, – пробормотал он, жалея, что начал разговор о своем теле. Сейчас, рядом с Софи, он слишком остро ощущал его.

– Повезло. Тебя учил драться отец…

Ванн хмыкнул.

– «Повезло» – не то слово, которое я бы выбрал. Мой отец был суровым человеком. Мне регулярно надирали задницу. Но я научился отражать атаку.

Софи бросила на него пронзительный взгляд. Как бы она не подумала, что ему хочется, чтобы его пожалели…

– А ты? – спросил он, чтобы сменить тему, – держу пари, твой отец был рад, что ты научилась кунг-фу.

Ее бровь поползла вверх.

– Почему ты так думаешь?

– Мир полон мерзавцев. Если бы у меня была дочь, я хотел бы, чтобы она умела драться.

Софи кивнула:

– Я тоже. Но я росла без отца.

Ванн выругался. Про себя.

– Мне очень жаль.

– Все в порядке, – сказала Софи, – просто моя мама не знала, что со мной делать: она сибарит, а не воин. Ей по душе – горячая ванна, шелковая рубашка и бокал холодного просекко.

– Одно другому не мешает, – улыбнулся Ванн.

– Ага, если есть время… Моя жизнь не позволяет принимать горячие ванны. Быстрый душ – самое то.

– Для меня тоже, – сказал Ванн. – Когда я служил, мы мылись за пару минут.

Черт. От тел – к ваннам и душам, что еще хуже. Надо сменить тему.

– Ты уже знакома с Малкольмом и Хендриком?

– Видела мимоходом, но никогда не была им представлена. Какие они?

Ванн подбирал слова:

– Хендрик сделает вид, что не видит тебя, разве что наклонится поближе своим здоровым ухом, чтобы лучше слышать. Он никогда не смотрит собеседнику в глаза, особенно если собеседник – женщина.

– Какое ухо у него здоровое?

– Левое. Хендрик очень стесняется женщин. То есть всех, кроме жены. Он боготворит свою жену Бев. Не принимай это на свой счет.

Софи кивнула:

– Понятно. А Малкольм?

– Малкольм жесткий и капризный критикан. Считает, что окружающие должны закалиться и принимать это. Так что не жди даже обычной вежливости. Такой привилегии удостаивается далеко не каждый. Что уж говорить о рядовых сотрудниках – никаких поблажек.

Софи задумчиво кивнула:

– Понятно. К счастью, я не нуждаюсь в поблажках.

– Тогда все будет хорошо. С Малкольмом презумпция невиновности не работает, пока ты не докажешь ему свою правоту и не убедишь, что действительно чего-то стоишь.

– Ух ты, о таком хорошо знать заранее. Спасибо, что предупредил, – поблагодарила Софи.

– Тем не менее я искренне уважаю его. Невероятный талант. Видение, драйв, энергия. К счастью, мы поладили.

– Значит, ты прошел его испытание.

Ванн пожал плечами:

– Должно быть.

Софи взглянула на него. Пронзительный, пронизывающий насквозь взгляд.

– Конечно, – сказала она. – Ты ведь с детства готовился именно к этому, верно? Научиться бежать навстречу боли, а не прочь. Тебя это не пугает.

Ванн не мог придумать, что на это ответить, но, к счастью, в этот момент они пошли на посадку.

Он выключил ноутбук, ужасаясь самому себе: как он скомкал знакомство. Идея состояла в том, чтобы завоевать ее доверие, заставить открыться. И, сам того не желая, рассказал о себе больше, чем узнал о ней.

И теперь эти образы были у него в голове. Софи, разгоряченная после занятий кунг-фу, заходит в душ. Горячая вода стекает по ее золотистой коже. Пена скользит по сильным, сексуальным изгибам тела…

Чем больше он старался не представлять ее, тем детальнее становилось изображение. Ванну пришлось скрестить ноги и положить пиджак на колени.

Софи сидела рядом с Ванном в лимузине и старалась дышать полной грудью. Ее охватило беспокойство. Она не сомневалась, что справится, но, черт возьми, она не рассчитывала, что над ней будет издеваться злой старый магнат.

И перед Ванном тоже неловко. Она всегда стремилась к самоконтролю. А Ванн Акоста запросто уничтожил его.

Софи была очарована его темными глазами. Его невозмутимостью. Ее прямота и сосредоточенность нисколько не пугали его.

Похоже, это настоящее общение. На более глубоком уровне.

Да что там. Она была влюблена в этого человека. Она проецировала на него свои фантазии, вот и все. Нужно просто успокоиться и сосредоточиться на деле.