– Господи-и-н… – срывающимся на плач, детским голоском промямлило ушастое создание. – Господин, куда вы пропали? Я так волновалась…

Волновалась? Так это девочка!

– Простите меня… – уже откровенно плачущим голосом изъяснялась она, и кинулась на меня. – Я больше не буду вас ни о чем просить. Но только не бросайте меня, господин! Я и дальше беспрекословно буду исполнять ваши приказы.

Когда мой первый шок прошел, я смог ее разглядеть. С ног до головы укутана в, повидавший видимо не мало передряг, балахон, босиком (а ведь сегодня достаточно холодно), руки перебинтованы. На лохматой голове торчат острые волчьи ушки. Не ускользнул от моего взгляда и средний по размерам нож, закрепленный в чехле на поясе. Он, признаться, меня насторожил, немало я историй слыхал… Милашка, вызывающая жалость и усыпляющая твою бдительность, просит помощи, а как только повернешься спиной, выпотрошит и тебя, и твои карманы. Еще одного надругательства над собой я не вынесу!

– Иди куда шла… – я резко оттолкнул её так, что она упала, и попытался как можно быстрее уйти с широкой мостовой.

– Господин, умоляю, не прогоняйте меня, – ещё пуще завыла она.

Так и до беды не далеко. Развернувшись, я схватил её за шкирку и дотащил до подворотни, при этом она не издала ни звука. Прижав существо к стене обшарпанного здания, я молниеносным движением извлек нож из-за её пояса и приставил к горлу этой недоубийцы.

Резкие движения сейчас мне даются тяжело. Чувствуя, что чуть ли не теряю сознание, я холодно спросил:

– Что тебе нужно? У меня ничего нет. Проваливай, пока я не прибил тебя прямо здесь!

– Господин, можете снова наказать меня, но пожалуйста, не оставляйте…

Только сейчас я сообразил, что ее вид называют зооморфомным: помесь человека и животного, и, судя по всему, предками девчушки были волки. В то же время, из памяти само всплыло еще одно знание: положение у этого вида хуже, чем у рабов.

– Господин Айрилет… – начала было она снова.

От боли, охватившей меня, я выронил нож, обеими руками схватившись за голову. Такого я ещё не испытывал…

– Господин Айрилет… что с вами?

Услышав это имя во второй раз, меня поразил еще один болевой импульс. Головокружение, звон в ушах и накатившая слабость погрузили меня в очередное беспамятство.

Спустя какое-то время, я снова прихожу в себя, избежав объятий смерти. Голова раскалывается. Я хотел открыть глаза, но, вспомнив прошлый печальный опыт, повременил. Мне удалось только застонать, при очередной попытке прийти в движение.

– Господин, простите меня. Из-за меня вы пострадали, – залепетал кто-то совсем рядом знакомым голосом.

– Воды… – прохрипел я, после чего закашлялся.

Через мгновенье, меня бережно приподняли и поднесли ковш холодной спасительной жидкости к губам. Сделав, большой глоток, меня снова одолел кашель.

– Не торопитесь, пожалуйста! У вас сломано несколько ребер.

Утолив жажду, я приоткрыл глаза, готовясь к худшему. Ничего не произошло, болевая вспышка не повторилась.

– Что это за место? – вновь заговорил я, приподнимаясь на локтях.

– Вы у себя в комнате.

– Почему здесь так темно?

– Простите, я сейчас.

Что-то зашуршало, упало на пол, сопровождаемое очередными суматошными извинениями. Яркий свет резанул по глазам, отчего я невольно попытался прикрыться рукой. Но тупая боль в правом боку вынудила меня резко вернуться в первоначальное положение.

– Р-р-р! – не выдержал я.

– Господин. Что с вами? – в ужасе взвизгнул все тот же голос рядом.

Ко мне подбежали и аккуратно взяли за руку, после чего по телу прошла теплая волна, значительно сокращая интенсивность боли. В комнате сразу стало тихо. Я повернул голову и увидел перед собой чумазое девичье лицо. На нем читалась не поддельная боль. Проклятье! Зооморфа! Выходит, я ее хозяин, а она моя приспешница, что, в данный момент, позволяет ей перетягивать мою боль на себя.

Я попытался убрать руку.

– Нет, господин! Пожалуйста, пусть боль будет на мне. Это мой долг. Я не хочу испытать на себе ваш гнев, после того, как вы придете в себя, – жалостливо, сквозь зубы, прошептала приспешница.

– Все в порядке, мне уже лучше, – сказал я, пытаясь выдержать ровный тембр в голосе, и все же разорвал контакт. – Что со мной происходит?

– Вы впервые в жизни… испытываете боль, – тихо ответила зооморфа, опуская голову.

Что-то не понравилось мне то, как она запнулась на этой фразе.

– Впервые?

– Да.

– Не напомнишь, почему?

– Раньше… – волчица снова запнулась.

– Продолжай, – велел я ей, теряя терпение.

– Раньше боль окружающим причиняли только вы, а не вам.

И тут меня снова парализовало, совсем как тогда, когда я попытался что-то вспомнить. Идиот!

Мои глаза уже почти привыкли к полумраку, и я удивился, что могу видеть очертание предметов в неосвященной части комнаты.

– Эй… – обратился я к ней, как только мое дыхание выровнялось. – Как тебя зовут? Как я здесь оказался и почему ты связанна со мной узами слуги?

– Господин, что с вами? – с удивлением спросила приспешница.

– Я задал вопросы и хотел бы получить ответы, – уже более грубо потребовал я.

Она накрыла голову руками, как будто страховалась от удара, и стала тараторить.

– Извините, господин! У меня нет имени, вы всегда по-разному ко мне обращались, как то положено хозяину и заслужил слуга.

– Просто отвечай на вопросы, – озадаченный таким ответом, спокойно велел я.

Какая-то она зашуганная. Вечно извиняется…

– Хорошо! Прошу прощения, – пролепетала она. – После того, как вы потеряли сознание в переулке Боггарта, я принесла вас сюда и перевязала раны. Хозяин, вы что, меня не помните?

– Продолжай, – не без удивления велел я.

– Я уже три года ваша слуга, – заявила она.

Моя слуга, три года. Что происходит? При попытке что-либо вспомнить в голове опять начинало звенеть…

– Там, в переулке, ты назвала меня Айрилет. Это что, моё имя? – именно оно причинило тогда мне столько боли.

Глаза зооморфы наполнились ужасом, ее тело охватила мелкая дрожь.

– Простите! Я не должна была называть вас по имени. Этого больше не повторится!

Это уже больше напоминало паранойю, кто же я такой? Если она моя слуга уже так долго, выходит, я её так запугал, что даже имя моё для неё табу!

– Успокойся, – пытаясь скрыть отвращение к самому себе, сказал я, и попытался дотронуться до её волос.

Увидев, что я тяну к ней руку, она крепко зажмурилась, видимо подумав, что я собираюсь её ударить. Каково же было её удивление, когда вместо привычного наказания, я провел рукой по её спутанным волосам… Мягкие, хоть и немного грязные.

– Ты теперь свободна, и не обязана мне служить. Как успокоится ливень, можешь уйти, куда захочешь, никто за тобой не погонится.

Мои слова на неё оказали прямо противоположный эффект, она начала причитать о том, что обязана служить мне, и не может выполнить такой приказ. Ох,… Мало мне своих проблем. Ну и ладно, пусть пока остаётся. По крайней мере, обо мне она знает куда больше, чем я сам.

– Как мне тебя называть?

– Как вам будет удобно, хозяин, – произнесла приспешница с замиранием.

– С тобой явно будет не просто. Тогда буду звать тебя Май.

Послышался странный стук, девчушка все ещё сидела на коленях. Я непонимающе стал оглядывать комнату, в надежде выяснить причину это звука.

– Ты ни чего не слышишь? Что это за стук? – спросил я.

Зооморфа вдруг резко спрятала руки за спину и звук прекратился.

– Май, ты чего?! – звук опять повторился, но уже более громко.

– Простите…

Она попыталась резко встать, но запутавшись в полах балахона, запнулась и упала.

– Все в порядке. Скажи, что это.

– Просто имя… У меня впервые появилось что-то настолько ценное, и мои эмоции взяли надомной верх… Простите, это был мой хвост.

Хвост? Я попытался рассмеяться, но гостинцы того мерзкого тролля напомнили, что ещё как минимум неделю мне будет сложно выражать какие-либо эмоции.