Шиана обреченно хлопнула себя ладонью по щеке, дернула ушками и нервно забила длинным хвостом по одеялу. Второй рукой она скомкала белый передник, в предвкушении неприятностей. Когда тишина совсем затянулась, приспешница вдруг произнесла:

– Нас накажут.

Вечером того же дня, отец позволил мне покинуть место своего заключения и вернуться в комнату.

– Милая, ты перегнула палку, – начал император Алистриэль серьезный разговор.

Чистокровный эльф сидел у меня в комнате, вальяжно развалившись в кресле, тем самым говоря, что он в добром расположении духа. Его длинные волосы слегка открывали острые уши и были рассыпаны по плечам поверх белоснежной рубашки с золотой вышивкой, расстегнутой до середины груди. Голову охватывал платиновый обруч с сапфиром, в цвет его глаз. Коричневые брюки, сшитые по фигуре, заправлены в высокие сапоги на небольшом каблуке. Красавец. И оба сына похожи на него, за исключением глаз. Мне нравится его образ.

– Прости, отец, но я не обязана терпеть унизительные замечания свой адрес. И должна как-то выражать свой характер. А когда я начинаю декламировать своим писклявым голосом правила поведения взрослых женщин, на до мной лишь смеются. Ты слышал, как они меня называют? Куст росянки среди чайных роз. По эльфийским понятиям это оскорбление. А без свидетелей вообще начинается травля.

Эмоции полились из меня бурной волной. Длинное, искристо-белое прямое платье с отрытым декольте путалось в моих ногах, мешая гневно расхаживать по комнате.

– Киона, сядь! – спокойным, и в то же время не терпящим возражения, тоном велел отец.

Повинуясь указанию, я задрала подол юбки выше колен, забралась на свою кровать, скрестив босые ноги, и притянула к груди большого мягкого медвежонка, напуская на себя вид оскорбленной невинности.

Император лишь тяжело вздохнул, наблюдая за этим копошением. "Годы идут, а она все такая же маленькая. Очень похожа на мать и ростом, и фигурой, и манерой поведения. И житья ей здесь не будет. Слишком уж она другая мо местным меркам".

– Если ты не перестанешь куролесить, я буду вынужден тебя наказать. – Немного помолчав, он добавил: – Тебя и твою камеристку.

– Она здесь не причем! Она лишь выполняла мои приказы! – заступилась я за Шиану.

– Ты ей не приказываешь с самого момента вашей связи. Это просто не в твоем духе, принуждать кого-либо к чему-то, даже собственную приспешницу. Соответственно, следующий раз наказание будет одинаково для вас обеих! Или я не король эльфов! Итак, я очень тебя прошу больше не причинять ущерб дворцу, иначе мы разоримся на ремонтах. Договорились? – вздернул вопросительно он бровь.

– Но Крысне то можно? – с тоской, растягивая слова, спросила я.

– Крысне? Крысне можно! – с серьезным видом кивнул император, лучезарно улыбнувшись. – Ей давно пора утереть нос. Что-то загостилась она у моих покоев. И да, от Эливиэль тебе большая благодарность. Моя супруга по достоинству оценила твой шедевр на ее голове.

Я издала победный клич, счастливо потерев ладони. Алистриэль откинул искристо-белые волосы назад, поднялся с моего дамского кресла синего цвета, и, чмокнув меня в лоб, направился к двери.

– Что бы кто ни говорил, а тебя я люблю. Но правила дворца для знати едина. Еще один прокол и мне придется принять крайнюю меру. – Вот так, вроде бы и поругал, но в то же время похвалил.

После этого он покинул комнату. Из тайного хода появилась Шиана и пристроилась рядом со мной, протянув одну из булок с маком. Мы обе не сомневались, что император знал о ее незримом присутствии. В конце концов, то, что Ши всегда рядом со мной, это в порядке вещей.

– Хорошо, что он про наши планы на рейд не знает, – произнесла я.

– Кстати, об этом, – трагичным голосом начала подруга. – Дата отбора в рейд выпадает примерно на твой день рождения.

– По-па-ли…

Айрилет

– М-м-м… – только и вырвалось из меня. Мутная, холодная пелена перед глазами, на губах соленый привкус железа. Что это? Кровь? Моя?

Кто я, и где нахожусь? Все тело ноет, пошевелится невозможно. При попытке открыть глаза, будто молния пронзила голову.

Удар!

– А-р-р! – вырвался из меня болезненный рык.

Кажется, мне сломали ребро.

– Оставь его, Грог.

Внезапно, последовал ещё удар.

– Не нравится мне этот полукровка. Какой-то он урод, я таких раньше не встречал.

"Какой мерзкий голос. Похоже, это тролль", – подумал я про себя.

– Опять неудача, его карманы уже обчищены!

А этот голос явно принадлежит человеку, их тут двое. Нет, с троллем мне в таком состоянии не справиться.

– Хозяин будет не доволен…

"Что ещё за хозяин? – пытался понять я. – И что за полукровка? Это он обо мне?"

– Выкинь его где-нибудь рядом с трактиром, все равно подохнет. Прохожие решат, что он вусмерть элем упился. Шмотки его рядом брось, тогда бродяги о нем точно позаботятся. Либо добьют, либо приютят, уж как повезет, – предложил человек, чей голос я отчетливо запомнил. – Не стоит брать на себя лишнюю смерть.

Без предупреждения, меня схватили за ногу и куда-то поволокли. Лихо стянув по ступенькам, продолжили тащить по грязной и мокрой земле. Сквозь распирающую головную боль, я слышал, как шумит ветер и идет ливень.

"Вот уроды!"

Каждая выбоина и камень на дороге оставляли за собой чудовищную боль во всем теле. Кажется, я отключился на время моего "путешествия". Резкий удар о землю вернул меня в реальность.

"Ну, погодите, морлоковские отродья! Я до вас доберусь, и уж тогда пытки преисподней вам райскими кущами покажутся!"

Тролль, тяжело шваркая ногами, спешно скрылся в переулке. Я попытался опять открыть глаза, и вновь боль, сравнимая с электрическим разрядом, охватила мою голову.

Проклятье! Что со мной сделали? С третьего раза, издав болезненный стон, я, наконец, разлепил веки. Камни, вода, стены… кажется, я лежу в каком-то тупике, в холодной луже. Вокруг витает жуткая вонь, от которой и без того настрадавшееся тело просто выворачивает на изнанку. Я попытался хотя бы сесть, получилось не сразу, этот чертов тролль, кажется, раздробил мне пару костей.

В голове каша, ничего не могу поделать: при попытке хоть что-то припомнить, создается впечатление, что мозг плавится изнутри, а тело охватывает голодный огонь.

"Странно. Этих тварей я помню, их расу… Р-р-р! – вырвался вновь болезненный рык. – Демон подери! Пока нужно оставить попытки что-либо вспомнить!"

Кое-как, я дополз до ближайшей стены, поймав точку опоры, прислонился, сел. Крупные дождевые капли стекали по моему лицу, обращенному к сумеречному небу. Чуть погодя, я заметил первую странность: одежда на мне была совершенно сухой.

– Что за бесовщина? – прохрипел я.

Магия? Ладно, после разберусь, надо найти любое пристанище, в городе ночью, в моем состоянии не безопасно… И откуда я об этом знаю? Обращаться к памяти я побоялся, мне хватает пока и этой физической боли.

Попытка встать на ноги закончилась крахом. Я вновь зарычал, сломанные ребра напомнили о себе мгновенно, и мое тело вновь рухнуло в лужу нечистот. Как же больно! Судя по моей реакции, данное потрясение я испытываю впервые.

"Терпи! – велел я сам себе. – Иначе так и подохнешь здесь! Терпи, ты же…"

Неожиданная мысль повергла меня в ужас, отобрав остатки силы воли… кто я? Мою голову снова охватила боль.

– А-а-а, проклятье! – с силой, я ударил кулаком по мокрой земле.

Злость закипала во мне все сильнее, казалось, будто сама земля задрожала под моими руками, затем яркий слепящий свет, и вот, с трудом соображая, я уже ковыляю по узкому проходу меж домов, словно в тумане.

– Господи-и-н. Господин, подождите!

Я огляделся по сторонам, но никого не увидел. Послышалось? Нужно двигаться дальше…

– Господин, да подождите же вы.

Резкий тычок в спину чуть не сбил меня с ног. Что за напасть? Я оглянулся и чуть опять не свалился на выложенную камнем мостовую. Передо мной, откуда ни возьмись, нарисовалось странное существо, ростом чуть ниже моей груди.