Все больше людей подходили, чтобы узнать, что происходит. Все чаще звучали выкрики: «Она ведьма! Она принесла проклятие! Убить ее!». Му Цзинь встал перед Мими Гули, с холодным отчаянием обводя взглядом окружающих. В их глазах он не видел сочувствия, только страх и ненависть. Что бы он ни сказал, все будет бесполезно. У него не было власти остановить происходящее. Если бы Сун был здесь…

— Му Цзинь, ты все еще защищаешь ее? — недовольно бросил Су Ишэ. — Эта ведьма просто околдовала тебя.

— Она тоже принадлежит Соколиному войску. Как я могу позволить сжечь ее ни за что?

— Ты слышишь, что об этом думают другие? — подойдя ближе, зло процедил Су Ишэ под крики «Сжечь ее! Убить ее!». — Отойди в сторону. Или ты хочешь, чтобы из-за нее умерли все остальные?

— Хотите сжечь ее? Сначала сожгите меня! — громко воскликнул Му Цзинь, ставя на кон не только дружбу, но и свою жизнь ради девушки, несколько дней назад отвергнувшей его, быть может, именно из-за того, о чем так и не сказала сегодня.

За этими словами последовали несколько мгновений полной тишины. Казалось, люди засомневались и начали приходить в себя. Но женщина, чей сын умирал, уже подожгла факел и, размахнувшись, с криком «Умри!» бросила его в сторону Мими.

Свистнула в воздухе стрела, вышибив горящий факел за спины толпящихся.

— Прекратите! — гулко раздался приказ.

«Тегин! Это тегин! Тегин вернулся!» — заговорили люди, расступаясь перед соскочившим с лошади и быстро подходящим Суном. В голосах их слышались радость и облегчение — не меньшее, чем испытал Му Цзинь, услышав долгожданный голос.

— Сун! — попытался он улыбнуться, чувствуя, как слабеют от спадающего напряжения колени.

— Тегин! Вы вернулись вовремя, — подошел к Суну с объяснениями Су Ишэ. — Мими Гули навлекла проклятие на Соколиное войско. Многие заболели. Они все умирают. Тегин, примите справедливое решение.

Сун пристально посмотрел на Му Цзиня, перевел взгляд на Мими Гули. Она без надежды смотрела в сторону, закусив до крови губу, и молча плакала.

— В Соколином войске мы никогда не убиваем своих, — весомо произнес Сун, обводя суровым взглядом собравшихся. — Ничто не станет причиной убийства друг друга.

— Но, тегин… — начал Су Ишэ.

— Я позабочусь об этом и дам всем объяснения. А пока расходитесь.

Нескольких слов оказалось достаточно, и вот уже те, кто несколько минут назад требовали убийства, послушно расходились по своим делам, обсуждая, что «тегин прав, нет никаких причин убивать друг друга». Су Ишэ выглядел неудовлетворенным, но и у него не возникло мысли оспаривать сказанное.

— Развяжите ее, — сказал Сун, не глядя на ошеломленно смотрящую на него Мими Гули. Нуэр, за все время не произнесший ни слова, бросился выполнять команду. Чангэ и Яло, ходившие взглянуть на больных, подошли, когда он развязал последнюю веревку, и Мими упала в объятия Чангэ, захлебываясь слезами и мелко дрожа от пережитого страха.

— Чангэ, ты вернулась!

— Мими. Ты очень испугалась? — Чангэ прижала ее к себе, и гладила по голове, негромко бормоча слова утешения. — Я вернулась, не бойся. Теперь все будет хорошо. Не плачь, Мими.

Мужчины смотрели на них, в молчании ожидая, когда Мими немного успокоится. Наконец Мими утихла, и Чангэ, осторожно отстранив ее от себя, повернулась к Суну.

— Я осмотрела тех, кого коснулось проклятье.

— Как они? — спросил тегин.

— Не очень хорошо. Это может не быть проклятием. Похоже на чуму.

========== 5.13 Чума ==========

Комментарий к 5.13 Чума

timeline: 34 серия

«Это может не быть проклятьем. Похоже на чуму». Чангэ явно хотела сказать еще что-то, Сун увидел это в ее взгляде, но промолчала. Хотя большинство собравшихся начали расходиться после его распоряжения, вокруг все еще было слишком много лишних людей.

— Яло, Нуэр, позаботьтесь, чтобы здесь навели порядок и больше не толпились, — сказал он, глядя на Чангэ. — Му Цзинь, Су Ишэ, поговорим в шатре.

Правильно истолковав его немую просьбу расспросить Мими Гули, Чангэ согласно кивнула и, приобняв за плечи, повела девушку прочь. Сун вошел в свой покинутый почти два месяца назад шатер.

— Чума? — выдохнул Му Цзинь, едва входной полог шатра сомкнулся за его спиной. — Сун, в степях нет лечения от чумы. Если Ли Чангэ права, не лучше ли позволить всем и дальше считать, что это проклятие? По крайней мере, так у людей еще останется какая-то надежда.

Сун опустился в кресло, глубоко задумавшись. Му Цзинь был прав. По какой-то причине мор крайне редко поражал степные становища. Но, когда это случалось, поселения вымирали практически полностью. Спасения не было. До сих пор. Сун знал, что целитель Сунь провел многие годы в степях, изучая редкие заболевания, и добился хороших успехов в лечении некоторых из них. Если господину Цинь удастся найти и вернуть целителя, у них, возможно, появится шанс. В противном случае положение Соколиного войска будет почти безнадежным.

В затянувшемся молчании Су Ишэ подошел ближе, опустился на колено, приложив руку к груди и уперев сжатый кулак другой в пол. Жест признания вины.

— Тегин, — только и вымолвил он, опустив голову.

Су Ишэ не был безрассудным, как не был и жестоким человеком. Сун даже мог понять его чувства. Яло рассказал ему, что проклятая болезнь унесла жизнь отца Су Ишэ, и дерзкая хохотушка Эрси, любимая его племянница, в любой момент могла последовать за ним. Тегин знал не понаслышке, что такое боль потери близкого человека, и куда она может завести, если позволить ей управлять собой. Едва ли Су Ишэ пошел бы до конца против Му Цзиня, но это могли сделать другие отчаявшиеся люди. Если бы Мими Гули пострадала в то время, как тот, кто должен был остановить людей, сам подталкивал их к неоправданной жестокости, независимо от результата, жизнь Су Ишэ была бы кончена.

Сун взглянул на Му Цзиня. Тот выглядел немного растерянным и смотрел на Су Ишэ с нескрываемой тревогой. Но в его взгляде не было отрицательных чувств по отношению к другу. Хорошо. Сун порадовался про себя, что успел предотвратить худшее.

— Су Ишэ, — спокойным тоном обратился он к коленопреклоненному воину, заставляя того поднять голову. — Я знаю. Твоя боль — это и наша боль. Твой гнев, — он трижды стукнул себя кулаком в грудь, — кипит и в моем сердце, и в сердце Му Цзиня. Надеюсь, ты поймешь, что он защищал ее не просто потому, что Мими Гули ему нравится… Проклятие или болезнь — нам предстоит сражаться с этим неизвестным противником. И идти на поводу эмоций — означает сдаться еще до начала боя.

— Я понял, тегин, — глухо ответил Су Ишэ. — Прошу дать мне возможность исправиться.

— Ладно. Вставай. — Сун повернулся к Му Цзиню. — Яло, как всегда, слишком много говорил. Что произошло?

Му Цзинь быстро перечислил факты, добавив и то, как была обнаружена первопричина охватившей лагерь болезни. Появившаяся к концу его рассказа Чангэ смогла добавить только, что Мими наткнулась на избитого мальчика возле козьего выпаса, куда ежедневно гоняла стадо, и спрятала его в своем шатре. Когда он заболел, она побоялась сказать об этом, и до конца ухаживала за ним, почти не выходя из шатра. Мими звала его Бучжен, и это имя показалось Чангэ знакомым, но она не могла вспомнить, откуда.

— Если мальчик и был ей знаком, то не в прямом смысле, — закончила Чангэ. — Я сказала Мими, чтобы пока не выходила из шатра. Ей нужно немного отдохнуть и успокоиться, потом мы поговорим еще.

— Болезнь возникла не сама по себе, — сказал Сун, размышляя вслух. — Скорее всего, она как-то связана с этим мальчиком. Он, должно быть, уже был заражен, и не мог прийти издалека. Но никаких упоминаний о болезни в окружающих поселениях не было? — Он вопросительно посмотрел на Му Цзиня. Тот покачал головой. — Выглядит подозрительно.

— Подумаем об этом позже, — решительно сказала Чангэ. — А-Сун, что ты собираешься делать с заболевшими?

— Му Цзинь, Су Ишэ, соберите людей и лошадей. Нужно как можно скорее поставить вне лагеря несколько шатров и помочь переместить туда больных, продукты и другие нужные вещи. Родные могут получить разрешение, чтобы отправиться с больными и заботиться о них.