— Воины, вернемся к реке Вэй! Освободим Великого Хана! — прокричал Циби До, выхватывая из ножен меч. — Вперед! За…

Он не закончил. Стрела, молниеносно выпущенная Суном, поразила его в самое сердце. Циби До свалился с коня, умерев еще до того, как коснулся земли. На мгновение все замерли. Угун Бай, мгновение назад готовый поддержать Циби До, крепко сжал руку на рукояти своего меча, но больше ничем не выдал себя, достаточно проницательный, чтобы не провоцировать приемного сына хана.

— Соколиное войско, слушай мою команду! — громко скомандовал Сун, опустив лук и обнажая меч. С единым отзывом его воины тут же направили свои мечи против воинов Циби До. — Великий Хан приказал нам отступить. Каждого, кто воспротивится приказу, убить на месте! Шисинь Сыли! Отведи войска на сто ли. Разбейте лагерь и дожидайтесь возвращения Великого Хана.

— За мной! Дождемся возвращения Великого Хана! — прокричал посланник и, под ответные крики воинов, снова привел войско в движение. Сун вложил меч обратно в ножны и невозмутимо тронул коня.

…

Волчье войско свернуло лагерь у реки Вэй в считанные минуты. Последовавший за этим почти десятичасовой марш-бросок прочь от реки Вэй и столицы Тан, проведенный под жесткой охраной воинов Волчьего войска, стоил Чангэ последних сил. Но, несмотря на страшную усталость, уснуть не удавалось. От голода ныл желудок, в горле давно пересохло, а туго связанные за спиной руки при каждом движении простреливало резкой болью. Она сидела, прислонившись к стволу дерева, на виду у стоящих возле шатра шада стражей, и смотрела в полное звезд небо над собой, размышляя о последних событиях. Тан был спасен, благодаря правильной стратегии, верной оценке врага и стальной решимости Ли Шимина не поддаваться неблагоприятным обстоятельствам. Ах да, усмехнулась Чангэ про себя, а еще благодаря его удачливости и невероятному везению. Вспомнилось, как в прошлом она заявляла, что не верит в судьбу, а только в приложенные усилия. Теперь Чангэ не была бы такой самоуверенной. Многое могло пойти не так. Ли Шимина могли убить во время ночного сражения. Могли захватить люди хана. И, сколько усилий ни прикладывай, император Тан был бы уже мертв, не окажись она в нужный момент в шатре тегина и не услышь о предательских планах Великого Хана. Или, если бы в лагере Соколиного войска ее охраняли так же строго, как сейчас, не спуская глаз и периодически проверяя, не ослабла ли веревка. Если не удалось бы раздобыть оружие. Если бы воины Волчьего войска знали друг друга так же хорошо, как в Соколином войске, и ее раскрыли бы раньше. Если бы она промахнулась. Столько всяких «если бы»…

Чангэ вздохнула. Судьба благоволила Ли Шимину. Тан нуждался в умном, отважном, решительном и радеющем за своих подданных императоре, и он оказался именно таким. «Простите, мама, отец», — печально подумала Чангэ, — «я не смогу отомстить за вашу гибель. Хотя я ненавижу его, не могу не признать, что он хороший правитель. Убить его означало бы всадить нож в самое сердце Тан».

Впрочем, Чангэ не обольщалась относительно собственного будущего. Ярость хана, лишенного столь близкой и желанной победы, она боялась себе даже представить. Несомненно, виновного ждет смерть. Шад наверняка постарается «утопить» ее как можно глубже, опасаясь, что гнев дяди падет на него. Чангэ надеялась, что тегин Сун не станет защищать ее. Пусть их пути разошлись, стать причиной его новых проблем с приемным отцом она не хотела.

Великий Хан и его личная стража вернулись перед рассветом. И почти тут же двое воинов пришли за Чангэ.

— Все, парень, прощайся с жизнью, — жестоко усмехнулся один из них, отвязывая веревку от дерева. — Великий Хан приказал привести тебя к нему.

Хан ждал в наспех установленной прошлым вечером палатке, сжимая кулаки в едва сдерживаемой ярости. Он свирепо сверкнул глазами на вошедшую Чангэ, тут же опустившую голову, и процедил сквозь зубы:

— Проклятый идиот! Даже если порезать тебя на куски, это не искупит вызванных тобой неприятностей!

— Отец! Дядя! — подойдя, одновременно поприветствовали хана тегин и шад.

— Шээр, так-то ты тренируешь своих людей?! — прорычал хан. Прежде чем шад мог что-то ответить, Чангэ подняла голову и быстро заговорила:

— Великий Хан, прошу простить меня. Я был настолько нетерпелив в желании заслужить славу для Волчьего войска и Великого Хана, что промахнулся.

Лицо шада исказилось от злости, он с размаху ударил Чангэ по лицу так сильно, что она не удержалась на ногах.

— Ты лжешь, мерзавец! Я никогда тебя не видел! — закричал шад.

Чангэ подвигала челюстью, подняла на него упрямый взгляд.

— В Волчьем войске много воинов. Неудивительно, что ты меня не знаешь. — Она с трудом поднялась и обратилась к хану, на ходу сплетая правду и ложь в единое целое. — Я совершил ошибку из-за нетерпения. Но я бесконечно предан Великому Хану. Клянусь богом Сириуса, вся моя семья была убита Ли Шимином. Если бы он не поднял голову так внезапно, я уже отомстил бы за их смерть. Прошу Великого Хана дать мне еще один шанс. Я обязательно убью Ли Шимина.

Хан Яньли смотрел на нее сузившимися в подозрении глазами. Тегин Сун молчал, но Чангэ и не ждала, что он вмешается. Зато шад молчать не собирался. Резко дернув ее за руку, он развернул Чангэ к себе лицом и возбужденно выпалил ей в лицо:

— Меня не волнует, что у тебя там за история с Ли Шимином. Объясни, почему ты одет в эту форму. Если не скажешь правду, я убью тебя!

— Если бы мне удалось убить Ли Шимина, — спокойно спросила Чангэ, глядя на него снизу вверх, — ты и тогда бы сомневался, что я принадлежу Волчьему войску?

Хан холодно рассмеялся.

— И это один из твоих лучших людей, правильно, Шээр?

— Дядя, это все ложь… он пытается нас обмануть. Да, это форма Волчьего войска, ее нетрудно найти, если кто-то намеревается подставить меня.

Он бросил вызывающий взгляд на тегина. Тот невозмутимо спросил:

— Почему ты на меня смотришь? В чем дело? Думаешь, я тебя подставил?

— Вполне возможно, — дерзко ответил шад, а Чангэ краем глаза заметила оценивающий взгляд, брошенный подозрительным ханом на тегина.

Неизвестно, куда бы повернул разговор дальше, но в этот момент появился Шисинь Сыли и несколько мгновений что-то нашептывал на ухо хану. Лицо хана приняло гневное выражение.

— Циби До в самом деле хотел?.. Он сдох слишком легкой смертью.

— Так точно, — ответил Шисинь Сыли. — Если бы не тегин Сун, последствия трудно было бы предугадать.

— Шээр, а где был ты, когда Циби До предал меня? — грозно спросил хан. — Если бы Сун не застрелил его, ты пошел бы против меня?

Шад видимо испугался. Он быстро преклонил колено и с запинкой произнес:

— Н-нет, я никогда бы такого не сделал. Дядя, прошу, позволь объяснить. Я никогда бы не причинил тебе вред. Никогда. Я… я просто не смог так быстро среагировать. Прошу, поверь мне.

— Бесполезный идиот! — вскакивая из кресла, воскликнул хан. — Твои воины так же бесполезны, как и ты!

Он повернулся к тегину и, дружески рассмеявшись, похлопал его по плечу.

— На этот раз все обошлось благодаря Суну! Молодец, сын, ты правильно среагировал.

— Что бы ни случилось, отец, я никогда не позволю тебе оказаться в опасности, — с достоинством ответил тот.

— Сун, ты спас мою жизнь! Между отцом и сыном не нужно формальностей. Скажи мне прямо, какой награды ты хочешь?

— Не убивай его, — не раздумывая, тегин качнул головой в сторону Чангэ. У нее внезапно перехватило дыхание. Что он делает?! Это же только усилит их подозрения!

— Почему? — скорее с любопытством, чем гневно, спросил хан.

— У меня нет скрытых намерений, отец, — спокойно объяснил тегин. — Просто, как он сказал, убийство Ли Шимина и служение тебе — его заветные мечты. Если у всех будут такие намерения, мы вскоре сможем завоевать Тан. Ему не повезло промахнуться. Смерть за это — слишком суровое наказание. К тому же, этот долгий поход не принес результатов. Моральный дух воинов ослаб. Если ты убьешь своего воина, боюсь, это подорвет их дух. Почему бы не пощадить его, раз он предан тебе? Воины других кланов увидят это и запомнят. В дальнейшем они будут с большим воодушевлением сражаться за род Ашилэ.