— Я хочу верить, что и в степи, и на Центральных равнинах воцарятся мир и спокойствие, и не будет новых войн. Спасибо за твой подарок. Я пойду.

Но, уже подойдя к выходу из шатра, она задержалась на несколько мгновений, потом снова повернулась к нему.

— Тегин, ответишь честно на один вопрос?

— Ты можешь звать меня по имени, хотя бы наедине, — то ли попросил, то ли предложил он, и, не дождавшись отклика, коротко разрешил: — Говори.

— Что сейчас происходит в Тан?

Он молчал так долго, что Чангэ почти отчаялась получить ответ. Но потом снял с полки несколько свернутых вместе кожаных свитков, кинул на стол и указал на них рукой.

— Это последние доклады лазутчиков. Можешь сама прочитать.

…

Не торопя и не вмешиваясь, Сун наблюдал за читающей Чангэ. Она хорошо держала лицо, сосредоточенно изучала каждое донесение от начала до конца, прежде чем раскрыть следующее, лишь однажды гневно сжала свиток в руке и надолго задержала на нем взгляд. Даже не глядя, тегин знал, что это было сообщение о коронации Ли Шимина. Он хорошо понимал ее: хотя принцесса считала себя вправе мстить за убитых родителей новому наследному принцу, идти против законно занявшего трон императора было бы предательством Тан.

Закончив, Чангэ долго молчала, задумавшись, потом тихо сказала:

— Восстание в Цзинчжоу на руку Великому Хану, особенно теперь, после падения Шочжоу. Он скоро начнет поход. И Соколиное войско будет вовлечено. Ты тоже так считаешь, тегин?

— Возможно, — ответил Сун.

— Спасибо, что показал мне донесения. Я пойду.

Не взглянув на него, она повернулась и вышла из шатра. Сун не нашел слов, чтобы остановить ее.

========== 3.8 Поход против Тан ==========

Комментарий к 3.8 Поход против Тан

timeline: 20 серия

«Армия Тан прибыла в Цзинчжоу. Приказываю Ашилэ Суну выступать немедленно, чтобы присоединиться к объединенному войску». Му Цзинь дважды перечитал приказ хана, едва веря своим глазам.

— Великий Хан решил отправляться прямо сейчас?! — возбужденно воскликнул он. — Ничто же не предвещало!

— Снизь голос! — резко приказал Сун. — Великий Хан планировал этот поход уже давно… У Циби До и Угун Бая{?}[Циби До, Угун Бай - военачальники войск Великого Хана.] в основном пешие воины, вместе около восьмидесяти тысяч, плюс десять тысяч конных. Я возьму только конницу, Шээр приведет Волчье войско. Ты остаешься здесь. Отдай распоряжение: три часа на сборы, командирам отрядов доложить о готовности выступить.

— Да, тегин, — Му Цзинь посерьезнел и направился к выходу.

— Му Цзинь, — окликнул его Сун. — И пришли сюда Чангэ. Мне нужно ей кое-что сказать.

Чангэ появилась, едва он разложил на столе карты, чтобы определиться, какой путь будет наилучшим для движения конных воинов.

— Тегин, ты хотел меня видеть? — спросила она.

Сун не стал ходить вокруг да около.

— Великий Хан отдал приказ. Я ухожу, как только конница будет готова к выступлению. Пока меня нет, ты подчиняешься Му Цзиню. Не доставляй ему неприятностей. Не покидай лагерь, — сухо перечислил он.

— Ты… идешь на Цзинчжоу? — голос Чангэ едва заметно дрогнул.

Он сдержал порыв как-то утешить ее, боясь скатиться к невыполнимым обещаниям, и отстраненно сказал, глядя ей в глаза:

— Это дело тебя не касается. Не вмешивайся.

— Не касается?! Ты собираешься напасть на мою родину! — с болью в голосе произнесла Чангэ. — Как это может меня не касаться?

— И что? — жестко спросил Сун. — Что ты можешь сделать? Ли Чангэ, эта война неизбежна. Не пытайся прыгнуть выше себя — один человек не в силах спасти всех и каждого. Просто дождись моего возвращения.

Она дважды пыталась что-то ответить или возразить, но снова закрывала рот, не сказав ни слова, и только с третьей попытки выдавила из себя:

— Я услышала тебя, тегин. Будут еще распоряжения?

— Нет. Можешь идти.

…

Однако, Чангэ и не думала следовать приказу тегина. Тем же вечером она сбежала из лагеря, поделившись своими планами только с Мими Гули. Ей даже удалось вывести из лагеря лошадку, которую использовали для всяких хозяйственных целей. Верхом она к ночи догнала вставших на привал воинов Соколиного войска и дальше следовала за ними, скрытно наблюдая со стороны. Недостаточно скрытно, как оказалось, когда ее неожиданно схватили два незнакомых воина и приволокли к остановившемуся войску.

Тегин смотрел на нее сузившимися от гнева глазами.

— Отпустите его, — приказал он державшим ее воинам, легко соскочил со своего коня и, схватив ее за плечо, толкнул в сторону. — Отойдем.

Чангэ подчинилась, потому что он сжимал плечо стальной хваткой, и сделала несколько шагов прочь от решивших воспользоваться остановкой и немного размяться всадников.

— Ты сказал, что услышал меня, но на самом деле даже не пытался, — холодно произнес тегин. — Решил следить за нами, чтобы выяснить план Соколиного войска и передать послание в Тан, так?

— Да, — коротко ответила Чангэ.

— Любой другой за такое немедленно лишился бы жизни.

Чангэ смело посмотрела ему в глаза.

— Так убей меня, тегин. В моих жилах течет кровь династии Тан. Пусть я не в силах спасти всех и каждого: даже если остановлю Соколиное войско, его место займут другие; даже если остановлю вас в этот раз, вы снова начнете войну в следующий. Но не жди, что я буду бездействовать… — Против воли голос ее приобрел просительные нотки. — Тегин Сун. Разве Соколиному войску плохо живется в степи? Почему тебе обязательно нужно участвовать в этой войне? Задержись ненадолго, и тебе не придется воевать с Тан.

— Кроме Соколиного войска, в распоряжении Великого Хана более ста тысяч воинов. Эту войну уже не остановить, — бесстрастно произнес тегин. — К тому же, ты забыл, кто я такой.

— Если ты причинишь вред Тан, я никогда тебя не прощу, — выдохнула Чангэ, тут же осознавая, насколько жалкой была эта угроза. Неужели она думала, что ее слова заставят его пойти против Великого Хана? Что они вообще будут что-то для него значить?

Тегин лишь подтвердил ее мысли, приказав Су Ишэ вернуть ее, связанную, обратно в лагерь Соколиного войска, а войску — ускорить движение.

Чангэ помогло то, что Су Ишэ знал об особом отношении тегина к новому военному советнику, и потому был недостаточно осторожен. Ей удалось сбежать и даже повезло обнаружить свою лошадку пасущейся на том же месте, где она ее оставила. Стараясь больше не приближаться к большим дорогам, принцесса направилась к Чанъаню.

…

Ослабленная после подавления мятежа крепость Цзинчжоу пала быстро, Гаолин был оставлен отступающими войсками Тан после недолгого сопротивления. Соколиное войско объединилось с остальными силами Ашилэ возле Цзинъяна, крепости, построенной на холмистой местности и с трех сторон защищенной горами. Несколько дней армии Тан в изматывающих сражениях удавалось сдерживать войска хана, но затем воины Суна сумели обойти Цзинъян и прорваться в крепость с тыла.

После этого, полоща на ветру ханскими знаменами, флагами Волчьего и Соколиного войск, объединенные войска Ашилэ прошли по землям Тан около двух сотен ли{?}[1 ли равен примерно 0,5 км.], не встречая никакого сопротивления. До Чанъаня оставалось меньше сотни ли.

— Странно, — заметил Угун Бай, оглядывая берега показавшейся вдалеке реки Вэй, — почему на той стороне не видно никаких укреплений. До Чанъаня всего ничего, неужели Ли Шимин не собирается защищаться?

— Думаю, он решил бросить город и сбежать без боя, — презрительно процедил заносчивый Циби До, считавший всех, кто не Ашилэ, недостойным жалости или уважения сбродом.

— Надо быстрее пересечь реку, пока они не подготовились. Тогда уже завтра наши шатры будут стоять у стен Чанъаня, — нетерпеливо вмешался в разговор шад, игнорируя брошенный на него уничижительный взгляд Суна.

— Сун, что ты думаешь? — спросил хан, в вопросах наблюдательности и рассудительности обычно полагавшийся на приемного сына.

Тегин как раз размышлял о том, что их поход протекал слишком гладко и быстро. Было похоже, что армия Тан специально заманивала их в ловушку. Но Сун не мог напрямую сказать о своих опасениях. Окончательные выводы надлежало делать хану. Поэтому он ограничился расплывчатыми фразами: