— Спасибо, что разделил этот вечер со мной, — выпрямляясь и освобождая ее плечи, спокойно сказал Ачжунь. — Отдыхай, Шисы.

========== 1.8 В поместье губернатора ==========

Комментарий к 1.8 В поместье губернатора

timeline: 7 серия

Сун знал, что высокопарные высказывания Ван Цзюнько о его верности империи, — не более, чем пустые слова. Губернатор Ючжоу Ли Юань не присягнул новой власти в Чанъане и прятался в своем поместье, а его генерал в спешном порядке оснащал армию: все указывало на то, что Ючжоу готовится к восстанию. И время поджимало. Тегин даже не сомневался, что не пройдет и пары дней, прежде чем генерал Ван согласится на предложенную сделку — быстрые и сильные боевые скакуны из западных земель и пополняемый запас железа для ковки оружия в обмен на передачу города в руки Ашилэ. Сдать город и увести армию означало значительно ослабить защиту северных границ Тан и открыть войскам Великого Хана дорогу прямиком в столицу. Но Ван Цзюнько заботило лишь собственное благополучие. Тегин презирал подобных ему продажных мерзавцев, что, однако, не мешало ему иметь с ними дело, если это было выгодно Великому Хану.

Впрочем, планы Ли Юаня и Ван Цзюнько мало заботили Суна. Его мысли вращались вокруг Ли Шисы.

Когда она в прошлый раз ушла, не попрощавшись, он почувствовал легкий укол сожаления. По обоюдному молчаливому согласию тогда, в охотничьей хижине, остановившись на придуманных именах, они больше не пытались что-то выведать друг у друга, и их недолгая беседа — отчасти, несомненно, благодаря обилию выпитого вина — стала почти дружеской. Суну нравилось смотреть, как принцесса, стойко изображавшая юношу несмотря на все выпитое вино, слегка розовела лицом на его беззлобные поддразнивания и немедленно платила ему той же монетой. Впервые за долгое время тем вечером он позволил себе расслабиться и чувствовал себя почти беззаботным.

Так что он был рад увидеть ее снова. В том, что принцесса из Восточного Дворца направилась в Ючжоу, не было ничего удивительного, ведь губернатор Ючжоу Ли Юань был верным другом Ли Цзяньчэна. Но это и настораживало. Шисы говорила о мести. Возможно, в этой своей мести она надеялась на помощь Ли Юаня и войск, верных предыдущему наследному принцу. Тегина беспокоило, что принцесса, умная, отважная и честная, но едва ли в прошлом имевшая дело с людьми хитрыми, изворотливыми и жадными до денег и власти, может попасть в ловушку продажного генерала и оказаться разменной монетой между мятежниками и Ли Шимином, или мятежниками и Великим Ханом. Но, по крайней мере, она была осторожна и не поспешила встречаться с губернатором, едва войдя в город. Он надеялся, что она в состоянии представить себе возможные опасности и защититься.

Когда наутро после ночной беседы под луной, бросив быстрый настороженный взгляд на ведущую на второй этаж лестницу, принцесса выскользнула из гостиницы, она даже не догадывалась, что ее сопровождают. Пользуясь тем, что в ожидании ответа от Ван Цзюнько заняться ему было нечем, Сун решил проследить за принцессой. Чтобы убедиться, что своими действиями она не смешает его планы, — было его оправдание. На самом деле, — чтобы убедиться, что она не пострадает.

Как он и думал, принцесса прямиком направилась к поместью губернатора и, что-то передав в руки стражникам, вскоре была пропущена внутрь. Сун занял облюбованное с прошлого дня место напротив поместья и приготовился к долгому ожиданию.

…

Чангэ была далеко не так уверена в успехе, как ей хотелось бы. Но и бездействовать не могла. Оставалось только принять возможные меры безопасности и надеяться на то, что принятое ей решение не окажется ошибочным.

— Адо, сохрани ее для меня, — попросила она мальчика, передавая ему печать Наследного Принца. — Никому не показывай и не говори о ней ни слова. Если я не вернусь до заката, найди Ачжуня и попроси его вывести тебя из города.

— Учитель, Ачжунь — это ведь тот самый торговец из каравана? — спросил умный мальчишка, видевший, как они прощались ночью. — Почему именно его?

— Не знаю. Мне просто кажется, что ему можно доверять, — честно ответила Чангэ.

— Будьте осторожны, учитель, — пожелал на прощанье Адо.

Освободившись от печати, Чангэ почувствовала себя несколько более уверенно.

Передав стражам пропускную табличку Восточного Дворца, она без задержки была сопровождена в покои губернатора. И дальше все шло примерно так, как она это себе представляла. Гневно высказанное генералом Ван подозрение в том, что она может быть шпионом Ли Шимина, убедило в верности ее отцу и готовности противостоять занявшему его место изменнику. Чангэ раскрыла губернатору свое имя, рассказала о происходящем в столице, озвучила план победы над войсками Ли Шимина и возвращения власти Восточному Дворцу. И в довершение достала приготовленный прошлым вечером «посмертный указ Наследного Принца», обязующий армию Ючжоу войти в столицу и уничтожить изменника, незаконно захватившего власть.

Ли Юань вел себя как заботливый дядюшка: сочувственно выслушал ее рассказ, подтвердил свою верность делу Наследного Принца, похвалил ее стойкость и разработанный ею военный план подавления мятежа, и, преклонив колени, принял зачитанный Чангэ указ, благодаря которому теперь можно было без промедления поднимать армию.

— Благодаря вам, принцесса, Ючжоу выйдет из непростой ситуации, — сказал он. — Мы в спешном порядке вооружали армию, но опасались, что останемся без поддержки, когда придет время выступать в поход. С этим указом бывшие подчиненные Наследного Принца обязательно окажут нам помощь.

И в этот момент, когда Чангэ уже готова была выдохнуть с облегчением, стражник объявил о прибытии посланника из Чанъаня, ожидающего губернатора в приемной. Его прибытие было неожиданным и несвоевременным. Генерал Ван, воодушевленный полученным указом Наследного Принца, решил захватить посланника, чтобы ясно обозначить перед Чанъанем позицию Ючжоу. Однако гораздо хуже оказалось то, что посланником был Вэй Шуюй, и сдаваться без боя он не собирался даже несмотря на численное превосходство противника. Возможно, он смог бы отбиться от стражников, но против Ван Цзюнько шансов у него не было, а тот, судя по убийственному блеску в глазах, потянул меч из ножен с намерением избавиться от посланника.

Пусть они больше не были друзьями, пусть Вэй Шуюй перешел на сторону ее заклятого врага, Чангэ не могла допустить его смерти. Выхватив из-за пояса ближайшего стражника нож, она быстро шагнула ему навстречу и схватилась за лезвие его меча, останавливая его, а другой рукой прижала нож к горлу ошеломленного ее вмешательством Шуюя.

— Опусти меч, — сквозь сжатые зубы проговорила Чангэ, игнорируя боль в сжавшей лезвие меча ладони и стекающую кровь. И повторила, твердо встречая его неверящий взгляд: — Опусти меч, и я не убью тебя.

— Принцесса, — сделав шаг вперед, произнес генерал, — то, что мы с вами обсуждали, потребует жертв.

— Генерал Ван, вы знаете советника Вэй Чжэна? — не отрывая яростного взгляда от Шуюя, спросила Чангэ. — Он был опорой Восточного Дворца. А это его сын. Если убить его, чиновники Восточного Дворца будут разочарованы.

— Я наслышан о преданности советника Вэй Наследному Принцу. Кто бы подумал, что его сын окажется таким трусом.

— Предатель! — воскликнул Шуюй. — Как ты смеешь говорить так о моем отце!

— Посланник напрасно доверяет принцу Цзинь, — подняв в руке написанный Чангэ указ, торжественно вмешался, входя в приемную, губернатор. — Небесам известна моя преданность империи Тан. Это последняя воля Наследного Принца Цзяньчэна. Согласно указу, мы убъем предателя.

— Чангэ! — потрясенно выдохнул Шуюй, быстро осознавший, как Чангэ воспользовалась украденной печатью Наследного Принца. — Чангэ, ты…

— Стража, отвести его в темницу и не спускать глаз! — звонко перебила Чангэ, не давая ему раскрыть правду и свести на нет все ее старания. Шуюй, словно разом лишившийся сил, больше не сопротивлялся и молча дал увести себя.

Чангэ поспешила покинуть губернатора, пообещав вернуться на следующий день и отказавшись от его предложения переехать в поместье или хотя бы взять нескольких стражников для охраны. Появление Вэй Шуюя выбило ее из колеи и снова всколыхнуло почти улегшееся беспокойство. Ей нужно было хорошо подумать, что делать дальше.