– Ты не посмеешь! – воскликнул, наконец, изобретатель. – Ты не посмеешь!

– Она довольно большая, эта пещера, – продолжал Куэйд. – У тебя будет достаточно места. Возможно, я развяжу тебя, прежде чем поднимусь обратно, так что…

– Тебе это не сойдет с рук! – кричал старик. – Фил Холмс выследит вас – он сообщит в полицию – он спасет нас! А потом…

Куэйд учтиво улыбнулся.

– О, нет, он не будет так делать. Может быть, вы помните выстрел, прозвучавший у воды? Так вот, когда я и мой помощник Хуан услышали, как Холмс сказал, что идет за водой, я сказал Хуану следовать за ним к колодцу и связать его, чтобы он не вмешивался, пока я не вернусь. Но мистер Холмс, очевидно, импульсивен и, должно быть, причинил неприятности. Хуан тоже импульсивен; он мексиканец. И у него был пистолет. Боюсь, он был вынужден им воспользоваться.... Я совершенно уверен, что Фил Холмс, как вы говорите, не станет меня выслеживать.

Дэвид Гиннесс посмотрел на бледное лицо своей дочери и полные ужаса глаза и внезапно осекся. Смиренно, страстно он умолял Куэйда вернуть ее наверх.

– Да ведь она никогда ничего тебе не делала, Куэйд! – взмолился он. – Ты не можешь вот так отнять у нее жизнь! Пожалуйста! Оставь меня, если должен, но не ее! Ты не можешь…

Но вдруг старик заметил, что Куэйд его не слушает. Его голова была наклонена набок, как будто он пытался расслышать что-то еще. Гиннесс на мгновение замолчал из-за озадаченного выражения лица собеседника и его странного поведения.

– Ты слышишь это? – спросил, наконец, Куэйд и, не дожидаясь ответа, опустился на колени и приложил ухо к земле. Когда он поднялся, его лицо было свирепым, и он тихо выругался.

– Да ведь это жужжание! – пробормотал профессор Гиннесс. – И оно становится все громче!

– Похоже, это еще один бурильщик! – рискнула Сью.

Гудение становилось все громче. Затем с потолка упал камень. Они смотрели на свод пещеры и видели, как она вздрогнула, но не слышали удара, потому что все нарастающее гудение громким эхом разносилось по пещере. Они увидели, как упал еще один камень, и еще один.

– Ради бога, что это? – воскликнул Гиннесс.

Куэйд посмотрел на него и медленно вытащил свой автоматический пистолет.

– Думаю, еще один бурильщик, – ответил он. – И я полагаю, что в нем ваш юный друг мистер Холмс. Да, пришел вас спасать.

На мгновение Гиннесс и его дочь были слишком поражены, чтобы сделать что-либо, кроме как разинуть рты. Наконец она воскликнула:

– Но… но тогда Фил жив?

Джеймс Куэйд улыбнулся.

– Возможно – на данный момент. Но не позволяйте своим надеждам вознестись слишком высоко. Бур, в котором он находится, недостаточно силен, чтобы пережить погружение на пятьдесят футов. – Теперь он кричал так громко, что сверху доносился гром. – И, – добавил он, – я боюсь, что он тоже недостаточно силен, чтобы пережить это!

Когда Фил Холмс отправился к колодцу, его голова была занята бурильщиком и неминуемым спуском. Теперь, когда наступило долгожданное время, он был на грани срыва, и ему не потребовалось много времени, чтобы преодолеть милю песчаной пустоши. Его мысли были далеко внутри земли, когда он опустил кувшин в чистую прохладную воду и налил его до краев.

Поэтому веревка, которая мягко скользнула по воздуху и петлей упала ему на плечи, стала полной неожиданностью. Прежде чем он понял, что происходит, она скользнула вниз по его рукам и туго натянулась чуть выше локтей, и его сильно дернуло назад, и он чуть не упал.

Но ему удалось удержаться на ногах, когда он отшатнулся назад, и, повернув голову, он увидел маленькую темную фигуру своего агрессора примерно в пятнадцати футах от него, крепко держащего веревку.

Удивление Фила сменилось внезапной яростью, и он полностью потерял голову. То, что он сделал, было опрометчиво, безумно, и все же, как оказалось, это было единственное, что могло его спасти. Инстинктивно, не колеблясь ни секунды и абсолютно игнорируя возбужденную команду стоять на месте, он повернулся лицом к своему агрессору, опустил голову и бросился в атаку.

Расстояние было небольшим. На полпути рявкнул пистолет, и он услышал, как пуля с треском врезалась в кувшин с водой, который он все еще держал перед собой. И еще до того, как разлетевшиеся осколки достигли земли, он врезался в нападавшего.

Он ударил его со всей силой, и они оба упали. Мужчина крякнул, когда из него вышибло воздух, но он извивался, как угорь, и сумел отползти в сторону и поднять пистолет.

Затем последовал отчаянный бой тел на крупном песке. Холмс отчаянно нырнул к руке с пистолетом и поймал ее, но он не мог удержать ее. Дуло пистолета медленно наклонилось.

В отчаянии Фил дернул руку вверх, в том направлении, в котором она пыталась двигаться, и внезапный неожиданный рывок согнул руку мужчины вдвое и прижал оружие к его груди. На мгновение это была проверка на прочность, когда Фил лежал грудь к груди над своим противником, пистолет был заблокирован между ними. Затем другой хрюкнул, яростно дернулся – и раздался приглушенный взрыв.

Крик боли прорезал полуночный воздух, и с безумной силой нападавший на Холмса вырвался из его хватки, с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, пошел прочь. Фил оторвался от веревки и бросился за ним, в тот момент даже не почувствовав своей обожженной порохом груди.

А потом он остановился как вкопанный.

Над пустыней прогремел оглушительный рев!

Он сразу понял, что это исходило от дезинтеграторов бурильщика. Сфера начала опускаться без него.

Он стоял неподвижно, окаменев от удивления, лицом к звуку, в то время как нападавший все дальше и дальше растворялся в ночи. А потом, внезапно, Фил Холмс отчаянно помчался обратно к лагерю Гиннесса.

Он бежал, пока не выбился из сил. Некоторое время шел, пока его ноги не набрались сил, а в натруженных легких не стало больше воздуха, а затем снова побежал. Шли минуты, гром быстро утих, превратившись в приглушенный гул. И к тому времени, когда Фил, тяжело дыша, добрался до края дыры, зиявшей там, где незадолго до этого стояла сфера, он превратился всего лишь в отдаленное мурлыканье. Фил сильно наклонился и вгляделся в раскаленную черноту внизу, но ничего не увидел.

Несколько минут Фил молча стоял на коленях, потрясенный своим странным нападением, сбитый с толку неожиданным спуском бурильщика. Какое-то время его разум отказывался работать; он понятия не имел, что делать. Но постепенно его мысли пришли в порядок и прояснили некоторые вещи.

Он попал в подстроенную засаду. Он сказал себе, что спасся только благодаря удаче. Если бы не кувшин с водой, сейчас он был бы вне игры. А вслед за засадой неожиданно спустился бурильщик. Эти два инцидента слишком хорошо совпали: их спланировал один и тот же разум. И двое, по крайней мере мужчины, были замешаны в заговоре.... Внезапно ему стало совершенно ясно, что ответ на загадку лежит в человеке, который устроил ему засаду. Он должен был заполучить этого человека. Выследить его.

Фил действовал решительно. Он поднялся на ноги и быстро зашагал к заброшенной лачуге Гиннесса, ужасно тихой и одинокой сейчас в ярком лунном свете. Через минуту он появился с фонариком на поясе и винтовкой через руку.

Он снова подошел к новой черной дыре в пустыне и посмотрел вниз. Откуда-то снизу все еще доносилось мурлыканье, теперь более слабое, чем когда-либо. Его друг, девушка, которую он любил, были там, внизу, с горечью размышлял он, и он был беспомощен, чтобы добраться до них. Что ж, была одна вещь, которую он мог сделать – отправиться на охоту за людьми. Повернувшись, он широким шагом направился к воде.

Десять минут спустя он был там и в стороне обнаружил следы их потасовки – и маленькие черные пятна, которые не могли быть ничем иным, как кровью. Другой был ранен: вероятно, далеко уйти не смог. Но у него все еще могло быть ружье, поэтому Фил держал винтовку под рукой и умерял свое нетерпение осторожностью, отправляясь по следам широко расставленных ног.