— Да ты себя со стороны не видел. В кафэхе так искрило, что я думал, и меня зацепит.

— Показалось тебе. Не гони.

Торможу около клуба и выхожу без лишних размусоливаний. Уже с парковки слышу басы. Сегодня выставлю сороку из головы какой-нибудь длинноногой красоткой. Благо здесь таких полно. Иду к бару, сразу поглядывая на девчонок. Сфокусироваться не получается. Сажусь на стул, показывая Захару, чтобы дальше без меня. Потом подтянусь, если улова не будет.

Заказываю какой-то коктейль. Безалкогольный. Еще не совсем отбитый, чтобы за руль в нетрезвом состоянии садиться. Хотя можно и на такси. Так решаю через полчаса откровенной скуки.

Отворачиваюсь от танцпола и делаю жест бармену.

Телефон уже в руки не беру. Нет смысла. От того, что я дырявлю экран взглядом, там ничего не появится. Да и быть в режиме Хатико не мое.

— Пернатый решил накидаться?

Голосок Скромной раздается над ухом. Больше похоже на горячий шепот. Глюк не иначе.

Поворачиваю голову и вижу ее. Челюсть медленно идет вниз. И мне бы ее остановить, зубы жалко, но она, как эскалатор в торговом центре, спешит передвинуть ступеньки, чтобы эмаль обтесать, да и клыки в крошку…

Переключатель эмоций хромает. Работать совсем не хочет. Наверное, поэтому подвисаю. Рассматриваю сороку, словно вижу впервые. В таком прикиде точно. На Скромной черное платье длиной выше колена, но не короткое. Облегает ее так, что я автоматом тянусь к бокалу и делаю глоток. Горло смочить. Вкуса не чувствую. Плевать.

Скольжу дальше взглядом голодного хомячка по ее талии к груди с вырезом, по шее и останавливаюсь на губах. Пухлые. Растянутые в усмешке.

— Насмотрелся?

Садится рядом и стучит пальцами по барной стойке. Ее шикарные длинные волосы по плечам спадают. Водопад локонов. Они переливаются от разноцветных огней. Красиво так, что глаз не отвести. Девчонка решила себя показать во всей красе. Даже сапоги на высоком каблуке вместо кроссов. Впечатляет.

— Нет. — Дар речи возвращается постепенно, и я через силу отворачиваюсь от ее симпотного личика, на котором улыбка довольной кошки так и блещет белыми зубами. — Пришла по карманам лазить? Или на горизонте более крупная рыба?

Мозг старательно ищет любую зацепку, чтобы не думать о теле рядом. Слишком призывное. Мысли путает, а мне нельзя давать слабину. С сорокой практика показала, мячики нужно держать надутыми и никак иначе.

— Да. Ты. — Все же умудряется вернуть мой взгляд, протягивает руку к бокалу и забирает его. Наблюдаю за ее действиями, пытаясь понять, какого черта она здесь?! Не выслеживала же меня. Бредово. — Просто я подумала, что тебе будет много чести, если я упрощу задачу.

— Какую задачу?

— Сюда что, тупишку подсыпают? — Скромная демонстративно вертит бокал и отодвигает его от себя с серьезным видом. — Я не собираюсь слать тебе трехметровые письма, пернатый. И если на то пошло, то я терпеть не могу пьяных парней.

Теперь на моем лице все же появляется подобие улыбки. Нет, в какой-то степени я рад, что она решила согласиться, но этим сорока еще больше вогнала меня в мозговой штурм.

— А я воровок.

— Туго придется, да?

Скромная перекидывает волосы через плечо, открывая шею. Сглатываю шумно, но громкая музыка заглушает этот звук. Поздравляю, Орел, купился на поверхностный развод.

— Заигрывать умеешь, — отмечаю, поворачиваясь к ней всем корпусом, — похвально.

— С чего начнем? О тебе я знаю достаточно, птенчик.

— Уменьшительно-ласкательно? — Брови ползут на лоб. — Прогрессируем.

— Рада стараться. — Улыбается, и на первый взгляд улыбка вполне искренне выглядит. — Итак, что дальше? Опять пафосное кафе?

— Нет, — поднимаюсь и нагло хватаю ее за руку, — сближаться будем.

Вырывает руку из моего захвата и в миг становится серьезной.

— Я про медляк, сорока.

Киваю на танцпол, где многие по парочкам разбились. Всему виной медленная композиция. Раньше меня тащили, а теперь мне приспичило. А все из-за желания оказаться ближе к ней, пощупать, понюхать, погладить. Как ребенка, манит меня она. Новая игрушка.

— Будешь распускать руки…

— Пырнешь ножом. Я понял.

Миролюбиво выставляю ладони вперед. Скромная прищуривается, но с гордым видом подходит ближе. Аккуратно помещаю пальцы на тонкую талию и продвигаю ее к себе на максимум. Расстояние между нами есть, хотя я бы еще сократил.

— Сорока…

— У меня имя есть. Если уж собрался представить меня своей девушкой, то будет странно, что ты и имени моего не знаешь.

— Твое имя на сердце татухой выбито, — подмигиваю, а она отворачивается, — у меня так-то тоже оно есть. Не пернатый, не птенчик и не птичка, мать его.

— Я поняла. — Мурчит через зубы.

Останавливаю идиотские покачивания, понимая, что танец не удался, снова за руку беру, пальцы переплетаю за каким-то чертом и веду к выходу. Лучше поговорить в другой обстановке.

— Мне куртку забрать нужно.

Без лишних вопросов. Ставит перед фактом. Киваю. По пути задерживаемся около гардероба. Жду ее. Вместе выходим из клуба. Вижу, как на нее другие парни смотрят. Раздевают мысленно. Утырки!

— Ключи.

Слышу голос сороки, когда достаю брелок.

— Не понял?

— Ключики от тачки, милый. — Она тянет руку с улыбочкой и даже похлопывает ресничками. Опять. — Сегодня я за рулем. Ты же накидался. — Тяжело вздыхает и подергивает пальчиками. — Добровольно дашь? Или мне по-другому попросить?

Встречаемся взглядами. Совсем оборзела! Думаю так, но все же тянусь к карману и кидаю ей ключи. Ей не обязательно знать, что именно я пил.

— Хоть одна царапина…

Предупреждающе выдаю, а сорока улыбается. Ей идет. С удивлением и некоторой приятностью отмечаю данный факт. Садимся в тачку.

— Ты хоть знаешь…

Пока шевелю языком, она уже заводит мотор и музыку врубить хочет. Вид такой деловой, что я себя чувствую лишним на этом мероприятии.

— Хорошо, — с шумом так тяну, но сороке все по боку, — только не га… — Машина резко срывается с места. —.. зуй сильно. — Заканчиваю с запозданием.

— Ты что-то пропел, птенчик? — Бросает на меня насмешливый взгляд, но за дорогой следит. — Или мне показалось?

— Не нарывайся.

Рычу, потому что эмоции накрывают. Девчонка за рулем моей детки. Еще какая девчонка?! Кто б сказал, не поверил бы.

— Спокойнее, пернатый. Не рефлексируй. Я могу, умею, но практикую не часто.

— Успокоила прямо.

Фыркаю, но отмечаю, что водить умеет. Быстро. Лихо. Как надо.

— Умереть в аварии боишься?

Изгибает бровь. Смотрит мельком. Ждет ответа.

— Не боюсь.

Отвечаю, а сам отворачиваюсь. С ДТП лишь неприятные воспоминания, от которых внутренности узлом сворачиваются и перед глазами сразу дерьмовая картинка. Такую не забыть. Маруська в слезах. Светка с Богдановым. И моя грязная совесть на обочине той дороги.

Наблюдать за сорокой очень интересно. Она уверенно управляется с моей капризной деткой, выворачивая руль, как лихой гонщик. Временами я даже присвистываю. Что ж, если она хотела меня удивить, то у нее определенно получилось.

Еще никогда меня не катала девчонка. Параллельная реальность, не иначе. В прочем, сорока во многом оказалась первой. По макушке статуэткой. На лопатки и спатеньки. Женские трусики в кармане, да еще и красные! Позорище перед друзьями и отцом. Скромная лидирует. Сейчас остается лишь ждать очередного приятного выкрутаса, если такие имеются в ее боевом арсенале. По крайней мере, я очень надеюсь на то, что за красивой оболочкой есть что-то нежное. Не может же она быть во всем такой дикой и непокорной?

— Не нравится мне, что ты притих, птенчик. — Сорока останавливается около небольшого кафе на окраине города в неблагополучном райончике, где стоит оглядываться по сторонам, чтобы не прилетело. — Мы прибыли. Теперь моя очередь провести тебя по фешенебельным заведениям.