Она не знала, кто придёт. Им не сообщали. Последнее испытание. Не положено знать, положено встретиться с судьбой и реагировать на неё с чистого листа, беззащитным и неподготовленным. Так правильно. Так - честно.
Акти сумрачно улыбнулась.
-А я ведь хотела, чтобы ты пришёл. И чтобы было поздно.
Райнек прислонился к стене. Почему-то сильно кружилась голова, - то ли из-за бури за стенами, то ли от недосыпа. Он так и не сумел толком заснуть с тех пор, как вышел от Гирантайа. Сколько дней прошло?..
-Поздно. Оно и так поздно. Я...
Он глубоко вздохнул.
-Прости меня. Если можешь.
-Не могу.
-Я так и думал.
-И как?
-Буду жить непрощённым, - тихо отозвался Райнек. - Но я пришёл не только за этим. Ты ведь не отступишься, да?
-Когда я хотела, тебе это было не надо. Теперь уже нет.
Райнек кивнул. Невольно вспомнил жреца: как тот презрительно говорил о женщинах, которые своё предназначение отшвыривают в угоду мужчинам и детям. Презирать Акти ему не удастся.
-У меня есть к тебе просьба.
Она наконец-то обернулась. Подняла глаза. У Итари перехватило дыхание: взгляд стал намного глубже. Сильнее. Наверное, это посвящения, это пещеры Мельвина, это раскрытие способностей. Их призвали, - смена для Белых Крыльев нужна далеко не каждое столетие, можно всю жизнь прожить и так и не влиться в их ряды. Сколько из Белых Крыльев не вернулось с Ореанты, сколько нужно новых? Двое? А кандидатов пять...
-Ну говори.
-Убей императора, - попросил Итари искренне, от сердца.
Акти вздрогнула.
-Ты с ума сошёл...
-Эту версию я уже слышал. Но, к сожалению, она неверна.
-К сожалению?
-Да. Это не Агистас Мойра. Это самозванец.
Намакту Тейе пожала плечами.
-Уходи.
-Акти. Я говорю правду. Насколько я знаю, ты это чувствуешь.
-Ты - да. Но те, кто внушил тебе эту мысль, на это и рассчитывали... надо полагать.
Райнек задрожавшей рукой провёл по лбу. Испытание. Не возвращением в обычную жизнь, а таким вот... предательством. Если она согласится, то, конечно, как она может встать в ряды Белых Крыльев...
-Я прошу тебя. Я готов... я готов к тому, чтобы ты прочитала мои мысли. Я покажу тебе всё, что видел и перечувствовал. Всё. Мы рискуем - мы, Астлан.
Глубокий острый взгляд вспыхнул, он уже не мог отвести глаза, мог только смотреть, не отрываясь, теряя ощущение реальности, теряя опору - в жизни, просто под ногами, теряя равновесие... в последний момент он почувствовал, что падает, что сознание ускользает, - и ничего не мог с этим сделать, наступавшая чернота была сильнее.
Он очнулся на полу от прохлады, прикоснувшейся к вискам. Глаза не открывались, - хотелось нырнуть обратно в блаженную темноту и отключиться. Заставил себя поднять голову. Оглядеться.
Акти считала его пульс... и смотрела на повязку выше запястья. Когда поняла, что он пришёл в себя, резко повернулась.
-Шаддиаль, - бледнея, сказала она. - И ты промолчал.
Райнек отнял руку и опустил рукав.
-Это ничего бы не изменило. Ты - видела?
-Да. Не всё. Ты потерял сознание раньше, чем я успела увидеть то, что было после твоего ухода от пирамиды.
Итари вздрогнул. Уход от пирамиды. Провал в памяти. Опять. И даже она не смогла прочитать. Почему?!
-Ты сделаешь?
-Я...
Она смотрела внимательно и грустно.
-Я уйду в Белые Крылья. И не буду жить вечно. Как и ты.
Прийти на посвящение в Белые Крылья было особой честью: хотя взметнувшееся в ночь белое клубящееся живое пламя над пирамидой виднелось далеко от Найарита, увидеть, как живые уходят в призраки, удавалось немногим, да что там, - за века, за тысячелетия видевших были единицы, и это их испуганные рассказы передавались из поколения в поколения. Итари никогда не думал, что посвящение будет при его жизни. Итари никогда не думал, что среди посвящаемых будет тот, кто ему дорог. Он и сейчас не хотел - ни думать, ни чувствовать, от захлёстывавшей душу боли хотелось только одного: умереть, но умереть предстояло не ему. Где-то на дне сознания билась мысль, что, может быть, в Белые Крылья уйдёт всё же не Акти, уйти же должны только двое из пятерых...
Никто не посмел спросить его, пойдёт ли он. Он видел и Гирантайа, и жреца, - те просто молча отводили глаза. Произнести вслух желание пойти на казнь он должен был сам, и никто, - он знал, - не посмел бы ему отказать.
И он сказал. Просто и обыденно сообщил, что он поедет. Ему предоставили место в треавале, треаваль взлетел, - Итари успел отвыкнуть от таких моделей, на Йавинте летало нечто более простое и устремлённое. Впрочем, летало не лучше и не хуже, у треаваля было лишь то преимущество, что ты сидишь один, и некому посмотреть тебе в лицо. Перед ним резко ушёл вниз Найарит, пилот остановил машину на разрешённом расстоянии, над Стеной, - ближе, внизу, копошились только жрецы, и ещё где-то там, - Итари сжался, - был император. Ждал пополнения своей личной гвардии. Ждал ли? Белые Крылья молчат...
