- Вы ошибаетесь, уважаемый, - с достоинством ответил капитан. - Сатурн как раз находится на пути к Солнцу. Собственно, его никак невозможно обойти.
- Сколько мне помнится, - не сдавался посол, - почтенный мэтр Абаляцимус, рассказывал совсем другое...
Все взгляды обратились на придворного звездочёта. На посеревшем лице почтенного мэтра явственно отобразились признаки тяжёлой внутренней борьбы. Ему нравился отважный капитан. И принцесса будет так расстроена... Но...
- Не представляю... - произнёс вдруг канцлер Публий. Он обращался к министру финансов, но говорил достаточно громко. - Не представляю, где вы возьмёте средства на новую ракету. Вероятно, придётся сократить расходы на Королевскую обсерваторию...
- Ох, - тяжело вздохнул министр. - Обсерваторию придётся закрыть совсем...
Лицо придворного звездочёта посерело ещё больше. Но взгляд его стал твердым. Абаляцимус принял решение: интересы науки ни в коем случае не должны пострадать.
- Сатурн, - провозгласил он, - находится точно на полпути от Земли к Солнцу.
- Но позвольте, - не унимался посол Акмалии, - ведь ещё три дня назад вы сами говорили...
Лицо старого звездочёта перекосилось.
- А... Но... - произнёс он растерянно.
- Почтенный господин посол забывает, что планеты не стоят на месте, - пришла ему на помощь принцесса. Она тоже интересовалась в последнее время астрономией и прочла целых две книжки по этому предмету. "Сокровища Марса" и другую, очень скучную "Об обращении небесных тел". Вторую книжку она, если честно, всего лишь пролистала, но именно она сейчас и пригодилась.
- Да! Да! - радостно подтвердил придворный звездочёт. - Планеты непрерывно движутся! По орбитам!
Капитан между тем открыл маленькую коробочку. Два кольца тускло сверкнули. Была в них и неизбывная чернота космоса, и радостный блеск солнечных лучей, и холодное мерцание равнодушных звёзд. Все в восхищении замерли.
- Вы сошли с ума, - очарованию не поддался только посол. - Это же явная подделка!
- Подделка?! - топнула ногой принцесса. - Да взгляните же на них! Ни один смертный человек не в силах сотворить такое!
Король задумался. Будучи великим государственным деятелем, он понимал и пределы своего разума. Ни один человек не может разбираться во всём. Потому взгляд его обратился на придворного ювелира.
Толстенький маленький человечек важно подошёл к капитану, взял из его рук коробочку. Долго разглядывал кольца. Когда всеобщее напряжение достигло высшей точки, медленно сказал: "Да. Ни один ювелир не в силах сделать такого". При этом он, почему-то, самодовольно ухмыльнулся. Посол покраснел как рак, хотел было что-то сказать, но только махнул рукой. Он был побеждён.
Однако король снова задумался. Лицо его приняло озабоченное выражение.
- А правильно ли это? Имеем ли мы право взять себе это чудо? Может быть лучше вернуть кольца на место?
Министр финансов сел прямо на траву. Принцесса стала искать глазами что-нибудь фарфоровое. Баронессе Дерринг показалось, что канцлер сказал... Хотя канцлер сказать такого не мог. Да и баронесса таких слов ведь не знала. Не должна была знать, во всяком случае. А то, что у капитана Марича вдруг начал дёргаться правый глаз... Но он быстро взял себя в руки, вытянулся по стойке смирно и...
- Ваше величество - гаркнул капитан, молодцевато выпятив вперёд грудь. - Не извольте беспокоиться! Сатурн имеет свойство регенерировать свои кольца!
- Ренеге... Что? - обалдел король.
- Новые кольца отрастают у Сатурна, как новый хвост у ящерицы, - поспешил разъяснить Парациус.
- Как птица Феникс возрождается из пепла... - подтвердил Эрландор.
- Как финансы нашего королевства... - желчно буркнул канцлер.
- А... Понятно, - сказал король. - Теперь всё ясно. Но, подойдут ли кольца? - Он повернулся к придворному ювелиру. - Вы сможете их, если что, переделать?
Впрочем, и это опасение короля оказалось напрасным. Кольца подошли идеально.
Однажды за завтраком королю Делору пришла в голову великолепная мысль. Он как раз подносил ко рту серебряную вилку с изрядной порцией паштета из оленины, одновременно любуясь через широкое дворцовое окно величественно поднимающимся ввысь багрово-красным шаром восходящего солнца. Тут-то его и осенило. Королевская вилка так и остановилась, не донеся паштет до широко разинутого королевского рта, а глаза его буквально впились в солнечный диск.
Придворные, которым эти признаки были слишком хорошо знакомы, забеспокоились. Герцог Публий, канцлер, внезапно помрачнел. Граф Нерлич, министр финансов, тихо простонал: "Только не канал. О боги, только не канал!"
Надо сказать, что внезапные озарения были фамильной чертой династии Делоров. Но Делор II, отец нынешнего короля, был заурядный деспот и все его озарения сводились всего лишь к тому, чтобы немедлен6но казнить кого-нибудь из министров. Это было, конечно, весьма неприятно для отдельных конкретных лиц, но на экономику королевства влияло слабо. И скорее положительно. Ибо все министры воровали, а казнь очередного высокопоставленного вора всегда поднимает рейтинг царствующей особы.
Но времена первобытного абсолютизма давно канули в лету. На дворе стояли совсем другие времена. И Делор III вовсе не был деспотом. Он был монарх просвещённый и где-то даже либеральный. Очень интересовался науками, искусствами и, что самое ужасное, экономикой. Ибо первые два увлечения, хотя и приносили некоторые убытки, но вред от них имел известные границы. Жаль, конечно, Северную дворцовую башню, сгоревшую в ужасном пожаре, жалко и дом купца Эртада, взлетевший на воздух вместе с Королевской Паровой Машиной. Ещё больше жаль семь тысяч золотых монет, уплаченных за очень древнюю статуюэтку дракона, произведённую, как выяснилось, в соседней Контестарии лет пять назад.
