Джемма только появилась в их жизни и не хотела навязываться или быть слишком строгой, но не собиралась и чересчур потакать мальчикам.

– С истребителями. F15, F16 и даже старые «Томкэты». Я бы хотел стать летчиком.

– Это супер. Но чтобы стать летчиком, нужна высшая математика. У тебя хорошо с математикой в школе?

– Ну… не очень, я не совсем разбираюсь.

– Если хочешь, в этом году я тебе помогу, я довольно хорошо шарю в точных науках.

– Да… было бы здорово, – ответил он без энтузиазма.

– А твой брат тоже закончил с уборкой?

– Нет, Оуэн никуда не торопится.

Чад взглянул на лестницу, убедиться, что они одни, и уточнил таинственным голосом:

– Знаешь, мы на самом деле не родные братья. Мои дядя и тетя, сестра мамы, в прошлом году попали в аварию, и Оуэн потерял родителей. Теперь он живет с нами.

Джемма закрыла рот ладонью.

– Бедный…

– Да. Сначала он плакал все время. Теперь лучше. Думаю, он начинает к нам привыкать.

– В любом случае, теперь он твой брат. Ну-ка, не думаешь, что стоило бы немного помочь ему с уборкой? Кажется, не лучшая мысль оставлять его сейчас наедине со всеми вещами и воспоминаниями.

Чад просиял. Очевидно, это была блестящая мысль.

По радио в машине Guns N’Roses играли «Добро пожаловать в джунгли», баюкая малышку Зоуи, спавшую в своем кресле. Свежий ветерок дул в открытые окна, пока они тихо ехали по улице, окруженной большими деревянными домами и ухоженными газонами.

– Это Грин Лэйн, квартал, где живет по преимуществу средний класс, – объясняла Джемма, решившая устроить мальчикам небольшую экскурсию, чтобы они научились легче ориентироваться в городе. – Большинство ваших одноклассников будут отсюда, а школьный автобус не заезжает к Трем Тупикам, так что вам придется спускаться сюда.

– А что это за красивые здания там, наверху? – спросил Чад. – Оттуда, должно быть, потрясный вид на океан!

– Вест Хилл, шикарный квартал.

– Ты живешь там? – вмешался Оуэн.

Джемма ответила коротким сухим смешком.

– Спасибо, что так хорошо обо мне думаешь! Но нет. Я живу в Олдчестере, это стремный район с узкими грязными улицами, низкими старыми домиками, и ничего там красивого нет.

– А я тащусь от стены, за которой спрятан город! – воскликнул Чад. – Мы как будто в секретной долине!

Мэхинган Фолз был окружен лесистыми и крутыми холмами, которые по мнению одних защищали этот затерянный город, а на взгляд других – изолировали его от внешнего мира.

– Это называется Пояс, – уточнила Джемма. – Есть две дороги через него и океан с востока, и больше никак нельзя сюда попасть. Да, на самом деле можно назвать это стеной. А вершина Пояса – огромный холм, который нависает над вами…

– Эребор, – встрял Оуэн.

– Прости?..

– Мы с Чадом зовем его Эребор. Гора, где спрятан городок гномов и живет дракон Смауг.

– Оу… Ну, по всей видимости, так.

– Это из «Хоббита».

– Ну, на самом деле эта гора зовется Венди. И на вершине, кроме дракона, стоит огромная антенна, которая называется Шнурок. Это ее настоящее название, ну или по крайней мере здесь так говорят. Она связывает нас с внешним миром. Если она однажды упадёт, не будет ни телека, ни интернета, ни радио, ни даже мобильной связи! Потому что как бы ни был живописен Пояс, он полностью запирает нас в этом глухом уголке.

– Надеюсь, что в таком случае за этой антенной присматривает целая армия, – бросил Чад с искренним беспокойством, повеселившим Джемму.

– Нет, не думаю. Но она прочная и в грозу хорошо держится. Увидите в штормовой день – это впечатляюще. Но не уверена, что она переживет огненное дыхание дракона…

Мальчики хмыкнули и, изогнувшись, старались разглядеть стальной столб, возвышавшийся над городом. Им удалось увидеть серебряный отблеск высоко у себя над головой.

Джемма продолжала экскурсию еще с четверть часа, нарезая круги, чтобы показать сидевшим на заднем сиденье мальчикам как можно больше. Затем они въехали на Мэйн-стрит – торговую улицу, где в июльской жаре прогуливались толпы людей. Они остановились на парковке у супермаркета «Шоуз», и Джемма пересадила Зоуи в коляску, где та сразу уснула.

«Эта малышка настоящая соня… Можно подумать, что она не спала всю ночь», – подумала Джемма.

Они должны были встретиться с родителями в конце улицы, на деревянной дорожке с видом на океан, и Джемма хотела быть там вовремя. У нее было ощущение, что она хорошо справляется с ситуацией, что дети нормально ее приняли, и важно было, чтобы родители сочли ее надежной и пунктуальной.

Они лавировали в толпе, смеясь, когда Джемма подняла глаза и увидела его в двадцати метрах, на пересечении с Атлантик Драйв. Она похолодела и замерла как вкопанная.

Подросткам потребовалась пара секунд, чтобы понять, что происходит нечто ненормальное, и проследить за взглядом своей няни.

– Что-то не так? – спросил Оуэн встревоженно.

– Это твой бывший, да? – с отчаянной дерзостью спросил Чад, для которого отношения были животрепещущей темой.

Джемма затрясла головой, не в силах произнести ни слова.

Дерек Кокс еще их не заметил, но речь шла о секундах отсрочки. Джемма взяла себя в руки, резко повернула коляску в ближайший переулок, и мальчиком ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, напоследок еще раз взглянув на источник такого беспокойства.

– Он тебя не заметил, – заявил Чад. – Тот высокий парень в рубашке с рваными рукавами? И с татуировками на руках, да? Он болтал с друзьями, можешь уже не бежать, все в порядке.

Дерек Кокс, Джейми Джейкобс и Тайлер Бакинсон. Дьявольская троица из самого ада Мэхинган Фолза. Звезды местной футбольной команды «Росомахи». Тайлер был просто здоровенным кретином, который вымещал свое раздражение на каждом, кто осмеливался ему перечить. Джейми был сыном одного из самых влиятельных бизнесменов города, владельца большинства траулеров от Рокпорта до Сэлейма, что делало парня практически недосягаемым. И оставалось худшее: Дерек. Наверно, в каждом городе мира есть такой злосчастный тип, от которого одни беды, думала Джемма. Дерек был рожден приносить неприятности, и к этому надо прибавить его характер – жестокий, почти неуправляемый. И он не терпел отказов. Особенно от девушек, с которыми оказывался рядом. Прошлой весной Джемма имела несчастье стать его целью, и с тех пор ее жизнь превратилась в ад. Он преследовал ее в школе, чтобы облапать в углу. Считая себя неотразимым, он старался вырвать у нее поцелуй, пока она уклонялась, так чтобы не слишком его разозлить. Она знала, на что он был способен. Она видела Патти Дротнер и Тиару О’Мэйли. Все их видели и были в ужасе. И никто ничего не сказал. Никто.

К счастью, друзья смогли оградить Джемму от него, и в летние каникулы можно было избегать встреч, но Джемма не знала, переключился ли он уже на другую, или она рисковала подвергнуться унижению на глазах у детей. Весь июнь и начало июля она задавалась вопросом, как ей удастся закончить школу, если он будет ошиваться поблизости. В глубине души это продолжало ее мучить.

– Это ублюдок, которого надо избегать всеми силами, – сказала она ребятам, направляясь с ними к аптеке, которая выходила на набережную.

Чад и Оуэн обменялись заговорщическими ухмылками. Няня, которая говорила в их присутствии слово «ублюдок», – это было клево. Опьяненный морским воздухом, солнцем и обычной для его возраста дерзостью, Чад предложил:

– Если хочешь, мы с Оуэном могли бы с ним поговорить, сказать, чтоб он от тебя отстал. Даже если ему семнадцать или восемнадцать, я его не боюсь.

Оуэн толкнул его в бок локтем, чтобы выразить свое несогласие, но Чад продолжал:

– Хорошей бейсбольной бите, я вам скажу, разница в возрасте нипочем! Так что будь он какой угодно здоровяк, ему придется нас послушать…

Джемма застыла, раскрыв рот, и угрожающе ткнула в него указательным пальцем, подбирая слова:

– В любом случае, если вы снова его встретите, не смейте ничего ему говорить, не приближайтесь к нему и бегите. Вы меня поняли?