Я ходила по кладбищу разглядывая кресты и надгробья. Здесь не было никого из моих близких, просто составила компанию подруге. Мы столкнулись у офиса, когда я выходила после работы, уставшая и злая. Ну почему летом надо целыми днями сидеть в душной конторе, а потом нестись домой, готовить, убирать, хорошо хоть придумали стиральные машины-автоматы, не надо тратить время на стирку. Вышла, стала к солнышку лицом и закрыла глаза. Как же я устала, от вечной суеты, от бесконечных обязанностей. Можно, я куда ни – будь, спрячусь от всего этого?

– Таня, ты, что ли? – моя школьная подруга, тронула за рукав,– ты, что здесь работаешь?

Мы не виделись уже лет пять, хотя живём в одном городе. У меня дом – работа, работа – дом, у неё, думаю, то же. Как же я была рада неожиданной встречи:

– Лилька, привет, каким ветром тебя сюда занесло?

– Да тут документы кой, какие оформляю. А ты отработала? Нам бы посидеть, поболтать, – вид у подруги был уставший.

– А, что мешает? Вон кофе, там подают очень вкусный кофе,– я ухватила Лилю за рукав,– пойдём!

– Нет, мне сегодня на кладбище надо, Пашке три года, – она вздохнула, грустно улыбаясь.

Брат Лили погиб, разбился на соревнованиях в горах. Подвело лыжное крепление. Приобняла её, очень хотелось поддержать старую подругу. Пашку я хорошо знала, весёлый дурашливый парень, вечный приколесит… был.

– Лиль, а может мне с тобой? – заглянула в глаза подруги.

– А, время есть? – Лилия с робкой надеждой посмотрела на меня. Понятно, что в такой момент ей хотелось разделить с кем ни будь горечь потери. Пусть и прошло три года, похоже её боль так и не утихла.

– Да плевать на время. Могу я позволить себе раз в пятилетку с подругой побыть, завтра суббота, всё переделаю, что сегодня не успею, – нарочито весело ответила, стараясь под улыбкой спрятать сочувствие.

Школу мы закончили, семь лет назад, я уже успела побывать за мужем, и два раза поменять цвет волос. Сначала обесцветила до белого свой светло- русый волос, потому, что моему благоверному нравились блондинки. Потом, когда развелась, выкрасилась в огненное – рыжий, назло ему. Через год сделала современную, модную стрижку и вернулась к своему родному цвету. Вот угораздило же выйти за маменькиного сынка, хорошо, что вовремя расстались, и не успели завести ребёнка.

На кладбище остановились возле аккуратной могилки, с небольшим мраморным надгробием и фотографией весёлого парня на ней. Поставили в кувшин свежие цветы, убрали увядшие. Лиля тихо всхлипнула, я обняла её, успокаивая. На этой фотографии Пашка был настоящий, такой каким я его запомнила, в растянутом вязанном свитере и с широкой белозубой улыбкой от которой все девушки на курсе сходили с ума. Подошли двое мужчин, друзья Пашки, заговорили с Лилей. Стало немного неловко, предупредила подругу, что пока пойду, прогуляюсь, и отошла. У них там свои разговоры, зачем мешать. Теперь бродила одна, среди могил. Не особо любила находиться, в таких местах, с фотографий смотрят когда- то живые люди, у каждого своя судьба… была. Незаметно оказалась в заброшенной части кладбища. Огромные деревья, почти разрушенные оградки, покосившиеся надгробья. На одном из упавших надгробий надпись: «Купец первой гильдии Семён Вощак 1821 год…» – дальше затёрто. Ого, сколько же лет этому кладбищу? Перелезла через поваленное дерево, хорошо в брюках. Интересно, зачем здесь стоит арка. Похоже на проход в дом или часовню, но нет, вокруг не видно даже развалин, просто арка, старая, очень старая, как она сохранилась? Обошла её кругом, рассматривая странные символы, решила пройти под ней и уже возвращаться, гуляю то не меньше часа. Всего один шаг… Ступила на плоский камень, и споткнувшись, упала. Ушибла колено, наверное, брюки порвала, ой как жалко, почти новые. Поднялась, вокруг были уже сумерки, нечего себе как быстро стемнело. На небе звёзды, луна. Интересно, а где, то дерево, которое я перелезла?

Ещё пара шагов, и левая нога с чавканьем провалилась в жижу. Вытащила её, опершись о кочку. Может я просто раньше не заметила этой лужи? Осмотрелась вокруг, деревья высокие, но вовсе не похожие на те что я видела на кладбище. Между ними, на некотором расстоянии друг от друга стоят грубо отёсанные камни, почти с меня ростом. Ни тебе крестов, ни оградок, просто камни. Подошла к одному из них ближе. Темно, почти ничего не видно. Порылась в сумочке, где-то на связке ключей был брелок – маленький фонарик, нашла, посветила на камень. Какие- то знаки, напоминающие руны. Что за ерунда? Подошла к другому камню, то же самое. Я определённо нахожусь на кладбище, вот только оно ничего общего не имеет с тем, на котором я была раньше. Небо начало светлеть. В растерянности села прямо на траву, глядя как медленно разгорается на горизонте зоря. Всё было очень странно и не понятно. Так внезапно наступившая ночь, подошла к концу? Просидела некоторое время, пытаясь уложить в голове все странности. Старая часть кладбища с аркой, ведущей… сюда. А сюда – это куда? Наконец расцвело на столько, что можно было рассмотреть руны на ближайших ко мне камнях. Я встала и пошла вперёд, шагов через двадцать земля пошла под уклон и кончилась, упершись в болото. Совладав с накатившей паникой, отправилась по кромке сухой земли. Оказалось, я нахожусь на небольшом острове посреди болота. Естественно это не могло быть то кладбище, на которое мы приехали с Лилей. Вдоль и поперёк исследовала остров, арки, через которую я сюда попала не было. Просто не было!

Посмотрела на свои испачканные брюки, вздохнула. Не знаю, как я сюда попала, но сидеть на этом треклятом острове, в гордом одиночестве смысла не было абсолютно ни какова. Перекинула через голову ремешок сумки, и ступила на ближайшую кочку. Эх, прощайте мои дорогущие туфли. Пробираясь с кочки на кочку, иногда соскальзывала с мокрой травы, и вскоре по пояс вымазалась болотной грязью. Через пару часов выбралась на твёрдый островок. Уткнулась лицом в траву, так хоть комары не сильно донимают. Какое-то время отдыхала и обдумывала, что же случилось. Нашла портал в другой мир? Но почему же этот мир состоит из сплошного болота? Села, отдышавшись, куда дальше? Куда, куда, вперёд. Ещё несколько часов до следующего островка. Здесь нашла длинную палку, о которой не подумала раньше, теперь, прежде чем ступить, проверяла ей глубину, идти стало немного легче. Высокие деревья увидела издалека. О, мне похоже в том направлении, такие красавцы не будут расти на болоте, их много, значит треклятое болото кончается. Осталось метров двадцать, когда на одной из больших кочек обнаружился человек. Повернула к нему, сама не понимая зачем, в голову даже не пришло, что эта встреча может для меня быть опасной. Просто была рада спустя несколько часов, проведённых в борьбе с болотной жижей и коварными кочками, увидеть человека. Приблизилась и ахнула.

Мужчина лежал на спине, широко раскинув руки, а из его груди торчали четыре короткие стрелы, вылитые из металла. Никогда не видела таких, честно говоря, я вообще раньше никаких не видела, ну может быть, только на картинках. Сердце сжалось, мёртв? Не глядя шагнула на ближайшую кочку, которая тут же ушла из- под ног. И я, охнув с головой, очутилась в этой чёрной пакости. Болотная вода попала в нос и рот, вылезла, отплёвываясь и ругая себя за неосторожность. Всё-таки подползла к мужчине. Одежда показалась странной, нечто похожее на камзол, рубаха с большим количеством воланов на груди и рукавах. Длинные чёрные волосы заплетены в несколько замысловатых кос, стянутых на затылке шнурком, видимо, что бы не мешали. Довольно смуглый. Черты лица резкие, квадратный подбородок, выпирающие скулы, вертикальная складка между бровей, и длинные ресницы. От таких не отказалась бы ни одна модница, а достались они почему-то мужчине. И где справедливость? На секунду залюбовалась, вот такой экземпляр не как не может оказаться маменькиным сынком. Тронула руку, тёплая. Откуда- то изнутри пришло понимание, что надо срочно вытащить эти стрелы. Вздохнула, сняла сумку, оттёрла руки об блузку. Толку то, что руки, что блузка всё покрыто слоем чёрной болотной тины. Схватилась за одну из стрел, горячая. Ухватила её двумя руками, уперлась ногами в кочку и вытащила. Мужчина по-прежнему не шевелился, взялась за следующую… Что ж, теперь стрел не было, но из ран начала сочится кровь, и с каждым ударом сердца её становилось всё больше.