– Сдалась мне эта жалкая жизнь! – прокричал Марти. Лучше я один год проживу, как король, чем всю жизнь буду жить, словно нищий. Думаешь, я не вижу, что люди вокруг считают меня неудачником?– обратился Марти к дереву.

– Ты согласен на мои условия?– спросил голос намного громче.

–Конечно, согласен!– прокричал Марти и радостно закружился.– У меня, в самом деле, поехала крыша. Я слышу голос и заключаю сделку с деревом, – теперь Уилсон был уверен, что именно дерево задавало ему вопросы.

Марти ушел из парка в отличном настроении. Когда он прошел полпути, то стал ругать себя за такое поведение. Никогда он не позволял себе плясать от радости и громко смеяться. Такое поведение Марти не одобрял, считая все это глупостью и, в некотором роде, слабоумием. Он стал корить себя за глупые фантазии о богатстве. Еще сильнее его убывала мысль о том, что он разговаривал с деревом, как с человеком.

В первый раз Марти пожалел, что не курит. Сейчас ему жутко захотелось выкурить сигарету и отпустить чувство вседозволенности, которое он ощутил полчаса назад, прижимаясь к дереву. Марти нахмурился, когда увидел свой дом: » Грейс, наверное, еще в магазине. Продает свои дурацкие цветы».

Уилсон не интересовался работой жены. Он ненавидел растения. От этого, тот факт, что он общался с деревом, показался еще более глупым и неправдоподобным. Грейс имела возможность любоваться растениями только в магазине. Марти никогда не дарил ей цветы.

Марти остановился перед входной дверью, не решаясь войти. Он знал, что дома никого не будет, но, тем не менее, не хотел открывать дверь в настоящее. После прогулки он разглядел свою жалкую жизнь. Хотелось чего – то большего. Хотелось волшебства. Марти не позволял себе мечтать. Родители всегда говорили о том, что розовые очки приносят настоящие беды своему обладателю. Марти принимал на веру тот факт, что размышления и надежда на лучшую жизнь приносят лишь хаос. Нормальная жизнь должна протекать без лишних потрясений и громких событий. Такие эмоции хороши лишь для фильмов, которые Марти избегал смотреть.

В нос Марти ударил запах жареной рыбы. Он недовольно поморщился и принялся тереть нос рукавом рубашки. « Уверен, что на ужин Грейс опять приготовит долбанную рыбу», – выдохнул Марти. Он ненавидел это блюдо, но всегда молча ел. После приготовления жареной рыбы в доме стоял отвратительный запах, который въедался в одежду. Сколько не проветривай – толку нет. Марти мысленно проклинал Грейс и ее рыбу. Сейчас он подумал, что жена делала все это назло ему.

Войдя в дом, Марти принюхался. Он несколько минут постоял на пороге, не решаясь пройти дальше. Уилсону показалось, что в доме кто-то есть.

Марти прошел в гостиную и остановился в растерянности. Он увидел накрытый стол. На столе стояла запеченная утка, огромная тарелка с фруктами, а главным украшением являлся торт. В него уже были воткнуты пять свечей. Грейс вытирала руки о фартук, который был надет поверх нарядного красного платья. Рядом с ней стоял Олби .

Грейс смущенно заулыбалась, когда вошел Марти и, взяв со стола коробок со спичками, принялась зажигать свечи на торте. Уилсон отметил, что жена невероятно преобразилась: всегда грустные глаза сверкали, кожа на лице изменила свой привычный серый цвет на слегка розоватый здоровый оттенок.

–Грейс, это все для меня?– растерянно спросил Марти.

–С днем рождения, любимый! – жена наконец-то справилась со спичками и зажгла все свечи. – Можешь загадать желание. Оно сбудется! Обязательно сбудется!

–Обязательно сбудется,– повторил за ней Марти вслух и вспомнил дерево.

–Поздравляю, папа! – слишком громко произнес Олби. Марти дернулся от неожиданности и с удивлением уставился на пасынка. Олби никогда раньше не называл его папой.

Молча задув свечи на торте и не загадав желание, Марти уселся за стол. Он надеялся, что в гости никто не заявится. Родители всегда звонили ближе к вечеру и желали хорошего здоровья. « Хоть бы раз в жизни прислали чек!»– разозлился Марти.

Марти тряхнул головой и стал ждать, когда Грейс положит ему на тарелку кусок аппетитной утки и запеченный картофель. На столе стояла бутылка хорошего красного вина. Марти налил себе выпить. Мысли перепутались. Уилсон смотрел на Олби, который чистил апельсин. Олби было всего два года, когда Грейс вышла замуж за Марти. В четыре года ребенок подслушал их разговор и узнал, что Марти не его отец. С ним случилась настоящая истерика, и Олби категорически отказался называть Марти папой.

Марти показалось, что он попал в чужую семью. Уилсон выпил весь бокал вина залпом. На душе было тревожно и радостно одновременно. Будто Вселенная вдруг обратила на Марти свой взгляд и решила, что нужно что-то менять. Марти откинулся на спинку стула и улыбнулся.

–Грейс, ты никого не приглашала на мой праздник?– Марти налил себе еще вина.

–Нет, милый. Я подумала, что ты захочешь провести этот день в спокойной домашней обстановке. Кстати, звонили твои родители и просили передать поздравления.

– Они слишком заняты, чтобы перезвонить позже? – усмехнулся Марти. – А они не сказали, что отправили мне чек?

– Нет. Не сказали,– Грейс виновато улыбнулась.

– Папа, хочешь, я отрежу тебе самый красивый кусок торта? Вот тот, с шоколадным цветком?– подал голос Олби. Марти снова дернулся. Ему резало слух слово «папа».

–Да. Давай! Какой я именинник, если не заберу себе самый большой кусок торта, – Марти криво улыбнулся Олби. Улыбка вышла вымученная. Будь пасынок посмышленее – догадался бы, что «папа» его сейчас побаивается.

Марти не заметил, как за окном стемнело. Сегодня он провел странный день. Марти не мог понять, хочет ли он так жить каждый день. Он радовался, что вкусно поел, радовался, что не услышал тупых поздравлений от родителей. Все было не плохо, а ново. Слишком ново. Сколько Марти себя помнил – он никогда не улыбался по пустякам. Сегодня же ему пришлось улыбнуться раз пять, не меньше. Еще пасынок его пугал. Марти не понравилось слово «папа». Оно резало слух и от него неприятно болело внизу живота.

После ужина Марти поблагодарил жену, которая внезапно чмокнула его в щеку.

– Я помогу тебе убрать со стола,– Марти схватил почти нетронутую тарелку с фруктами.

– Не надо, милый! Олби мне поможет. А ты садись в кресло и отдыхай. У тебя же день рождения.

Марти отметил еще одно слово, которое ему было неприятно слышать -« милый». « Откуда это все? Какого черта все так отвратительно сладко?»– Марти грохнулся в кресло. Он пытался найти объяснение всему происходящему. Внезапно его озарило. Он подлетел к жене и схватил за плечи.

–Ты что-то скрываешь от меня? Отвечай! – Марти принялся ее трясти.– Звонили из больницы и сказали, что я умру через неделю?

– Господи, Марти! Что ты несешь! – Грейс удалось вырваться из рук мужа и отскочить в сторону.-Ты же не ходишь по докторам. Говоришь, что все они шарлатаны.

–Прости,– Марти виновато посмотрел на жену. – Просто этот праздник, который вы устроили. Мы никогда ничего не отмечаем. Почему именно сегодня?

–Ты так много делаешь для нас с Олби, а я равнодушно все принимаю. Я хотела показать, что ты много значишь для нас.

– Хорошо. Я, пожалуй, пойду спать. Голова разболелась.

Марти лежал в постели и боялся заснуть. Он был уверен, что завтра старая жизнь вернется и снова засосет его в свою воронку. Странный день приближался к концу. Марти не мог понять –нравится ли ему все это. Все это новое. Человек привыкает находиться в своей зоне комфорта и не слишком спешит выбираться, даже если обстоятельства складываются для него наилучшим образом. Марти привык к своей безынтересной жизни. Ворочаясь в постели, Марти прислушивался к звукам в доме. Было тихо. Это его немного успокоило. Значит, ничего не изменилось так сильно. Снова проскочило тревожное слово «папа» и Уилсон тихонько застонал. Весь этот праздничный вечер был похож на хорошо разыгранное представление. Марти вспомнил невероятно похорошевшую Грейс, и если бы его настроение оказалось менее настороженным, то он обязательно затащил бы ее в постель. Марти улыбнулся и обнял подушку.