— Снимай футболку!

Костя послушно разделся, с удовольствием пронабюдал, как сверкнули ведьмочкины глаза. Она достала из буфета стеклянную баночку с чем-то пахучим, а потом… потом случились примерно десять самых приятных минут в его жизни, потому что чокнутая соседка из Зазеркалья натирала его своей ароматной мазью мягкими массирующими движениями. Косте стоило немалых усилий не застонать от удовольствия — а то прогонит еще…

— Откуда этот шрам? — серьезно, даже немного печально спросила Алиса, проведя пальцами по тому месту, что когда-то зашивала ему Ангелина. — Боевое ранение?

Костя усмехнулся:

— Почти. С мотоциклом упал.

Уж не рассказывать же ей всю эту безобразную историю!

— Ты гоняешь, что ли? — удивилась малявка.

— Было дело. Теперь негде.

— И байк есть?

— Ага. Пылится в гараже в части. Хочешь покататься?

Алиска неопределенно засопела, но он и так понял: хочет. Сразу представил, как летит вместе с ней по трассе, а она обнимает его сзади своими тонкими ручками, и прибалдел еще немножко сильнее. Промурлыкал хрипло:

— Покатаю как-нибудь…

Алиса ничего не ответила. Закончив со спиной и плечами, она обошла его и стала обрабатывать лицо. От прикосновений ее тонких мягких пальчиков его буквально уносило в космос. Голова кружилась, дыхание сбивалось, мысли путались… просто невыносимо хотелось сгрести строптивую девчонку в охапку и заобнимать до потери сознания. Глупая малявка, ну чего она топорщится?!

— Зачем тебе эти странные усы? — вдруг спросила она непривычно мягким голосом.

— Там… — срывающимся голосом ответил Костя. — Там родимое пятно на губе под носом, помнишь?

— Ну и что? Оно тебя нисколько не портило…

— А усы портят?

— Тебе честно или по-зазеркальски?

Костя улыбнулся. Желание обнять эту козявку становилось все невыносимее…

— Как хочешь!

— Они же, наверно, целоваться мешают!

— Хорошо, я их сбрею, если ты обещаешь меня поцеловать!

— Вот еще! Это я за твоих девушек беспокоюсь…

— Каких моих девушек?

— Только не надо меня убеждать, что у тебя нет девушки..!

— С последней своей девушкой я расстался два года назад. У нас в городке девушки только моложе 10 или старше 30 — но те все замужем.

— А в городе? Где институт.

— Я там учусь, а выходные, как видишь, провожу с тобой. Так что на данный момент ты моя единственная девушка. Так как насчет поцелуя?

— Размечтался! Вот тебе поцелуй! — Алиса ловко ущипнула Костю за мускулистый бок и, засмеявшись, отскочила в сторону.

Он, дернулся, встал, медленно сделал шаг к ней…

— Костик, ты же весь в мази! — воззвала малявка к его совести. — Платье испортишь!

— Раньше надо было думать! Когда щипалась, гадкий утенок!

Алиса взвизгнула, метнулась ближайшую комнату и закрыла дверь на шпингалет. Костя несильно стукнул ее кулаком:

— Все равно выйдешь когда-нибудь, и я тебя поймаю! — подхватил майку и пошел домой. Ладно, хватит на сегодня игр…

На улице как раз стемнело. Стрекотали в траве кузнечики, от пруда доносился лягушачий хор — такой громкий, что даже отсюда слышно.

Костя подставил пылающее лицо легкому ветерку и задумался о чудной соседке. Ну ведь смешно? Ну ведь детский сад! Он ведь, туды-растуды, четвертый десяток разменял — ну к лицу ли ему в эти глупые догонялки играть? Был бы какой кривой или тупой — еще бы ладно, но он-то женщинам нравится! Сдалась ему эта психически неуравновешенная козявка! Хорошенькая, конечно, спору нет, и может казаться милой, когда хочет — но вот это все остальное ей зачем?

Костя в очередной раз махнул на все рукой и побрел домой. Хватит за ней бегать. Больше он не поддастся на провокацию!

А утром, как проснулся, сразу вспомнил Лину. Впервые за эти выходные! И то, только потому, что увидел ее во сне. Она гладила его по голове, утешала, но потом уходила прямо в лапы Орлова. Чем-то он лучше Кости. Это было обидно, но — плевать! И за это спасибо Алиске. И за это можно многое простить! А уж ершистость — и подавно!

Костя поднялся с кровати бодрым и отдохнувшим, что странно, учитывая, как сильно он вчера обгорел. Осмотрел себя в зеркале и удивился — почти все взялось! Не болит и не горит. Чудо-мазь! Или чудо — ведьмочкины ручки? При одном воспоминании о вчерашнем массаже по телу побежали мурашки, и тут Косте в голову вдруг пришла гениальная мысль: Алиска делает это неспроста! Не из тупого упрямства или хамовитости. Она умная, интеллигентная и нежная девочка — это ведь очевидно. И когда ему нужна была помощь с солнечным ожогом, она и секунды не раздумывала. Сама к себе привела и сама намазала. Этим хамством она чего-то добивается, чего — непонятно, но оно не взаправдашнее, не искреннее. Наносное. Хотя получается у нее, надо признать, виртуозно. Конечно, талант к вредничанью налицо. Но Костя тоже не лыком шит. Хочет его испытать? Что ж, посмотрим, кто кого…

Костя натянул плавки, сходил в летний душ и почистил зубы. Оделся в шорты и майку, задумался на секунду, майку снял. Сбегал на луг за колхозным яблоневым лесом, нарвал цветов и пошел к соседям. Алиска была во дворе — рвала малину.

— Привет, велосипедина! — радостно воскликнул Костя и протянул ей цветы.

Козявка вздрогнула.

— Чего это?

— Цветы!

Безумно содержательный диалог…

— С какой стати? — а сама ручонку тянет, и пальчики дрожат.

— В благодарность! Смотри! — и провел рукой вдоль туловища.

Алиска замерла, законно разглядывая его мышечное богатство. Сам ведь пригласил…

— Хорош, — вдруг выдавила малявка и залилась краской.

— Я знаю, — самодовольно кивнул Костя. — Но я про кожу. Потрогай, — и двинулся чуть вперед, подставив козявке мускулистый живот.

А она взяла — и послушалась!.. Осторожно коснулась пресса, завороженно разглядывая, как он покрывается гусиной кожей. Костя не сдержался — булькнул губами. Алиса сразу отдернула руку, вскинула на него испуганные глазищи — просто две пропасти, а он в них падает…

— Щекотно, — с трудом выдавил он, вышло хрипло. — Но ты трогай, я потерплю…

Вредина тут же сложила руки на груди:

— Чего это я трогать тебя должна?

— Да не должна, просто… видишь, не горячий уже… да и не красный почти. Мазь твоя меня спасла, индюка поджаренного. Спасибо.

— Индюк — это мне нравится, — усмехнулась козявка. — Пожалуйста.

— Нравятся? — Костя указал взглядом на цветы.

— Хорошие, — нехотя кивнула Алиса. — Правда, я больше живые люблю. Которые в земле растут.

— Ну конечно, — ухмыльнулся Костя. — Угодить принцессе из Зазеркалья — это пока не мой уровень. А может, и ничей…

Но он не обиделся. Он помнил про свою решимость разгадать эту мелкую занозу и знал, что торопиться не надо. Пошел домой, насвистывая по дороге что-то жизнерадостное.

Хитрый, коварный, почти подлый усатый котяра! Ну вот как с ним сладить? Как продержаться целый месяц?! Мало того, что он добрый и заботливый до самоотверженности. Мало того, что он заметил, как она залипает на его обнаженный торс, и бесстыдно пользуется этим. Он еще и ухаживать умудряется! Несмотря ни на что! Алиса просто из кожи вон вылезала, чтобы казаться грубой — и ничем не могла его пронять! В кино тащит, цветы носит… А у нее уже нервы сдают! А прошло-то всего девять дней…

Потрогай, говорит… Да она теперь весь день только и будет вспоминать, как трогала его мускулистый живот… до сих пор пальцы горят и трясутся. Но ведь нельзя сдаваться! Проверка-то только начата! А она думать ни о чем не может. И ее душит ревность… Уж как девчонки на него пялились на пляже — ни в сказке сказать, ни пером описать — чуть не съели глазами. А он ее на руках понес, как рыцарь свою прекрасную даму. И тогда уже ее все глазами поедали, только по-другому. С ненавистью.

А может, ну ее — проверку эту? Это же Костик, ее любимый друг детства, она его знает, чего проверять-то? И уж так хочется, чтобы он ее обнял, так хочется — прямо до слез… Но — нельзя. Это и для нее проверка. Насколько она отрешенно может относиться к мужчине. Ревность — это глупость, она всегда это знала. Надо ее задушить. Если Костя предаст ее и свяжется с какой-нибудь более доступной деревенской вертихвосткой, значит, туда ему и дорога.