- Диииим? – зову я его.

Парень, с татуировкой на лопатках, который вытирает волосы, когда я зову, снимает с головы полотенце и оборачивается. Это оказывается Дима.

На его лице шок.

- Ты че здесь делаешь??? Я че-то не понял! – с наездом спрашивает он. Смотрит по сторонам и начинает хмуриться еще больше.

У меня перехватывает дыхание от его вида. Он весь состоит из мышц. Это не гора мышц, как у качков, его тело полностью высушено тренировками.

Светлые волосы все ещё мокрые, торчат в разные стороны, но ему невообразимо идет. Так и хочется погрузить в эти волосы пальчики, притянув к себе. С волос капает вода, я на автомате прослеживаю за каплями, которые падают на плечи, стекают по животу и уходят под полотенце, которым он завернут.

Его ноги – это вообще отдельное произведение искусства. Настолько они накачаны. От его вида, что-то горячее зарождается внутри и распространяется по всему телу. Мне становится жарко.

Я сглатываю накопившуюся слюну во рту и поднимаю глаза, встретившись с его злым взглядом.

- Хотела поздравить тебя с победой…- виновато шепчу я.

- Рты закрыли! - рычит остальным Димка потому, что в наш адрес уже начали сыпаться пошлые шуточки. На пару минут в раздевалке устанавливается тишина. Не зря он капитан команды. Слава богу, со мной он так никогда не разговаривал.

В два шага преодолевает расстояние между нами и, повернув меня спиной, одной рукой крепко прижимает к себе за талию, а второй закрывает мне глаза.

- Нефиг смотреть на всех этих голых придурков! Я тебе запрещаю, – все тем же недовольным тоном бурчит он.

Ведет к выходу, шагая со мной в ногу. Не могу сдержать улыбки. Он может все что угодно говорить, но то, что он ревнует - это факт.

Выходим в коридор. Он в одном полотенце, открывает мне глаза и разворачивает к себе. Пока не закрылась дверь слышу, что парни начинают снова улюлюкать. Дима, улыбаясь, закатывает глаза.

- Я тебя поздравляю! – кричу и бросаюсь ему на шею. Он обнимает меня, прижимая к себе. – Ты играл лучше всех! Я горжусь тобой!

Видно, ему очень лестно слышать такие слова из моих уст.

Внезапно отстраняюсь и недовольно бурчу:

- Чего приставил ко мне надзирателя? Он и в школе от меня ни на шаг не отходит!

- Так надо, - серьезно констатирует он, - не знаю, что еще Лена может учудить. Пускай присмотрит за тобой, пока меня нет, лишним не будет.

Улыбаюсь. Взгляд падает на его тело.

- Не знала, что у тебя есть татуировки.

На левой груди наколото большими буквами слово Dad.

Я перехожу к спине, чтобы увидеть, что написано там и замираю. Там наколота фраза Never give up. Провожу по надписи пальцами и чувствую, как он вздрагивает, покрываясь мурашками.

Я отлично понимаю, почему он наколол это слово спереди, но что для него значит эта фраза сзади?

Он поясняет сам:

- Однажды, одна девочка, которая очень много значила для меня, написала, чтобы я никогда не сдавался. Я следую этому правилу всю жизнь.

От его слов на глазах наворачиваются слезы. Я обнимаю его сзади, положив руки ему на грудь, и нежно целую место татуировки. Чувствую, как он часто начинает дышать. Накрывает мои руки своими, переплетая пальцы.

Прижимаюсь головой к его спине и слышу частое сердцебиение. Мое сердце вторит ему в такт.

Такой родной!

Получается, я тоже много значила для него, сейчас я это понимаю.

- Так, это что за стриптиз, Костров? А ну-ка быстро в раздевалку. Буду разнос устраивать!

Мы нехотя отрываемся друг от друга. Он поворачивается к тренеру, все ещё удерживая мою руку с переплетенными пальцами и спрашивает:

- За что тренер? Мы же выиграли.

-И что? Анализирование ошибок никто не отменял. Давай, давай.

Дима отпускает мою руку, и подмигнув, скрывается за дверью раздевалки.

Дима

Все последующие недели я также пропадаю на тренировках. Ещё одно соревнование проходит уже в другом городе. Нам попадаются сильные соперники. И хотя моя команда выигрывает, это не самая легкая победа. Но это дает нам возможность выйти в полуфинал в своей возрастной категории.

Ириску почти не вижу, но соблазн спуститься к ней, чтобы просто обнять, прижать к себе и поцеловать очень велик. До сих пор помню вкус ее губ, от которого сносит крышу. Что делать с нами я не знаю. Просто в тупике.

Почти никогда не пользуюсь лифтом, хотя живу на девятом этаже. И в этот раз перед тренировкой решаюсь спуститься по лестнице.

То, что вижу на ее этаже повергает меня в ступор. Она стоит перед дверью квартиры и мило беседует с этим придурком Русланом. Он ей там что-то втирает, а она и уши развесила. Сжимаю руки в кулаки, чувствуя, как во мне рождается что-то дикое и необузданное. Не могу сдержаться и все-таки задаю вопрос однокласснику:

- А чего это ты здесь забыл, Рус?

- Да вот, домашку пришел списать, - как ни в чем не бывало пожимает он плечами.

Так я и поверил!

- Ты живёшь за четыре остановки от этого дома, не нашлось никого ближе, кто дал бы списать???

Выгляжу глупо, понимаю это, но ничего с собой поделать не могу.

- А в чем собственно проблема, Костер?

- Вы закончили? Хочу с тобой перекинуться парой слов!

И не дожидаясь ответа, практически за шкирку веду «друга» вниз.

-Эй, полегче! – вставляет свои пять копеек Рус.

- Дим, прекрати, он просто приходил за домашкой, - слышу ее взволнованный голос, когда мы уже на этаже ниже.

Сразу вспоминаю ее комплименты в его адрес. Злюсь.

- Ириска, иди домой, мы сами разберемся! - с шумом втянув в себя воздух, рычу я, пытаясь взять себя в руки.

На улице разворачиваю его к себе и медленно и с расстановкой отчеканиваю:

- Чтобы я тебя рядом с ней больше не видел, ты меня понял?

- А то что? Побьешь меня? Тебя за драку исключат из твоей футбольной академии!

Я сжимаю руки в кулаки и зло бросаю:

- Только ЭТО меня и останавливает от того, чтобы не навалять тебе прямо здесь! Не нарывайся, а то могу и передумать!

Он отодвигается на шаг, поднимая руки в примирительном жесте.

- Ладно, ладно, не кипятись. Так бы и сказал, что она твоя. Я не претендую.

- Я тебя предупредил, - бросаю ему через плечо и ухожу.

Всю тренировку сам не свой. Мне невыносима мысль, что она может достаться кому-то другому. Как я могу ее кому-то отдать?! Я же свихнусь, если увижу ее с другим!

Дима

В голове сплошная каша. Еще мама в последнее время начала себя странно вести. Постоянно готовит, Егора сама забирает из школы, хотя эта работа всегда была на мне, да и готовил я всегда чаще чем она. На работе больше не пропадает. Дома чаще стала появляться. Причем началось это не сегодня.

У меня возникают кое-какие мысли, но я, блин, не хочу об этом даже думать.

Возвращаюсь домой, а там дядя Сережа, друг семьи. Рад его видеть. Можно сказать после смерти отца он единственный, кто не отвернулся от нас и помогает по мере возможности.

- Дим, - начинает дядя Сережа, - нам надо с тобой поговорить.

Видно, что он очень волнуется. И мама сидит сама не своя.

Черт!

У меня плохое предчувствие, я уже понимаю, что они мне скажут, но кажется… я не хочу этого слышать, я просто к этому не готов!

- Я понимаю, для тебя это будет шоком, но мы с твоей мамой вместе.

В квартире повисает гнетущая тишина.

- Когда вы сошлись? - спокойно спрашиваю я, хотя внутри меня ураган.

- Пару месяцев назад…

Они сидят вдвоем напротив меня и ждут моей реакции.

А у меня это просто не укладывается в голове. Умом я понимаю, что мама ещё молодая, со смерти отца прошло уже столько лет. Понимаю и то, как ей тяжело одной с нами. Но…

- Я должен это переварить…

Хватаю куртку, на ходу влезая в ботинки, и выбегаю из квартиры.

Выхожу из дома и возле детской площадки сажусь на скамейку.