Литмир - Электронная Библиотека

Я вздрогнула и поспешила в гардеробную для начала. Через десять минут с кое-как собранной сумкой, где были паспорт, деньги и какие-то тёплые вещи на смену, «остальное купишь», сказал Марк, оправляя меня в потайную комнату.

– Всё, Танюша, сиди здесь, и, что бы снаружи ни происходило, помни, что тебя хотят не просто убить, тебя…

– Не надо, Марк, не повторяй, я поняла, я всё помню…

Он вошёл внутрь узкой комнатушки, и обнял меня, прижав к себе, погладил по голове, по волосам, прижимая лицо к моей голове.

– Шуметь здесь не бойся, полнейшая звуконепроницаемость… Ты только… Таня, ты, пожалуйста… ты только… Господи, когда надо, и слова все растерял… Танюшка, ну что?.. я… я люблю тебя. Ты только живи, а я тебя найду, слышишь? Всё будет хорошо. Всё, запирайся. Чтобы выйти в квартиру на двери набери дату нашей свадьбы. Но уходи лучше в эту дверь, это в соседний подъезд, там просто дверь открывается, обычная квартирная дверь на четвёртом этаже. Иди спокойно, не беги, не привлекай внимание, соседи всегда видят то, чего не надо видеть. Поэтому, сделай вид, что ты не ты, ты же умеешь играть, во и сыграй… кого-то, как на съёмках своих представляла себя кем-то другим. Всё, Танюша, не будем разводить розовые сопли…

Он поцеловал меня, прижав губы к моему рту, чуть разомкнув, но, не шевеля ими, только прижался и всё. И всё, щёлк, и я осталась одна в полумраке, озаряемом только экраном с изображением наших комнат. Я села на диванчик возле монитора и видела, как Марк прошёл в переднюю, надел куртку и как вышел из квартиры.

Я обернулась по сторонам, оглядывая помещеньице. Надо же, в тайне держал. Ох, Марк, о чём ещё ты мне не рассказывал?

Оказалось, что тут можно выдержать осаду в несколько часов, а может и пару дней, даже туалет предусмотрен, био, как в самолёте, вода в бутылках, несколько запечатанных пачек галет, даже водки две бутылки, интересно, зачем?

Были и книги: томики Чехова, Сервантес, Шекспир, Островский, всё любимые авторы Марка, а монитор можно перевести на просмотр обычной телепрограммы, стоило переключить канал.

Но едва я устроилась поудобнее на диванчике, думая, не посмотреть ли какой-нибудь фильм, как монитор сам переключился, сработав на датчики движения. Я замерла от страха. В нашу квартиру вошли несколько человек, сначала осторожно и, стараясь не шуметь, озираясь. Потом где-то хлопнуло, видимо, на улице, но я звук услышала из монитора, а непрошеные гости едва ли не присели, значит, хлопок был значительный, а здесь, действительно полная звукоизоляция, почти как на студии у ребят…

– Что… Царство Небесное Лиргамиру? – самовольно хмыкнул один из них.

– Ты убедился, девчонка не с ним?

– Нет.

– Уверен? А то Вито нам бошки поотрывает.

– Сказал же, нет. Втроём они вышли, три мужика.

– А где ж эта… кукла?

– Прячется, похоже.

– Ну да, или тайным ходом вышла.

– Ты её машину-то начинил как следует?

– Не волнуйся, не так как его, но не уедет… Слушай, да нет её тут! – он пнул шкаф в нашей спальне. Дверь застонала, распахиваясь, жалко: красивый шкаф, белёное дерево.

– Ищи давай, не умничай, а то менты нагрянут, будем тогда что, домушников строить?

Они перерыли весь дом и довольно быстро, всё раскидали, везде, где только мог поместиться кто-то больше кошки, они проверили.

– Ну нету. Небось, с ним и ушла…

– Я ж говорю, три мужика…

– Да она длинная, тощая, может, не разглядел? Они вон, с капюшонами…

Первый пожал плечами. Второй выматерился.

– Ну чего ты… я вообще не пойму, из-за чего сыр-бор, что они в ней нашли-то? Что вообще хорошего в этих моделях, кожа да кости?! Что они…

– Ты не рассуждай. Если бабу зазря убил, Вито из нас с тобой баб сделает.

– И это лучшем случае! – заметил третий, который до сих пор молчал и шёл за всеми. – Ну что? Материал брать не от кого? Пошли отсюда… – он уже открыл входную дверь.

Но первый покачал головой, закрыл эту самую дверь и, приложив палец к губам, произнёс шёпотом:

– Погоди, рано. Мы щас уйдём, она из какой-нибудь тайной каморки: шасть!.. мало ли, можт чулан какой. Нет-нет, сядем тихонечко, ш-ш-ш… – и он показал ладонью, как тихо надо сесть, опустился на пуфик в передней. Второй сел на диванчик там же, а третий на второй пуфик, есть, где расположиться.

– И долго так сидеть? – спросил третий.

А первый снова положил палец к губам. И они замерли на своих местах, а я смотрела на них через монитор и думала, что с их ботинок стекает дающий снег, оставляя мокрые следы на паркете и ковре, и во всех комнатах натоптали…

Я поймала себя на мысли, что боюсь даже пошевелиться, даже дышу приглушённо, мне казалось, я спрятана в шкафу… так, наверное, не дышал Валера, когда сидел моём шкафу, прячась от милиции в 85-м, но ему тогда смерть не угрожала. Ничего себе мы докатились…

Эти сидели молча, тоже стараясь не шевелиться, надеясь, что я выйду, я бы и вышла, если бы Марк не предупреди и если бы не снабдил каморку наблюдательной системой, всё же, какой он умный, всё предусмотрел… Но неужели они о нём говорили, когда грохнул взрыв, если этот звук был взрывом?.. Что, получалось, они взорвали Марка?.. Мне стало холодно, я поёжилась, оглядываясь по сторонам. Неужели безумная пляска смерти продолжается? Неужели ей мало жертв?

Да нет, не мог Марк погибнуть. Не может быть… этого не может быть… Марк такой умный и прозорливый, не мог он так глупо попасться… нет-нет, не мог…

Не надо сейчас думать об этом. Не надо позволять этим мыслям парализовать меня. Я не могу выйти из отупения после того, как не стало Володи, мы расставались с ним на месяцы, да что там, на годы, и я спокойно жила, зная, что он существует, что он где-то на этой земле, он был рядом, даже когда я не видела его, я чувствовала, что он есть. Даже не видя, не слыша, не зная, что он делает и где он, я знала, что он есть и этого было достаточно. А теперь его нет, и гармония этого мира разрушилась. И я не могу найти себе места в этом, новом мире без него. Даже Валера, эти несколько часов рядом с ним не исправили положения, не оживили, не вернули меня прежнюю, а он единственный, кто вообще мог это сделать.

Так что же я прячусь тогда? Может быть, пусть они сделают, что хотят и всё на этом, все мои мучения закончатся? Моя жизнь полна унижений, насилия, отвращения и злости, которые лились и лились на меня. А я сопротивлялась, меня топили, но я всплывала, барахталась, как та самая лягушка в сметане, и выбиралась. Я всегда побеждала тех, кто думал, что овладел моей жизнью, потому что по-настоящему владела ею. А теперь я не владела ничем, и даже не видела в этом смысла, если я сопротивляюсь, а всё становится только хуже.

Раньше страдала только я, а теперь стали погибать люди. Сначала Наталья Ивановна, потом Марк совершил то, что теперь убьёт его, потому что убийство не проходит бесследно. И из-за кого всё это? Почему погиб Володя? Ни в какой несчастный случай я не верю, и Марк не верит. Вон они, разворошили всю нашу квартиру и теперь сидят в нашей передней, ожидая, когда я… как он сказал: «шасть!»? Ну да, шасть…

Так чего жду? Выйду, и пусть сделают то, зачем пришли. Если они убили Марка, они убили Володю, и всё из-за меня. Кого теперь они убьют? Платона? и… Валеру. Это Марк ничего не знает о Валере, и то, если Глеб не разболтал, а этот Вито знает… И что, я позволю убить всех, только бы спастись самой? Ради чего? Чтобы остаться в пустоте?..

Мне стало ещё холоднее, этот холод не просто проник внутрь меня, он будто бы там зародился. Я легла на диванчик, он узкий и довольно жёсткий. В гробу так же? Володя, скажи мне?

Володя, зачем я прячусь? Ну, ради чего?! Кому нужно, чтобы я жила, если все умрут, как ты? Лучше я выйду, и пусть меня отправят к тебе… Пусть…

Я не заметила, как слёзы полились, заполняя мои уши, намочили волосы на висках, и, кажется, даже на затылке.

– Машину разминировать тогда надо… – услышала я.

– Да хрен с ней. На чеченцев спишут, если что.

6
{"b":"796999","o":1}