— Ты и сейчас ребенок, Поттер, — рыкнул Снейп. — Что за шоу ты устроил? Разгромил антиаппарационный барьер, над которым трудилась сотня авроров, притащил меня сюда, начал раздеваться, наплевав на мое нежелание, которое я не раз высказывал! — последние слова профессор прокричал во все горло, по традиции брызжа слюной во все стороны. — Это, по-твоему, поведение взрослого человека?!
— Мне почти тридцать лет, Снейп. А ты просто чего-то боишься.
— Я не буду с тобой спать, Поттер. И это не обсуждается.
— Ладно, — внезапно сдался Гарри, и Снейп подозрительно на него посмотрел. — Окей. Можешь не спать, я только подрочу немного, ладно? — Поттер вытащил палочку, взмахнул ею в сторону двери и пояснил: — Чтобы никто не помешал. А то весь кайф обломают. Ты можешь идти, если хочешь, пожалуйста! Я тебя не держу!
Гарри со злости дернул за собачку, и молния как по волшебству легко расстегнулась. Брюки с тихим шелестом соскользнули на пол. Снейп засунул руку в пижамные штаны (Поттер даже было поверил, что онанизм отменяется) и достал оттуда палочку. Направив ее в сторону двери, он попробовал несколько контрзаклинаний, но все было бестолку, и он с яростью посмотрел на уже полностью обнажившегося Гарри. А через секунду трансфигурировал свою одежду в привычную наглухо застегнутую мантию.
Поттер хмыкнул, с удовольствием провел раскрытой ладонью по животу, плавно спускаясь вниз, и Снейп невольно проводил ее взглядом, прежде чем заставил себя отвернуться. Он сжал кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу, и прерывисто вздохнул, заставив сердце Гарри тихо екнуть.
— Прекрати, — вдруг тихо попросил он. — Пожалуйста, хватит, Поттер.
Пальцы Гарри обернулись вокруг полувставшего члена, и он покачал головой.
— Нет, я не хочу, чтобы ты остался импотентом на всю оставшуюся жизнь. Не из-за твоих глупых принципов.
Гарри пару раз жестко провел по члену ладонью, думая, что будь ему сейчас семнадцать, он бы уже умер со стыда. А так просто стоит в одних носках при наглухо одетом Снейпе и дрочит в свое удовольствие. Ну разве не стоило ради этого взрослеть?
— Знаешь, всегда мечтал тебе отсосать, — хмыкнул он, рассматривая неприступный затылок зельевара. — Бухнуться на колени и взять глубоко в горло. Я… ох… — он провел большим пальцем по головке, и лёгкая приятная дрожь прошлась по всему телу. — Я… чуть не заработал аллергию на бананы от прилежных тренировок. А уж сколько раз я свой кулак тогда трахал, думал мозоли будут. Ч-черт… — Гарри чуть зарычал, когда случайно задел уздечку, и перешёл к медленным, с оттяжкой, движениям, чтобы у Снейпа было больше времени на принятие верного решения. — Ты себе представить не можешь, как я с ума схожу. Скажи, ты представлял меня? Голым, в твоей постели, на четвереньках, прогибающимся, податливым…
— Поттер, заткнись! — наконец взорвался Снейп и одним слаженным движением вдруг оказался около камина. Это было так быстро, словно он аппарировал, а потом вдруг схватился за каменный выступ пальцами и легко стукнулся о него лбом. — Мерлин…
— Это вроде как да? И какая поза тебя больше возбуждает? Наездника? Представь, с такого ракурса ты прекрасно увидишь, как твой член входит в меня, как я дрочу и стону, не в силах вынести наслаждения… Или, может, шестьдесят девять? Ты бы хотел взять у меня в рот, чувствуя, как мой язык жарко скользит вокруг головки, самым кончиком едва проникая в щелку? Знаешь, бананы ведь не самый плохой тренажер. Я хочу тебя. Хочу в рот, или хоть как-то, все что угодно, что бы ты мог мне позволить. Пожалуйста? Северус?
Снейп явственно вздрогнул и странно дернулся, будто хотел развернуться, но сдерживался из последних сил.
— Я не понимаю, Северус. Не понимаю, почему ты меня постоянно отталкиваешь. Даже сейчас. Я ведь не… Если ты просто хочешь трахнуть меня, давай, я не буду тебя преследовать потом, умоляя о продолжении. Пожалуйста, возьми меня, я хочу почувствовать тебя, хочу тебя, хочу, — Гарри начал яростно толкаться в руку, запрокинув голову, и протяжно застонал. — Севе-еру-ус, охх… боже, я даже представить не могу, что было бы, будь сейчас на мне твоя рука. Ты бы стал меня мучить, а? Оттягивать оргазм, целовать. Мерлин, как я хочу тебя поцеловать. Твои губы… ты имеешь хоть малейшее представление, что они со мной творят? Я рассудок теряю. Северус… Я люблю тебя. Сильнее всего на свете. Просто позволь…
Снейп вдруг развернулся, глянул на Гарри обезумевшими глазами и молниеносно кинулся к нему, схватил за плечи и жестко толкнул назад, пока тот, отчаянно переступая ногами, не отступил и не уткнулся спиной в стенку. Снейп прижался к нему всем телом, давя так сильно, словно хотел лишить его возможности дышать и двигаться. И Гарри теперь едва втягивал воздух, его отчаянно не хватало в легких, он теперь не мог провоцировать мужчину дальше, не мог толкаться в свою руку, сверля взглядом черноволосый затылок.
— Заткнись, Поттер, — прорычал Снейп над его ухом, кажется, не разжимая крепко стиснутых зубов. — Заткнись.
Мерлин, да зачем ему теперь трепать языком, когда Снейп так близко, что Гарри почти мог различить сумасшедшее биение его сердца за набатом своего и чувствовал твердый член, упирающийся в живот. Поттер даже сейчас добился больше того, на что мог надеяться. Он слабо дёрнулся, рефлекторно пытаясь потереться пахом о ногу зельевара, и трение было столь слабым, незначительным, что будь на месте Снейпа кто угодно другой, Гарри бы и не ощутил его совсем. Но сейчас он чувствовал за десятерых, он буквально осязал каждую ворсинку брюк зельевара, касавшихся его члена.
— Как хорошо… — выдохнул он, его голова уже кружилась от невозможности глубоко вдохнуть, но Снейп не собирался отступать, даже сильнее вдавливал его в холод стены. — Это самый… ух… самый странный секс в моей жизни. Если… секс с бананом в твоей роли… не считать. Я сейчас задохнусь, — слабо хмыкнул Гарри, но Снейп продолжал рвано дышать над его ухом, щекоча дыханием волоски.
— Так ты все-таки хочешь меня? — может, немного запоздало спросил Гарри, но право слово, после дюжины лет всего того, что ему устраивал Снейп, он имел право тормозить и не верить, и сходить с ума от желания потереться об эти чертовы колючие брюки, будто сделанные из кактуса. Но Снейпа, кажется, доконал последний вопрос, он вдруг отступил и грубо швырнул Поттера на мягкий ковер, приземляясь сверху, резко засасывая левый сосок, одновременно мягко лаская правый пальцами, и Гарри отчаянно громко застонал, изгибаясь на ворсе, все мысли разом покинули голову, перед яростно зажмуренными глазами взрывались вспышки чего-то белого, яркого, невозможного, да и все, что он чувствовал, было явно за гранью реальности, потому что не мог Снейп так стискивать его, так фанатично целовать его живот, тут же разрывая, практически выдирая молнию из своих штанов. Буквально через секунду Гарри почувствовал, как его входа коснулась головка члена, и он бездумно подался вперёд, но зельевар отчего-то остановился, выругался, заскрипел зубами, схватил его ноги и, приподняв, жёстко свёл вместе, фиксируя лодыжки яростным захватом. Он неистово вколачивался между его сведенных бедер, касаясь члена Гарри своим, проезжаясь по яйцам, и это так быстро свело с ума, что Поттер кончил первым, закричав от экстаза, переполнявшего все его тело, каждую клеточку от макушки и до кончиков пальцев. Это было как взрыв сверхновой, в лучших традициях любовных романов, которыми одно время зачитывалась Гермиона. Это даже могло стать смыслом жизни, если бы Снейп им уже не стал. Зельевару хватило еще буквально десятка судорожных движений, чтобы последовать за ним, заливая живот и грудь Гарри спермой. Пара капелек попала на лицо, и Поттер едва дёрнул уголками губ, обессиленный для чего-то более существенного. Опустошённый мужчина упал на него сверху, придавливая к полу, вновь напрочь лишая дыхания, но Гарри теперь мог позволить себе умереть от удушения, после такого — только и умереть, чтобы дальнейший разговор ничего не испортил.
Снейп скатился с него через минуту, ложась рядом, касаясь колючей мантией плеча.
